Заросли давно! В сорок третьем ещё! В мае уже как новенький был!
В мае сорок четвёртого, поправил старлей Егоров и передал первую тарелку командиру.
Как самогону выпьет Женька, так мозги у него работать прекращают. Иван Кравцов кивнул на бутылку. Наливай давай, инвалид ты наш. И вспоминай, майор, в каком году нога моя болеть начала.
В сорок третьем же? В ноябре ведь? Я тебе говорил не нужно, у меня бы лучше вышло, но ты упертый был
Женя осёкся, поспешно схватил бутылку и начал разливать самогон по стопкам. Юрка, обречённо вздохнув, поставил третью тарелку с супом на стол и неслышно пробормотал:
Опять разбередил себе душу командир
Кравцов вспомнил, как попытался спасти товарища. Память злодейка не спросив разрешения забросила его в прошлое, в ноябрь сорок четвёртого. Ошибочный выбор, тогда он понадеялся на собственные силы, при этом отбросив все сомнения. Знал, что Егоров или Григорьев справятся быстрее и лучше, но упёрся, пошёл спасать товарища сам, а их оставил прикрывать возвращение. Это была ошибка, которую Иван не простит себе до конца жизни. Она стоила жизни Седова Володи
Глядя на бегущие по щекам Кравцова слёзы, Женька виновато сказал:
Извини, командир, не хотел напоминать, случайно
Слегка похлопав Григорьева по спине, Юра шепнул ему:
Просто молчи, я сам.
Егорову всегда кажется, что начало сорок третьего было совсем недавно, какие-то дни-недели прошли, не больше. Тогда ему был двадцать один год и работал он оперативником в НКВД. Но затем его забрали в Москву на обучение, а спустя полгода учебки отправили на фронт в звании младшего лейтенанта главного управления контрразведки СМЕРШ, десятый отдел, он же отдел С, специальные задания. Первое знакомство с лейтенантами Седовым и Григорьевым, а так же с майором Кравцовым. Володя, к сожалению, погиб. Их осталось трое, друзья до последнего вздоха. Девять лет прошло, а кажется, что как мгновение пролетели. Война давно отгремела, но не в душе Егорова и его друзей
Петрович, чего расклеился? Юрка вручил командиру ложку и кивнул на суп. Ешь давай, пока горячее, и не вспоминай. Прошлое прошло, живём в настоящем. Не береди ни свою, ни наши души. Мы ТАМ все кого-то потеряли.
Григорьев быстро наполнил стопки и сказал:
За тех, кто не с нами!
Выпили. Кравцов зашипел:
Я как всегда!
Ну а как без этого? Усмехнулся Юрка. Ты же неисправим, командир. Сам себя до слёз доведешь, а Женька потом вину чувствует, хоть и не виноват совсем. Столько лет ничего не меняется, а надо бы. Начни хотя бы с ноги, вдруг не всё потеряно, сейчас медицина ого-го как развилась, не то, что на конец войны было. Авось чего придумают, хромать не будешь и о боли забудешь. Не будет стабильной физической боли, меньше станет и душевной. Послушаешься, командир, съездишь в столицу?
Ох, Юрец, зря почти неслышно сказал Григорьев и всецело сосредоточился на супе.
Петрович, ну что ты меня взглядом сверлишь? Дырку сделаешь обижусь! Юрка начал есть не сводя взгляда с командира.
Кравцов не выдержал, сдался, перестал злобно глядеть на старлея, подобрел и зачем-то посмотрел на Женьку Григорьева. Что-то пробубнив себе под нос, он преспокойно приступил к поеданию супа. Лишь левой рукой показал на бутылку, тем самым спросив чего не налито?
Не, мужики, не так быстро. Закончив есть суп, Женька Григорьев погладил свой живот и, кивнув в сторону реки, растягивая слова проговорил: Пропущу я, пожалуй, стопочку другую, и схожу освежиться. Покрутив тарелку в руках, он добавил: Ну и посуду заодно сполосну
Юрка наполнил стопки и молча предложил командиру выпить. Но тот покачал головой и сказал:
Мы тоже пропустим, старлей. Разговор у меня к тебе есть, достаточно серьезный, не для посторонних ушей.
Женька не посторонний! старший лейтенант Егоров позволил себе слегка повысить голос.
Рычать на меня не смей, Юрий Николаич! полковник погрозил кулаком. Если я сказал, что Григорьев посторонний, значит он посторонний. Дело важное, слишком важное, настолько, что втягивать в него Женьку я просто не имею права. Позже ты поймёшь, что я имел в виду. Но не сейчас, сейчас информации будет самый минимум. Я дам тебе задачу, ты должен будешь её выполнить. Договорились?
Юра кивнул и ответил максимально кратко:
Да.
Михаил Росс, наш бывший агент, это твоя задача, ты должен найти его и вернуть на родину. Он не захочет возвращаться, я уверен в этом, поэтому тебе придётся найти способ убедить его. Силовое воздействие исключено!
