Пара-норма - Маргарита Эдуардовна Южина 5 стр.


 И к тому же, Юлечка,  согласилась с Наташкой Ирина Павловна.  Пусть твой восторженный жених сделает тебе подарок! Пусть он оплатит.

 Ой, ну вы совсем что ли? Ему и самому надо костюм шить! А Варьке, между прочим, тоже надо мне подарок дарить, она ж не пойдет с пустыми руками, вот и пусть подарит платье. Кстати, Ирина Пална, а вы не сошьете Ваньке костюм? Мы уже и материал купили.

 Конечно, дорогая моя, костюм будет готов через три дня. Ты же знаешь, как я шью.

 Уррра!  завизжала счастливая невеста.  А то у нас ни в одном ателье не брали, говорили не уложатся в короткие сроки! Ириночка Пална, я вас обожаю!

 Юлечка, ну о чем ты говоришь,  большой кошкой мурлыкала Ирина Павловна.  Сошью великолепно, будет на свадьбе, как принц! И все это обойдется

И тут Ирина Павловна назвала такую цену, что у Юльки мгновенно пересохло во рту.

 Да вы что?  неуверенно перекосилась она в улыбке.  да это же Это же грабеж! Столько ни один костюм не стоит!

 Но, дорогая, я же не вхожу в число приглашенных,  лукаво усмехнулась мастер.  И мне подарки дарить не обязательно. Так что стоимость по полной программе. Зато своим гонораром я смогу запросто поделиться с Варварой. Она ж тебе будет шить платье даром, так я поняла?

 Да ну мы за такую цену

 Дорога-ая! Я ведь не настаиваю,  пожала плечами дама.  Можете заказывать, где угодно, но лучше меня вам никто не сошьет.

 Да я сама! Я сама сошью!  кипятилась невеста.

 Полно, Юлечка, ты же шьешь только ватники! О чем ты?

 Правильно, Ирина Пална,  фыркнула Наташка.  А то прям такая хитрая!

 Вы все мне завидуете!  запыхтела Юлька.

 Нет, девочка,  приобняла ее тетя Аня.  мы за тебя рады, но и ты головы-то не теряй. Если у тебя счастье, почему кто-то от этого должен страдать? За что же ты так Варьку?

 Варьку?  заморгала Юлька.  Варь, а ты чего обиделась?

 Да не обиделась я просто Юль, ну боюсь я, все же свадьба, а если у меня не выйдет платье?

 Все выйдет,  махнула рукой Юлька.  И черт с ним, заплачу я тебе по прейскуранту, чего там

 Вот и славно, и я по прейскуранту,  переменила решение Ирина Пална.

 Ой, ну прям все такие воспитатели, куда деваться!  смеялась счастливая Юлька, сегодня ей совсем не хотелось ни с кем ссориться. Да и вообще, девчонка она была не злобливая.  А вы не знаете, где белые босоножки можно купить? Я чего-то не хочу туфли, а в магазинах ни одних порядочных босоножек.

Всех захватила потрясающая Юлькина новость, и даже Варя забыла про свое неудачное свидание.

Но когда вечером она вышла из дверей ателье, на низком подоконнике витрины она увидела маленький букетик подснежников.

 Ой, девочки, смотрите, кто-то такую прелесть выбросил!!  воскликнула тетя Аня.

 Это мое!  кинулась к цветам Варька.  И никто его не выкидывал просто забыли, да и все.

Женщины только с пониманием переглянулись и улыбнулись в пушистые, зимние воротники.

 Я ж говорила,  снова шепнула Наташка тете Ане.  Мужик!

 И я говорила сначала цветы, а уж потом

 Вот как раз и не верно,  хихикнула Наташка.  Цветы потом, сначала дети!

 Вот болтушка  покачала головой тетя Аня, направляясь к остановке.  Варя, ты едешь?

 Нет, мне надо еще в магазин зайти.

В магазин совсем не надо было. Нет, вообще-то Варьке бы не помешал кусок ветчины в холодильнике, или, допустим, полкило шоколадных конфет, чтобы в спокойном одиночестве, в чистоте, перед телевизором, но до зарплаты было еще восемь дней, а она уже все израсходовала. И потому магазин ее теперь не манил. И все равно, она не торопилась, а шагала домой, едва переставляя ноги. Она все ждала, что Семен обязательно ее догонит. Ведь не зря же он сказал если встреча случилась, значит это не просто так. А они с ним уже два раза встречались! И значит просто никак не могут потеряться

Но ее никто не догонял.

Она даже пошла пешком, а не поехала на автобусе. Ну и что, что двадцать градусов, ха! Зато она прогуляется, а то сидит целый день за этой машинкой скоро уже сгорбиться, как старуха Только букетик заботливо спрятала под куртку. И вот ведь интересно цветы весь день пролежали на морозе, а ничего с ними не сделалось, только чуть чуть подмерзли лепестки. Надо же! Ведь придумал же цветы дарить! Варьке вообще никто никогда цветов не дарил. Зачем? Какой прок-то от них? Лучше коробку конфет, это и дешевле и вкуснее. Варька конфеты очень любила. Сейчас ей иногда дарят девчонки, вот на восьмое марта, наверное, тоже подарят. А в детстве Ой, да чего там говорить про детство. Она и сама никому ничего не дарила и ей ничего. Нет, еще в малышах, когда у них воспитателем была мама Маня, она их собирала возле себя, они что-то рисовали, лепили фигурки из бурого, старого пластилина, а потом торжественно преподносили друг другу. А мама Маня каждый раз повторяла: «Детки, вы же все друг дружке братики и сестрички. Любите друг друга, держитесь вместе. Насколько можно.». Сначала это «насколько можно» Варька не слишком понимала, поняла позже. Когда ни за кого держаться не хотелось. А уж любить и тем более. Она попробовала полюбить, ей тогда пятнадцать было

