Тут перед наблюдающими возникла звуковая дорожка, записанная матрицей от японских капитана и адмирала:
«12.10 Старший офицер «Иосино» Маорока Ериюки обращаясь к Хэйхатиро Того: «Капитан, как-то быстро русские нащупали дистанцию стрельбы? И откуда у "Николая I", взялась кормовая башня, а также почему его 6-дюймовки стреляют в три раза быстрее подобных у других крейсеров русской эскадры?»
У меня есть ответ, нахмурился будущий великий флотоводец, проклятые русские гайдзины41 модернизировали свой корабль, срезав борт в корме корабля, и установив туда башню с двумя орудиями, убрав, по-видимому, 9-дюймовые медленно стреляющие пушки и установив новейшие 6-дюймовки Кане.
Дать команду, обращается Того к своему старшему офицеру, весь огонь Летучего отряда по «Николаю I». Были подняты соответствующие флаги и заколыхались на ветру, указывая остальным крейсерам Летучего отряда по кому вести огонь.
Башенная установка броненосца «Николай I» с 12"/30 пушками. (Вес ствола 51тонна, вес снаряда 331,7кг*570м/с=53,8мДж, скорострельность один выстрел в 4 минуты, дальность 50 кабельтовых).
Так Вы пошли ещё дальше, и не только установили на броненосец скорострельные орудия в казематах, но и приказали установить кормовую башню для 12-дюймовых орудий существенно сократив адмиральские апартаменты? Бурлаков опять был удивлен, сложно было?
Да не особо, в том времени, впрочем, как и сейчас всё решают связи и на верфи с главным строителем Титовым Петром Акиндиновичем у меня сложились дружеские отношения, когда для корвета «Рында» кессон строили, чтобы отремонтировать ахтерштевень42, пострадавший от спуска корабля на воду, впервые в русском флоте кстати, а руководство Металлического завода просто счастливо было, что у него разместили заказ на башенную установку за 192 тысячи рублей, пара 12-дюймовых орудий нашлись на Обуховским заводе, генерал-адмирал по своему обыкновению в это время был в Париже, всё больше балетом интересовался, так и удалось мне это мероприятие, которое сейчас здорово помогало.
Часы на руке Макарова показывали 12 часов и 10 минут. Две кильватерных колонны, непрерывно стреляя друг в друга, сходились для решающего боя. Только, японская колонна кораблей, пользуясь преимуществом в скорости и управляемости, смогла сама решать по какому мателоту неприятеля вести огонь.
Адмирал Тыртов опустил бинокль, он увидел как его два корабля: "Память Азова" и "Владимир Мономах", выпустив порядка трех десятков снарядов 6-дюймового калибра, добившись двух попаданий по «Акицусиме», один под носовую 6-дюймовую установку, от попадания палуба под расчетом вспучилась, кое у кого были повреждены ноги, а второй снаряд взорвался в самой корме, разорвав борт и вызвав пожар в кают компании.
«Посмотрю-ка я происходящее с палубы японского броненосного крейсера «Чиода», пусть он и не большой, но опоясан бортовой стальной броней по кругу, и именно на нем руководит боем адмирал Ито, который и прислал тот наглый ультиматум, послуживший катализатором сейчас и здесь происходящих событий», Бурлаков пересел с другой стороны 3D куба и словно ощутил себя в другой локации.
Время 12.10. Сжимая в руках бинокль и внимательно наблюдая за происходящим Ито Сукэюки, стоя на палубе флагмана «Чиода», ощущал, как более опытные адмиралы Тыртов и Макаров начисто своим маневром разделения своей эскадры на два отряда переиграли его.
«Если сунуться на слабо бронированные канонерки, размышлял Ито, то во первых "Летучий отряд" будет сильно избиваем, во вторых можно получить пару подарков крупными снарядами, каждый из которых может прошить навылет любой его корабль, а идя курсом на основную русскую эскадру, он становится догоняющим, и чтобы ввести в бой многочисленную среднюю артиллерию калибром 5-дюймов, необходимо сблизиться еще на десяток кабельтовых, а при разнице скорости всего в пару узлов, этот маневр займет примерно, половину часа! Что за это время сделают пять русских кораблей суммарным водоизмещением 36000 тонн с его крейсерами водоизмещением в 15500 тонн представить было страшно. Атаковать безусловно! Иначе придётся делать сэппуку43, смерти он не боялся. Жизнь легче перышка, долг тяжелее горы, гласит самурайская мудрость. Ито неукоснительно следовал ей».
Броненосный крейсер «Чиода»,в парадных флагах (2478 тонн, 94,5х13х4,27 метра, броня борта 4,5-дм, 2ПМ и 6 котлов 5600 л/с, 19 узлов, 4600 миль, 21/285 чел., десять 4,7-дм орудий, четырнадцать 47-мм, три 356-мм ТА).