Юра кивнул и ответил максимально кратко:
Да.
Михаил Росс, наш бывший агент, это твоя задача, ты должен найти его и вернуть на родину. Он не захочет возвращаться, я уверен в этом, поэтому тебе придётся найти способ убедить его. Силовое воздействие исключено!
Это всё? Мне бы чуть больше информации, хотя бы направление, в какую сторону бежать.
В сторону Южной Америки, Росса последний раз видели там. Пять недель назад убил группенфюрера СС Йозефа Хауэра. Более подробную информацию о цели можешь взять в двести тринадцатом отделении, номер Д-2211.
Юрка жестом остановил командира и сказал:
Можете не продолжать, полковник, дальше я справлюсь сам.
Молодец, старлей, верю в тебя.
Юрка улыбнулся, кивнул в сторону реки и сказал:
Хватит на сегодня и прошлого, и работы. Пошли купаться, Петрович
Глава 3
Утром следующего дня Юра Егоров вернулся домой, в родной Сталинград, а к обеду покинул его, отправившись в Воронеж. Именно оттуда он решил начать поиски пока что неизвестного ему Михаила Росса.
Удача, иначе не скажешь, но именно этим утром Юркин сосед, Афанасий Воронин, решил съездить в гости к родственникам в Гомель и, услышав, что редко бывающий дома Егоров бренчит посудой, зашёл в гости. За чаем соседи разговорились, Юрка обрадовался, узнав о поездке, и уже через час сидел на переднем сиденье новенького Москвич-400.
В Воронеж приехали ближе к полуночи, и заехали в гости к Юркиному товарищу, Василию Южакову, живущему в однушке с женой и сыном.
Афанасий хотел ехать дальше, но Юра и Василий убедили его остаться. Жена хозяина накрыла на стол, а затем собрала сына и ушла ночевать к маме, которая живет в доме напротив.
Уставшим с дороги хватило по одной стопке, оба начали клевать носом. Вася определил Афанасия на диван, Юрку на раскладушку сына, а сам отправился на кухню допивать початую бутылку. И, конечно же, наконец-то открыть сумку с гостинцами. Юра Егоров гость редкий, но всегда желанный
* * *Николаич, вставай, шесть утра!
Юра открыл глаза и попытался понять, что не так с Васькой. Секунды хватило, помогло обоняние, товарищ пьян, и, судя по опухлости лица, еще не ложился.
Ты что тогда такой был, что сейчас остался. Только проснулся уже смысл в глазах! Южаков выпрямился, словно услышал команду смирно. Затем развернулся и, пытаясь выглядеть трезвым, ушёл на кухню. Оттуда прокричал: Я вот, Юр, никогда так не мог, час надо после сна, чтобы раскачаться, в себя прийти. Молодец ты, друг!
Афанасий, вставай. Юрка открыл шторы и комнату наполнило светом летнего солнца.
Забылся, всё из головы вылетело пробормотал Афанасий и нехотя поднялся. Одеваясь, начал бормотать что-то невнятное.
Яичницу все будут? долетело из кухни.
Буду, буду буркнул Афанасий и поплелся умываться.
Тут умойся, Васька, неумело пытающийся разрезать укроп, кивнул на громоздкую кухонную раковину царских времен, стоящую в углу кухни.
Ага. Юрка, склонившись у крана, не стал мыться. Пристально глядя на товарища, он тихо спросил: И как давно ты стал в запои уходить, Вась?
Не понял? А ты откуда знаешь? Людка напеть успела?
Она не причём, у тебя всё на лице написано. Как давно пьёшь спрашиваю?
Да год уже, год! А ты, Юра, что-то против хочешь сказать? Васька перестал резать укроп и, в своей привычной манере, начал активно жестикулировать.
Нож убери, порежешь ненароком. Юра отвернулся и начал спокойно умываться.
Васька, покраснев, продолжил готовить яичницу.
Умоешься, так жить хочется! Афанасий, успевший нарядиться словно на свадьбу, вошёл на кухню и сел за стол. И аппетит сразу появляется. Вась, что там такое вкусное готовишь, давай быстрее на стол ставь! А, кстати вскочив, Юркин сосед пулей умчался в комнату.
Мы с тобой потом поговорим, когда протрезвеешь. Юра закончил с водными процедурами, похлопал Ваську по плечу и подошел к окну. Как же прекрасно быть дома, и как не хочется ехать за тридевять земель, в богом забытые места.
Вот, это от меня, за гостеприимство! Афанасий поставил на залавок штук десять банок с говяжьей тушёнкой и парочку рыбных консерв.
Ух ты, спасибо! Горбуша?! Надо же!
Юра жестом показал Афанасию молчи и, отодвинув Ваську от плиты, сам продолжил готовить яичницу. Через пять минут все трое сидели за столом и завтракали.
Новый Москвич богато живёт твой сосед, скажу я тебе, Юра!