Его никто не станет оплакивать. Да и помнить-то будет лишь жалкая горстка людей. Чарли Фарли загрустит и захочет написать соболезнования, но, увы, их на самом деле некому адресовать.
Внезапно тени деревьев, вместо того чтобы приносить долгожданное облегчение от жары, навеяли печаль. Трейдер почувствовал невыразимую грусть и медленно побрел к камню, на котором сидел раньше. Там он обессиленно сел и опустил голову. Хорошо, что рядом никого нет, так как, к своему удивлению, Трейдер обнаружил, что в глазах у него стоят слезы.
Он пробыл там двадцать минут, и, слава Богу, слезы окончательно высохли к тому моменту, как рядом раздался голос:
Приветствую, мой юный друг! (Трейдер поднял глаза и увидел Рида.) Вы выглядите подавленным, заметил Рид.
Нет, не особо.
Приятное место, не так ли? Я часто гуляю здесь. Как ни странно, я как раз думал о вас. О том, что вы мне сказали во время нашей первой встречи.
И что же это было?
Помнится, вы признались, что обременены долгами.
Ох! Я так сказал?
Полагаю, ситуация усугубилась с учетом, что торговля остановилась, а весь опиум уничтожен.
Но нам сказали, мы получим компенсацию, как вы и сами знаете.
Это будет чертовски долгое ожидание. Тем временем наверняка капают проценты.
Все верно.
Рид посмотрел на него по-доброму:
Я могу заплатить проценты за вас. Вы позволите?
Трейдер уставился на него в изумлении:
Но мой Бог! С чего вдруг? Вы даже не знаете размера моего долга.
Я представляю себе масштаб вашей деятельности. У меня есть неплохая идея. Перспектива, похоже, нисколько не смутила американца. Вы не такой плохой парень. А я уже много лет не делал никому добра. Вернете позже. Когда сможете. Спешить некуда.
Но, Рид, я занимаюсь торговлей опиумом! Вы же сами говорили, что это грязный бизнес.
Знаете, Трейдер, как говорят: инвестируйте в человека. Возможно, вы начнете торговать чем-то другим. Он усмехнулся. По всей вероятности, придется.
Вы невероятно добры, Рид, но я не могу позволить вам
У меня есть деньги, друг мой, тихо произнес Рид и широко улыбнулся. В достаточном количестве, чтобы моя жена захотела выйти за меня.
А если не смогу расплатиться с вами?
Тогда Рид одарил его очаровательной улыбкой, жене достанется меньше после моей смерти.
Я не знаю, что сказать.
Еще кое-что, Трейдер. Как насчет обеда у меня завтра? Моя квартирная хозяйка великолепно готовит.
Миссис Виллемс, вдова, жила в домике, отделанном голубой штукатуркой, на тихой улочке примерно в пятидесяти ярдах от старой иезуитской артиллерийской установки. В саду позади дома был пруд с лилиями. Дом принадлежал миссис Виллемс, а сад ее белому коту, у которого нужно было испрашивать разрешение, если вы хотели посетить пруд с лилиями.
Как и многие жители Макао, миссис Виллемс выглядела наполовину азиаткой, наполовину европейкой. С широко расставленными миндалевидными глазами и красивыми чертами лица она была привлекательной, но сколько ей лет? Трейдер так и не понял. Ей могло быть как тридцать пять, так и все пятьдесят. Хозяйка приветствовала его на плохом английском, но явно понимала все, о чем они говорили.
Дом был обставлен просто, интерьер представлял собой приятное смешение стилей: китайский стол, красивый старинный португальский шкаф, несколько голландских кожаных кресел. На стенах Трейдер заметил акварели из разных стран. На одной из них был изображен Лондонский порт.
Какие прелестные картины, вежливо сказал он хозяйке, которая, казалось, была польщена.
Подарок мужа, с довольным видом ответила она.
Она просила мужа привезти картину всякий раз, когда он уезжал в путешествие, объяснил Рид. Я полагаю, так он доказывал, что думает о ней. Он улыбнулся миссис Виллемс. Как видите, у него был довольно хороший вкус.
Они уселись в кресла, и миссис Виллемс подала напитки, а потом исчезла в кухне.
Вы ей понравились, сказал Рид, который выглядел довольным. Я это вижу.
В ней преобладает китайская кровь? спросил Трейдер.
Зависит от того, что вы называете китайской кровью, ответил Рид. Ее мать азиатка с примесью японской крови. Отец был сыном португальского купца и местной танка.
Танка?
Это очень древняя народность, живущая вдоль побережья. Они родственники китайцев, как я полагаю. Но их язык, которому уже не одна тысяча лет, разительно отличается от китайского. Ханьцы презирают танка, поскольку считают, что танка не китайцы. Они дурно с ними обращаются, поэтому танка стараются жить отдельно, на лодках. Кормятся в основном за счет рыбной ловли.
