Как тебя зовут, кузнец, спросил воин.
Мартин, господин, хриплым голосом ответил тот.
Встань и сядь со мной, выпей, пригласил молодой человек, эй, Марта ещё принеси вина.
Кузнец поднялся, пододвинул к себе табурет и сел на него, правая рука его все ещё висела плетью. Служанку тут же появилась с кубком и кувшином вина, все поставила на стол.
К тому времени когда вернулась супруга Мартина два бывших противника сидели обнявшись и пели песни, правда на разные мелодии и слова, но при этом поправляя друг друга
Вот твои деньги, это все что у нас есть, разгневанная женщина бросила на в сердцах бросила на столешницу ещё десяток серебряных
Несмотря на изрядное количество выпитого оруженосец моментально схватил серебряные су, не дав им скатиться на пол, развязал мешочек и ссыпал туда монеты
Пьяным движением разливая напиток вновь наполнил кубки, но фурия не дала его выпить, ударом руки опрокинула посуду, красная жидкость залила стол и протекла на пол и попало на штаны Пьера. Разозлённый потерей драгоценного напитка оруженосец вскочил, в руке его блеснул метательный нож.
Что та позволяешь себе, женщина? Рассвирепел он, покачиваясь на нетвердых ногах.
Сверкая глазами, не испугавшись та ответила:
Взял деньги, так лечи моего мужа!
Пьер пьяным взглядом посмотрел на седевшего рядом кузнеца и взявшись за плечо поправил вывихнутую руку, великан поднял ожившую конечность и с удивлением уставился на неё.
Ты наверное, колдун, задумчиво спросил он.
Тот только усмехнулся в ответ, убрал нож в ножны, закрепленные на запястье, поставил на стол перевернутые кубки, налил только себе.
А мне? Спросил кузнец, пододвигая к Пьеру свою посуду.
А ты заплатил за вино? Спросил тот, и обратился к женщине:
Твой муж должен мне ещё за два кувшина.
Женщина аж подпрыгнула с табурета, куда она только что села от возмущения.
Ничего он тебе не должен, достаточно того, что колдовством выманил у нас все деньги, гореть тебе в божественном огне, с этими словами она с невиданной силой выдернула из за стола Мартина и поволокла его к выходу.
Время перевалило за полдень, а воин все ещё сидел на своем месте, лениво пил кислое вино, отщипывая черную лепешку, скатывал из ней комочки и кидал их в рот.
После заказа очередного кувшина Марта сказала:
Господин ещё не заплатил за выпитое.
На что оруженосец выложил на столешницу один серебряный:
Этого достаточно?
Да, но еще молодой воин должен за комнату в который он проспал всю ночь.
Но девушка сказала, что оплатила комнату? с возмущением сказал Пьер.
Она заплатила только за один час, с вас еще три серебряных су.
Воин понял, что от него просто так не отстанут и выложил требуемую сумму. Служанка принесла ещё вина. Зал трактира был все ещё пуст. Оруженосец несколько раз выходил во двор справить нужду. У коновязи чужих лошадей не было, кроме его лошадей, которые жевали сено.
В какой то момент, после очередного кубка шея не выдержала тяжести головы и уронила его на залитый, засыпанный объедками стол. Пьяный сержант захрапел.
ГЛАВА 2
От сумы и тюрьмы не зарекайся, народная пословица.
Пробуждение было невероятно жестоким. Проснулся он оттого, что кто то вылил на него ведро холодной воды. С трудом открыв глаза и осмотревшись оруженосец обнаружил себя привязанным в виде Иисуса Христа к вбитым крюкам каменной стены, одежды на нем не было, кроме коротких штанов. Напротив, него стоял человек тоже обнаженный по пояс, в кожаном фартуке и маске в виде конуса с прорезями для глаз, на ногах деревянные башмаки. Он же и вылил на Пьера воду.
Помещение представляло собой небольшую комнату слабо освещенную воткнутым в подставку чадящем факелом. По стенам на крюках развешаны различные пыточные приспособления, ножи топоры, пилы, молотки., в противоположном углу небольшая жаровня над ней вытяжное отверстие, на углях которой лежат раскаленные до красна прутья.
Низкая дверь открыта, в прием видна часть темного коридора. У двери небольшой грубо сколоченный стол, за ним на стуле сидит молодой священник. На столешнице стопка желтых листков бумаги, чернильница, в ней гусиное перо. Возле него стоит другой служитель церкви, в которым сержант узнал святого инквизитора, ужинавшего в таверне.