Ромка Кричалов тоже был коренным жителем детдома. Ему, как и Варьке, даже фамилию придумывали потому что орал все время, оттого и Кричалов. Только ему было уже шестнадцать. Он заканчивал девятый класс и скоро должен был поступать в техникум, а значит, становиться совсем самостоятельным. Ему даже техникум подобрали, чтоб с общагой. Неизвестно из-за каких таких заслуг, но по нему сохли все девчонки детского дома. Обычный мальчишка, крепенький, вихрастый, веснушек полные щеки, а вот поди ж ты сходили с ума девицы и хоть ты тресни! Ну и Варька тоже решила влюбиться именно в него, чем она других хуже. Беда же всех девчонок состояла в том, что Кричалов уже года два дружил с мощной, грубоватой Оксанкой Степановой, которая была похожа скорее на мальчишку, нежели на девочку подростка. Но это ничего не меняло, и девочки прилежно вздыхали всякий раз, завидев веснушчатого Ромку. И Варька вздыхала вместе со всеми. Даже как-то страдала, переживала. А потом отчаялась и написала ему письмо. Она даже теперь дословно помнит ту записку: «Встретились нечаянно, люблю отчаянно, буду тебя ждать сегодня за трансформаторной будкой в девять вечера. Знаю, что придешь, сердце мое не убьешь, красоту мою не помнешь». Про красоту и «встретились нечаянно» Варька подсмотрела в каких-то девчоночьих записках, и ей казалось, что после такого письма Ромка непременно должен полюбить ее через минуту после прочтения. Она нарядилась на свидание в самое лучшее, хотя чего уж там, просто в чистое лучшего просто не было. И подалась за трансформаторную будку без десяти девять. А вот что было потом, вспоминает с трудом. На нее накинули темное байковое одеяло и по всем правилам устроили темную. Били несколько человек, пинали, долбили палками, как она вообще тогда калекой не осталась. Долго отлеживалась в больнице и никто из детдомовских не пришел навестить. Зато когда она вернулась, ей устроили «разбор полетов». По всем детдомовским законам, получалось, что виновата только она. Девчонки сторонились ее и презрительно кривили губы.

 Ну ты молодец такая, да?  выговаривали они ей в спальне.  Мы же тоже по Ромке сохнем, так молчим же! А она вся такая умная, да?! А ты знаешь, что у них с Оксанкой все по взрослому! А если у нее ребенок будет?! Она ж его в детдом сдаст! А потому что как она одна его воспитывать станет?! Без отца! И все из-за тебя! Ты подумала, что будет, если Ромка с тобой встречаться начнет!! Пусть маленький Оксанкин ребенок тоже в детдоме будет, да?

Получалось, что Варька уже осиротила еще не появившегося ребенка, сдала в детдом и вообще поступила по-черному! Говорили про это и в столовой, и на спортплощадке, и во дворе, везде. Воспитатели делали вид, что в доме никаких драк, ссор и бойкотов нет и в помине, у них вообще была своя свистопляска намечался очередной выпуск, и единственный, кто был на стороне Варьки, это горбатенький Ленька Краснов. Он тогда один заступался за Варьку, кричал, что никакого ребенка нет и в помине, и что Оксанка виновата будет сама, если сдаст ребенка в детдом, потому что вот его мать никогда своего ребенка, то есть его Леньку, в детдом не сдавала, и все время растила одна! Да только кто его слушал Краснова. Он же был вруном, это все знали. Мальчишка с малых лет яростно защищал мать, которая его собственными руками скинула с балкона седьмого этажа. Мальчишке было два годика, и здоровьем не блистал, но выжил. Правда, стал инвалидом, за спиной стал расти горб, нарушилась речь и после окончательно так и не восстановилась, мучился головными болями, но свою мать, лишенную родительских прав, защищал всегда яростно и злобно. Над ним смеялись, его дразнили, даже били, но он не отступал.

 Да ты всегда был урод уродом! Тебя кто хочет с балкона вышвырнет!  ржали над парнишкой такие же обездоленные и озлобленные дети.

 Дураки!! Козлы!! Она не бросала!! С балкона!!! Это она выронила!! Потому что на руках меня!! Все время!! Носила!!!  он кричал, ревел, заикался и просто сходил с ума, но ни единого раза не отрекся от преступницы матери.

Варька, чуть повзрослев, всегда сторонилась детей и подростков. Это непредсказуемые люди, от них никогда не знаешь чего ожидать. Они могут бескорыстно простить человека предавшего, обидевшего, искалечившего их. Снова поверить, ждать, любить, заглядывать в глаза И в то же время забить насмерть из-за одного только слова. Таньку Лежакову, единственную подружку Варьки, забили только за то, что она написала в школьном сочинении, что у домашних детей «сытые глаза». Эти домашние дети и «разобрались»

Назад Дальше