Одновременно со стрессом из-за английского у меня появилось чувство опустошающего одиночества. Внутри я чувствовала космическую пустоту, и я была очень одинока в ней. Меня начала одолевать внезапная необъяснимая тоска, и появились мысли: «Что я тут делаю?» Я думала, что может быть мне стоит вернуться в Россию. Все яркие цвета Австралии вдруг померкли для меня. В моей душе больше не было цветных красок. Я видела лишь черный цвет снаружи и внутри, это была зияющая черная бездна, которая целиком меня поглотила. Я не видела никакого выхода из своего беспросветного состояния. Я не знала как помочь себе. Я не понимала, что со мной происходит.
У меня возникла безосновательная тревога за родителей, и эта тревога начала меня реально изводить. Мои мысли были примерно такие: родители в России, а я в Австралии, родители уже не молодые, и все их последние годы жизни я пропущу, находясь в Австралии. Это меня изматывало, усиливая тоску и одиночество. От этих мыслей было еще тяжелее, еще хуже, хотя хуже уже вряд ли могло быть. Они пилили меня ежедневно, еще больше погружая в черную беспросветную бездну. Я снова думала, что возвращение в Россию решило бы эту проблему.