Вот он и пришел в себя, святой отец, можете спрашивать его о чем хотите, С удовлетворением в голосе произнес палач, а если будет противиться мы его подогреем.
Вот он и пришел в себя, святой отец, можете спрашивать его о чем хотите, С удовлетворением в голосе произнес палач, а если будет противиться мы его подогреем.
Это был человек небольшого роста чуть выше Пьера, но шире в плечах, открытые участки тела покрывала густая черная шерсть, длинные руки свисали почти до колен, ладони небольшие лопаты.
Он подошел к жаровне, взял один из прутьев и поднес его к лицу оруженосца, от него пахнуло жаром. Пьер невольно отклонился.
Не трогай пока, успеешь ещё натешиться, проговорил сиплым голосом инквизитор, надеюсь он добровольно ответит на интересующие нас вопросы.
И что я такого сделал? В чем провинился перед церковью, просипел молодой воин, облизывая пересохшие губы.
На сером лице инквизитора, фанатически блестели черные глаза,
Тебе, Пьер, оруженосец обвиняют в колдовстве, при помощи которого ты выманил деньги у уважаемого человека, просветил святой отец, и при помощи того же колдовства побил множество ремесленников. Отпираться бесполезно, все они свидетельствуют против тебя.
Но это было не колдовство, это просто приемы боя, с которыми меня ознакомил мой господин Мишель де Гиз и его дед.
Ты колдун, не вмешивай суда благородных, процедил инквизитор и обратился к писцу, а ты брат Авелий позови свидетелей кузнеца с женой.
Молодой священник, обернувшись к двери довольно сильным голосом прокричал:
Эй, кто ни будь приведите суда кузнеца!
Через некоторое время в коридоре раздались шаги и освещая себе путь факелом стражники привели супругов.
Первой вошла женщина, хитрым взглядом окинула пыточную, остановилась на распятом оруженосце.
Вот где, ты, колдун, говорила я что по тебе костер плачет, в сердцах плюнула в его сторону.
Следом втолкнули согнувшегося почти пополам в узкую дверь кузнеца. В комнате сразу стало тесно.
Молодой священник достал откуда то маленькую книгу с крестом на кожаной обложке, положил на стол.
Назовите себя, попросил инквизитор.
Меня зовут Эльза, а это мой муж Мартин, мы из соседнего села, подданные графа де Кале.
Тебя не спрашивают, женщина, оборвал его служитель церкви, клянись на Евангелии, что говоришь правду, обратился он к кузнецу.
Тот вначале помялся, переступая с ноги на ногу, а когда жена ткнула его в бок положил правую ладонь на книгу, которая накрыла её полностью, глухо произнес.
Клянусь, что говорю только правду.
Не успел он убрать свою конечность, как тут же на святое писание легла грязная ладонь женщины.
Клянусь в том, что перед вами, святой отец, колдун, который при помощи своего колдовства выманил у меня золотую монету, провизжала она.
Пьер чуть не задохнулся от такой наглости, плюнул в сердцах в сторону жены кузнеца и воскликнул:
Падре, не верти этой сварливой фурии, она сама колдунья, врет перед богом, в самом деле она дала мне всего двадцать серебряных.
Так ты все таки не отрицаешь, что это было колдовство? Прищурил глаза святой инквизитор.
Отрицаю! воскликнул узник.
Не верти, святой отец этому проходимцу, он сначала при помощи колдовства обездвижил руку моего мужа, а потом, когда я принесла ему золотой, он якобы вылечил его.
А ты, Мартин, подтверждаешь слова своей жены? Вкрадчиво спросил священник.
Кузнец снова замялся, но получив толчок в бок глухо произнес:
Подтверждаю.
Свободны, взмахнул ладонью служитель церкви, отсылая супружескую пару.
Записывай показания свидетелей, велел он писцу.
После того как тот скрипя пером закончил писать приказал:
Зови следующих. Давай хозяина таверны и служанку.
Писарь позвал указанных свидетелей.
Вскоре в помещение вошло толстый трактирщик и Марта. Их доставили в той же одежде какой они исполняли свои обязанности они принесли запахи тушёной капусты, каши, мяса и кислого вина.
Назовите себя, потребовал инквизитор.
Хозяин придорожного трактира Амбрауз в которой остановился этот колдун, глухим голосом произнес мужчина.
Марта, служанка, пролепетала смущенная девушка, не забывая коситься на распятого Пьера.
Клянётесь ли вы говорить только правду, спросил священник.
Да, конечно, поспешил ответить трактирщик, положив руку на евангелие.
Клянусь говорить только правду! коснувшись рукой святого писания воскликнула девушка.