Передать капитану Того, отдал приказ Ито флаг-офицеру Хабаяси увеличить скорость до полного и атаковать головной корабль русской эскадры с дистанции 15-20 кабельтовых.
Прошла минута; на часах 12.11; Сигнальщики адмирала Того разобрали приказ Маркиза Ито, и отправили отрепетованный сигнал о получении. Сам командующий «Летучего отряда» оценил важность приказа вице-адмирала сделать классический Crossing the Т44, пользуясь превосходством в скорости, и отдал приказ эскадре ход восемнадцать узлов максимально возможный для «Нанивы» и «Такачихо», и десять кабельтовых отряд должен был пройти за четверть часа.
За последующие пять минут, по японцам могли стрелять только орудия бронепалубного крейсера "Адмирал Корнилов", броненосца "Император Николай I" и броненосного крейсера "Адмирал Нахимов", выделявшийся своим ромбическим расположением четырех башен главного калибра, и предвосхищавший тип кораблей, которые появятся в не столь отдаленном будущем. Каждый из русских кораблей сосредоточил огонь на соответствующем, согласно своему месту в строю, мателоте противника. По «Наниве» с «Корнилова» попало три снаряда: в район винтов не причинив особого вреда, в район рубки проделав дырку в надстройке и рассыпав кучу брызг, стали и огня и третий прикончил носовую 26-сантиметровую пушку Круппа, столь яростно посылающую гостинцы по кораблям русского императорского флота до сего момента.
Броненосец «НиколайI» засадил в «Такачихо» шесть снарядов, причем три в участок борта ниже ватерлинии ближе к корме, крейсер содрогнулся и стал течь как дырявое корыто. Аварийные команды сразу же развернули борьбу за живучесть, и заделку борта парусиной и досками. Был сбит кормовой флаг, и плавно нырнул в море, а оно слизало его с поверхности, словно ждало. Следующий снаряд попал в надстройку под ходовой рубкой, а шестой уничтожил 6-дюймовое орудие вместе с расчетом. Но всех громче ухнул 12-дюймовый снаряд угодив в середину крейсера, разбив шлюпку и срезав дымовую трубу и пройдясь по палубе осколками. Многие матросы, кто смог ходить, потянулись в лазарет, а кто не мог, тому стали помогать санитары с носилками.
Крейсер «Адмирал Нахимов», оправдывая память адмирала, в честь которого был назван, наградил «Акицусиму» двумя ударами в нос из 6-дюймовых орудий, причем если первый был безопасен, вырвав часть борта, то второй ниже уровня ватерлинии вызвал течь и подводную пробоину, а 8-дюймовый снаряд попав в центр крейсера сделал аккуратное отверстие чуть выше уровня воды, вызвав пожар обильный пожар.
Крейсер «Акицусима» в Кобе в 1897 году (3150 тонн, 91,7х13,14х5,32 метра, бронепалуба 3-дм скосы и 1-дм горизонт. 2ПМ и 6 котлов, 8400 л/с, 19 узлов, 330 чел., четыре 6-дм и шесть 4,7-дм орудий, четыре 356-мм ТА).
Но японцы, верные британской тактике сосредоточения огня сосредоточили на «Адмирале Корнилове» всю мощь своего огня: 26-сантиметровый снаряд снес трап, больно ударил в борт, проделал огромную дыру, ударился в коффердам45 и вызвал пожар и течь, фактически ударив Корнилова в под дых, когда вроде бы еще и целый, а воздуху не хватает и сделать что либо трудно.
Далее Бурлаков и Козлов наблюдали крупным планом наблюдали, как четыре 6-дюймовых снаряда, попали в русский красавец-крейсер.
«Очень низкий показатель для четырех крейсеров за пять минут боя», подумал Степан Осипович, а Козлов озвучил: «Гораздо лучших результатов бы добились самураи, нормально тренировав прислугу».
Но и достигнутые попадания впечатляли: первый взрыв разметал пожарный расчет, превратив место попадания 26-сантиметрового снаряда в кровавый фарш, горящий и мокнущий, после которого в борьбе за живучесть крейсера поставлен если не крест, то многоточие.
«А еще снаряд дважды в одну и ту же воронку не падает», подумал капитан корабля Павел Николаевич Вульф46.
Второй фугасный поднырнул в районе рубки и разорвавшись под водой вызвал подводную течь, третий вновь рядом. «Это какое-то невезение, дельфина что ли форштевнем подрезали?» подумал Макаров.
«Никола угодник спаси и сохрани» думал первый помощник капитана Звягинцев. Перед Бурлаковым, наблюдающим мысли офицеров и матросов, вылезали в виде фраз в облачках. Фраз было много, и они все разные. Какие с мольбами, какие с техническими мыслями, а оные как сохранить свою шкуру и к какой шлюпке плыть в случае опасности.