В комнате находились стол, множество полок и шкафов, свет проникал из окна на самом верху стен, узкое и длинное, оно выглядело крайне изящно. Это помещение выглядело более пустым, чем другие, но в глубине шкафов скрывались ящики с образцами, они были прикреплены даже к дверцам, а сложены максимально компактно и удобно.
Пожалуй, нужно взять такую организацию на заметку, вы так не думаете, господин Мур? спросил господин Уна.
Разумеется, виконт, это выглядит весьма удобно, а также не занимает много пространства, согласился граф, покрутив ус.
Я очень польщён, Филиппу было бы очень приятно услышать такое восхищение, улыбнулся господин Шорт.
В комнате рядом находились умывальники и полотенца, разные железные блюдца и противень с инструментами. Это место было освещено лучше других, а также имело запах мыла и очищающих средств. Стены имели более тёплый оттенок коричневого цвета.
Здесь мы моем и чистим все рабочие инструменты, они проходят полную обработку, дабы после выйти максимально стерильными. сказал господин Шорт.
И проблем с чистотой инструментов не было вовсе. Они были отличного вида, даже отпечатков пальцев не было заметно, на это гости улыбнулись.
Они вышли в коридор и поняли, что больше комнат не было, но коридор вёл вглубь корпуса, ещё на целый этаж выше. Оттуда веяло сквозняком, а также темнотой, там было очень мало света.
Что ж, господа, вот мы и подходим к самому важному в нашей лаборатории, именно на это у нас, биологов, уходит большая часть бюджета и сил, начал директор. перед тем, как мы войдём, прошу надеть белые маски, запах внизу может действительно ужаснуть, но уверяю, всё это во благо науки.
Господин Шорт поделился парой повязок и сам надел такую же. В руках он нёс подсвечник, который взял из ручки на стене.
Осторожно, здесь два десятка ступеней, предупредил мужчина, идя впереди.
Господин Уна и господин Мур передвигались во мраке опасливо, не очень хотелось резко упасть и получить гематомы. Но стоит заметить, что их движения не лишились изящности дворян.
Одна единственная дверь, она была железной и на вид тяжёлой, разумеется, она была закрыта. Сквозь узкие щели проникал свет, а также были слышны странные звуки, похожие на крики птиц и взмахи их крыльев, далёкие голоса сотрудников доносились ещё тише. То, что скрывалось за дверью, действительно могло ввергнуть гостей в ужас, но на лице господина Шорта оставалась умиротворяющая улыбка. Весь его вид сохранял спокойствие, поэтому граф и виконт выдохнули и приготовились встречать тайны лаборатории с гордым молчанием
Глава вторая. Окрыление
Тяжёлая дверь поддалась не сразу, даже господин Шорт напрягся, дабы её открыть. По ту сторону, словно подземелье, распростёрлась совершенно иная лаборатория. В неё не проходил дневной свет, всё было освещено множеством ламп и свечей, но и они открывали вид на совсем ужасные вещи. Огромное количество клеток с буйными птицами. Они кричали, бились о железные прутья, их перья опадали вниз, смешивались с грязью и пылью на каменных плитах. Это совсем не походило на ухоженную лабораторию, здесь, казалось всё таким обжитым, словно никто не выходил за пределы, не видел солнечного света. Один взгляд на птиц, которые жались в угол от света, махали широкими крыльями и оглушали возгласами, холодил кровь в жилах. Граф и виконт не могли и представить подобного обращения с животными, такое варварское, но в то же время неизбежное. Первый нервно закручивал ус, другой озирался по сторонам, всё же они не каждый день лицезрели подобное. А запах здесь стоял и того хуже, душный и проникающий во все клеточки тела, он словно одеялом укрывал всю комнату. Он казался кислым и горьким, отчего даже желудок сводило.
Повсюду были разбросаны листья бумаги, на которых судорожным почерком выведены буквы, писавший их явно спешил, будто открывал новую истину. Столы тянулись строгим рядом по всей лаборатории, на стенах стояли полки с разными пробирками, они были заляпаны в крови, под ними находился умывальник и вереница подносов с инструментами, которым требовалась чистка, от них несло гнилью и кровью. Рядом лежали грязные платки и полотенца. Большие листья бумаги кнопками были прикреплены к стене, на них подробно были изображены мышцы, сухожилья и суставы человека и птицы. Рядом стояли ещё шкафы, сверху стояли скелеты птиц, они всё ещё сохраняли засохшую кровь. На столах, помимо инструментов, лежали части птиц, их крылья, клювы, глаза в пробирках с жидкостью, вырванные органы также плавали в банках, целые суставы на подносе, верёвки сухожилий на микроскопе. А самое главное, что среди этого безумия в чёрных мантиях прятались останки человека.
