Какого цвета полоса от самолёта в небе? Думаю, что ты представила белую, но засомневалась, потому что я обратил на это внимание. Май пришёл! Его всегда можно узнать по звукам, которыми насквозь пропитывается улица. Открой окно и ты не спутаешь этот день ни с одним другим! Я помню, как деда, в таком пальто и шляпе, всё утро брился, душился одеколоном и шёл на демонстрацию, с красной лентой наперевес. Там было написано что-то вроде «МИР. ТРУД. МАЙ», но я помню только цвет красной ленты и белых букв на ней. А потом мы садились за стол. Ой, сейчас в голове столько всего пролетело. Помнишь, как в детстве? А как начинался май у тебя? О своём мае, которым было детство, я уже говорил много раз. А вот про первый рассвет в этом мае. Да! Глаза немного чесались и то и дело хотели закрыться, но как только я вышел на улицу, это чувство сменилось ощущением холодного порывистого ветра. Хотелось ли мне вернуться в теплую постель? Нет. Это было здорово! В рюкзаке уютно спал термос и пара шоколадок. Я то и дело останавливался по пути очень тихо! Пустая набережная была вся моего внимания. Мне кажется, даже едва заметное моргание разносилось на все её окрестности. На полпути я увидел чаек. Они кружили над речкой молча и лишь одна из них что-то кричала, будто рассказывала другим мол, посмотрите на этого дурака, спал бы, да нет, надо было рассвет увидеть. Только я сказал в полголоса: «сама дура», как тут же остальные чайки принялись что-то громко обсуждать, напоминая мне передачу из телевизора. Я крикнул в их сторону, что вызвало более бурную дискуссию. И так с десяток раз подряд. О, небо светлеет! Солнце уже близко. Плывшие за горизонт тучи тут же замерли, как только узнали о моих планах. Всё. Дошёл. Я вытащил из рюкзака дремавший там термос и налил чай. Теперь облака вылетали и из моей кружки, в которой был налит крепкий и вкусный чай. Утром, когда все спят, а ты один на этом пляже, весь этот мир слушает только тебя и пахнет только тобой. Теперь мне казалось, что весь мир пахнет этим горячим чаем. Я посмотрел на часы, Солнце должен был прибыть с минуты на минуту. Я посмотрел на небо, где облака, и заметил самолёт. Его шлейф был розовым! Я никогда не видел такого. Вернее, не замечал. Это очень красиво. Тебе нужно как-нибудь увидеть такое. Раннеутренний розовый это совсем не тот, что поздневечерний! «Солнце уже близко» не выходило у меня из головы «тучи, давайте уже уходите!» Я смотрел на крыши и окна стоящих вдалеке домов, в надежде, что они станут оранжевыми, но этого не происходило. Я верил в него. Периодически я говорил «давай уже, побеждай эти тучи!», но тот, видимо, нашёл что-то интересное по пути сюда, и тоже замер в двух шагах от горизонта. Стало невыносимо холодно. Допив чай я отправился домой, обронив ему: «предатель!». Холодный ветер то и дело пытался меня развернуть лицом к восходу, но дом был в другой стороне. На полпути я начал чувствовать виноватый, выглядывавший из-за туч взгляд. Я не дуюсь, просто я ждал его. Очень ждал. А ещё очень замерз. Спине было тепло. Такое странное чувство, когда тебе тепло с одной стороны и холодно с другой. Как пингвин. Или мороженое с печенькой. Ой, хочу теперь такое мороженое. Сто лет его не ел! Говорят, кто родился в мае, будет всю жизнь маяться. Вообще, так говорят про многие события мая, но знаешь, мне всё равно нравится! Май же! Самое время прорастать, цвести и быть счастливым! Ты знаешь, что нужно делать.
У меня столько всего в голове накопилось, что аж через край. Что банка с берёзовым соком. У меня в последнее время так всё кардинально насыщенно, до безобразия непривычно даже. Как будто кто-то со стороны читает мою книгу, и пока ещё не понял, как же это всё связано. Но как же всё-таки это всё по-вселенски здоровски! Я не знаю, как усадить буквы, чтобы передать это всё, но «вау!». Будто вон с той березой мы соревнуемся, кто быстрее расцветёт жизнью.
Первые дни мая были довольно сочными, как большие, свежие грейпфруты. Я много гулял, слушал людей, смотрел на мир, пытаясь увидеться на одном месте. Просто так ярче видно, как оно всё дышит. Это как в обед встать посреди большой центральной площади и смотреть по сторонам. А там люди, машины, облака, ветер гоняет пакет. А ты стоишь, и как будто это всё для тебя. Пожалуй, украду-ка я сейчас сюда одну известную фразу, сказав, что весь мир театр. Только именно сейчас, когда ты стоишь посреди этого всего весь мир крутиться вокруг тебя, ты в нём зритель. Все стараются играть, а зрителем никто быть не хочет. А ведь именно сейчас происходит и завязка, и сюжет, и всё всё всё! А вон там, вдалеке девушка, застывшая в экране телефона, прямо посреди тротуара видишь? Она сейчас ещё пару секунд постоит, и будто спичку зажгли на её лице появится улыбка. Живая такая. Настоящая. И глаза. Ты видишь? Интересно, что она сейчас прочитала?
У меня столько всего в голове накопилось, что аж через край. Что банка с берёзовым соком. У меня в последнее время так всё кардинально насыщенно, до безобразия непривычно даже. Как будто кто-то со стороны читает мою книгу, и пока ещё не понял, как же это всё связано. Но как же всё-таки это всё по-вселенски здоровски! Я не знаю, как усадить буквы, чтобы передать это всё, но «вау!». Будто вон с той березой мы соревнуемся, кто быстрее расцветёт жизнью.
Первые дни мая были довольно сочными, как большие, свежие грейпфруты. Я много гулял, слушал людей, смотрел на мир, пытаясь увидеться на одном месте. Просто так ярче видно, как оно всё дышит. Это как в обед встать посреди большой центральной площади и смотреть по сторонам. А там люди, машины, облака, ветер гоняет пакет. А ты стоишь, и как будто это всё для тебя. Пожалуй, украду-ка я сейчас сюда одну известную фразу, сказав, что весь мир театр. Только именно сейчас, когда ты стоишь посреди этого всего весь мир крутиться вокруг тебя, ты в нём зритель. Все стараются играть, а зрителем никто быть не хочет. А ведь именно сейчас происходит и завязка, и сюжет, и всё всё всё! А вон там, вдалеке девушка, застывшая в экране телефона, прямо посреди тротуара видишь? Она сейчас ещё пару секунд постоит, и будто спичку зажгли на её лице появится улыбка. Живая такая. Настоящая. И глаза. Ты видишь? Интересно, что она сейчас прочитала?
Когда мы с березами начали играть в «кто быстрее расцветёт», я вспомнил, что у меня есть куча всего, из-за чего я могу цвести быстрее. А ещё у меня есть огромный диапазон спектра эмоций, прямо как у старого радио. У современных такого нет! Ты помнишь такие большие, старинные, ламповые радиоприёмники? Последний что я видел, если бы стал человеком, был бы таким округлым дядечкой, в костюме тройке, цвета шифера на лучах вечернего и усами как у майского жуки. И шляпа. Такая округлая. И трость. И быстрая тихая речь. Будто он всё знает. Вот это дикция! Мммм, диапазон. Точно! Так вот, этот весь широкий диапазон настоящих эмоций порождает во мне очень яркое ощущение настоящего. Перечитай предыдущее предложение ещё раз. По-моему, я написал это всё из-за него.