В ней преобладает китайская кровь? спросил Трейдер.
Зависит от того, что вы называете китайской кровью, ответил Рид. Ее мать азиатка с примесью японской крови. Отец был сыном португальского купца и местной танка.
Танка?
Это очень древняя народность, живущая вдоль побережья. Они родственники китайцев, как я полагаю. Но их язык, которому уже не одна тысяча лет, разительно отличается от китайского. Ханьцы презирают танка, поскольку считают, что танка не китайцы. Они дурно с ними обращаются, поэтому танка стараются жить отдельно, на лодках. Кормятся в основном за счет рыбной ловли.
Зачем же тогда португальский купец взял танка в жены?
Все просто. Они живут в Макао, и им нужно на ком-то жениться. Ни одна приличная девушка из числа ханьцев ни за что не пойдет за них замуж. Не забывайте, мы все для них варвары. Поэтому португальцы женились на танка. Вы видите их потомков на улицах каждый день.
Еда была чудесной. В большинстве домов, где он успел побывать, предпринимали попытку приготовить что-нибудь английское с местными вариациями, а миссис Виллемс предложила местную кухню Макао оригинальную смесь португальской и южнокитайской, сдобренную малайскими и индийскими специями. Такое можно встретить только на этом крошечном острове.
Они начали с ароматного супа с креветками под названием «лакасса»[30], к которому подавали белое вино, терпкое португальское «Винью верде». Затем последовали блюда на выбор. Среди прочих курица, запеченная по-европейски, с картофелем и кокосовым соусом карри. Трейдер закрыл глаза, чтобы насладиться насыщенным ароматом. Затем подали овощи, приготовленные с лапшой.
Это блюдо называется «Восторг будды», сообщил Рид с улыбкой.
А еще минчи с белым рисом, мясным фаршем и глазуньей сверху. Треска, гребешки и черный пудинг с апельсиновым джемом, салат из свиных ушей, картофель с трюфелями. Затем в изобилии последовали десерты: разумеется, миндальное печенье, португальские сыры, заварной крем из кокосового молока, манговый пудинг. Ну а закончилась трапеза кофе, а не китайским чаем.
Миссис Виллемс хотя и была внешне похожа на китаянку, но сидела за столом с мужчинами, как европейка. Блюда им подносила симпатичная девушка, которую Трейдер принял за прислугу. Всякий раз она подходила к столу потупившись, а потом быстро исчезала на кухне.
Хозяйка задала несколько вежливых вопросов о его семье и о том, как он попал в Кантон. Но Трейдер почувствовал, что ее не особенно интересуют ответы. На самом деле она хотела знать дату и время его рождения. Когда речь зашла о месте рождения, он просто указал на изображение Лондонского порта на стене.
На протяжении всей трапезы Рид направлял разговор, как капитан корабля, обеспечивающий легкий переход. Трейдер вежливо беседовал с миссис Виллемс. Он расспросил о путешествиях и узнал, что она жила в нескольких азиатских портах со своим мужем. Но Трейдеру показалось, что хозяйка, хотя и рассказывала о периодических поездках голландского морского капитана в Лондон, Нидерланды и даже в Португалию, имела весьма смутное представление об их точном местонахождении. И только в конце обеда разговор таки зашел в бурные воды.
Молодая служанка принесла кофе. На этот раз она немного задержалась, возможно прислушиваясь к разговору. Понимала ли она по-английски? Наблюдала ли она за ним? Она больше походила на португалку, чем миссис Виллемс. У нее были высокие азиатские скулы и миндалевидные глаза. Но ее черты были резче, а густые волосы имели темно-каштановый цвет, а не черный. У нее был большой рот с полными губами. Чувственное лицо, подумал Трейдер. И да, она наблюдала за ним.
Миссис Виллемс тоже это заметила, поскольку внезапно крикнула что-то на местном варианте португальского, и молодая женщина умчалась прочь.
Затем совершенно спокойно миссис Виллемс обратилась к Трейдеру:
Вы посещаете здешние бордели?
Вопрос застал его врасплох, и в первое мгновение он даже решил, что ослышался. Он взглянул на Рида, но Рид, выглядевший удивленным, ничего не сказал.
Нет, миссис Виллемс, выдавил Трейдер, не посещаю.
Она пристально смотрела на него, а он не понимал, о чем она думает. Вообще-то, он сказал правду, но поверила ли она?
Вы бывали на «цветочных лодках» в Кантоне. Это прозвучало даже не как вопрос, а как утверждение.
Меня туда зазывали, ответил Трейдер, вспомнив ту лодку, мимо которой они проплывали в день его приезда, но я не пошел.