Совсем целый скелет, а также гниющая плоть, пальцы, суставы, сухожилия, органы. Здесь учёные изучали всё строение человека заново, думали, что их гений заметит нечто совсем новое, они ставили опыты и выявляли совместимость. Но всё это помещение пусть и было полностью обставлено инструментами, образцами и материалом, казалось брошенным, поскольку света здесь было мало.
Прямо из-под чёрной ширмы доносились голоса и свет от огня.
Господа, это наша истинная лаборатория, сказал господин Шорт, доставая из шкафа благоухающие травы. дабы запах вас не стеснял, я предлагаю несколько лепестков мяты и жасмина. Так вот, это место колыбель новых открытий. Мы верим, что сможем создать новое разумное существо, ради этого мы выкупаем анонимно тела умерших, правда приходится находить совсем ненужных молодых людей, вылавливаем разных птиц. Позвольте, я прекрасно понимаю, что выглядит это отталкивающе, но всё это ради науки! директор рьяно жестикулировал, обводя всё помещение вокруг руками.
Где же все, господин Шорт? спросил господин Уна, осматривая документы и книги по биологии.
Они совсем рядом, видите ту ширму, истинные опыты происходят там, показал рукой на другую комнату директор. здесь же мы только готовимся к ним, подготавливаем базу, новые теории, также мы ждём новый материал, но время зря не тратим, эти мгновения мы ищем новые книги, а также проверяем догадки. Этот процесс очень увлекателен, прошу заметить, но и очень затратен, именно сюда уходит большая часть бюджета.
Вы не боитесь порицания, господин Шорт? спросил господин Мур. Граф видел много людей на своём пути, встречал настоящих безумцев и гениев своего времени, но никто не холодил кровь, как этот человек. То, чем он и его специалисты занимаются выходит за рамки человеческого. по вашим словам, вы буквально умерщвляете ещё живых людей.
Верно, но мы ищем только тех, по кому никто не будет лить слёзы, такие люди не нужны нашему обществу, тем более, если они не несут пользы, ответил господин Шорт.
Но это бесчеловечно, заметил виконт.
Возможно, но, боюсь, всем учёным приходится сталкиваться с этим выбором, грустно ответил директор, отворачиваясь от гостей, тени залегли под его глазами. мы занимаемся важным делом, мы находимся на пороге открытия, господа! Вы же тоже хотите стараться на благо общества.
Чем же поможет ваш проект людям? спросил озадаченно господин Уна. Господин Шорт немного запутался, хоть он и хочет казаться истинным учёным и работником, но занимается крайне ужасными делами. Виконт хотел бы познакомится с проектом, прежде чем выносить вердикт.
Вся комната кричала о безумии, о боли тех, кто заканчивал здесь жизнь. Все эти работники тратят множество времени, чтобы добиться своего, но какой ценой это обходится? Когда они достигнут цели, когда посмотрят назад, на весь пройденный путь, прозреют ли они, пожалеют ли? И истина в том, что такие люди далеки от сострадания, они охвачены своим желанием, не замечая, как по рукам уже струиться кровь. Неужели все учёные проходят через этот путь?
Пройдёмте за мной, ваши сомнения тут же исчезнут, сказал господин Шорт, улыбаясь своим гостям. Улыбка эта была такой же фальшивой, как у многих людей.
За ширмой скрывался короткая арка, переходящая в другую комнату. Потолок здесь был высоким, сводчатым, с него свисали железные круглые люстры. У кирпичных стен стояли деревянные стеллажи с множеством образцов и банок. Инструменты на подносах также украшали деревянные обтёсанные столы. Некоторые имели кожаные ремни, будто учёные удерживали кого-то, совсем рядом с ними выделялись глубокие царапины от ногтей.
Учёные здесь ходили словно призраки, в белых халах и перчатках, с масками на лицах и такими же благоухающими травами, будто они сами терпеть не могли этот гниющий запах. Здесь на столах совсем открыто лежали расчленённые тела, большинство не имели голов, за место были пришиты головы птиц, словно учёные здесь занимаются не наукой, а подменой статуй в музеях. И выглядело это ювелирно, но ужасно, они буквально сшивали позвоночник человека с птичьим, но похоже ни к чему не приходят. Таких тел было много на столах, а также просто брошенных в тёмном углу. На стенах также находились бумаги с рисунками, а на цепях висели клетки с запуганными птицами, похоже здесь творятся дела ещё ужаснее, главной особенностью были пилы, совсем острые и грязные от крови.