В зале было темно, чадила лишь пара толстых оплывших свечей, спрятанных где-то в дальнем углу. Негромко и гортанно переговаривались немногие посетители наверное, всю ночь тут веселились. То и дело слышались звуки, с какими дешёвые глиняные кружки ударялись донцами о дощатые столы. Помимо нехитрой еды, здесь пахло гарью, сыростью и чем-то новым, странным и неприятным. Ивлад поднял воротник, пряча нос, и почти на ощупь двинулся вдоль стены. Понемногу глаза привыкли к мраку, и Ивлад, отыскав свободный стол, хотел было сесть на скамью, но вовремя заметил, что сиденье покрыто пятнами грязи и остатками засохшей похлёбки. К горлу подступила тошнота, Ивлад вцепился в мягкий бархат накидки и нащупал пуговицы: нельзя испортить дорогую вещь сестры, замарав о грязную лавку. Расстегнувшись до половины, Ивлад сообразил, что под накидкой у него алый кафтан, расшитый серебряной нитью. Тоже не лучший наряд для подобных мест. Проклиная себя за глупость, он ощутил, как кровь приливает к шее и щекам.
Ребёнком Ивлад частенько забегал на дворцовую кухню: там всегда было тепло и светло, розовощёкие кухарки пели песни и постоянно что-то готовили к царскому столу. Младшего царевича они обожали: Ивладу в руки сразу сыпались пряники, ещё липкие от незастывшей глазури, тёплые пирожки и глангрийские цукаты из дивных ароматных фруктов. Наевшись, он оставался у одной из огромных печей и слушал сказки, песни, былички, а иногда и засыпал, разомлев от вкусной еды и тепла.
Харчевня на постоялом дворе не имела ничего общего с царской кухней даже едой здесь пахло иначе, грубо, резко, навязчиво. Вместо звонких голосов кухарок ругань, под ногами грязная слякоть.
«Странно было бы ожидать другого», попытался подбодрить себя царевич.
Так и будешь стоять, богатенький? хрипло хохотнул кто-то над самым ухом.
Ивлад вздрогнул и поднял глаза на незнакомца: мужчина был так же бородат, как и хозяин, но одет куда хуже, да и пахло от него чем-то отвратительным.
Да, я постою, ответил Ивлад, отводя взгляд. Почему-то ему было стыдно смотреть на мужчину.
Замараться боишься?
Тяжёлая ладонь опустилась на плечо, пригвождая Ивлада к месту. Он скривился.
О-ой, ещё и носик морщишь как девица! А вдруг и правда девица? Вас, безбородых богатеев, и не разберёшь!
Простите вымолвил Ивлад, выворачиваясь из хватки незнакомца. Я просто ехал мимо.
Не тронь моего гостя, Ибгар, окликнул уже знакомый голос. Внутрь, стряхивая снег с одежды, вошёл хозяин. Аичка, тащи пожрать!
Мужчина в последний раз смерил Ивлада недобрым взглядом и убрал руку с его плеча. Ивлад тут же принялся отряхивать накидку в том месте, где лежала чужая ладонь. Из глубины зала послышались смешки.
Садись, сейчас Аичка принесёт еды, сказал хозяин и двинулся в сторону двери, ведущей, должно быть, в кухню.
Б-благодарю. Я постою. Ивлад гордо вскинул подбородок, ожидая новую волну смеха. И не ошибся: харчевню едва не разорвало от хохота.
Скоро прибежала Аичка молодая кругленькая девушка с рыжей косой. Хитро сощурив лисьи глаза, она поставила перед Ивладом миску, накрытую толстым ломтём хлеба, и глиняную кружку, каких Ивлад отродясь не видел.
Благодарю, снова сказал он и протянул Аичке, как и хозяину, золотник. Девушка заулыбалась и бесстыдно сунула монету в вырез платья. Ивлад закашлялся, поспешно отвернувшись.
Есть стоя было неудобно. Миска оказалась слишком горячей, ложка толстой и шершавой, а похлёбка не очень-то вкусной. В жирном бульоне плавали крупные куски лука и моркови, попался даже жилистый кусок мяса. Зато хлеб с семенами оказался неплох, и Ивлад почувствовал себя значительно лучше, наполнив желудок горячим.
Ну а теперь, тяжёлая рука вновь упала на его плечо, Ивлад вздрогнул и пролил бульон на кафтан, ты и с нами поделишься золотом. У тебя его много, да? Не пожалел даже за Аичкино грошовое варево отдать золотничок.
Мужчина засмеялся. Ивлад отставил пустую миску и обернулся ну конечно, тот самый бородатый задира Ибгар не пожелал оставить его в покое. Только в этот раз к нему присоединились ещё четверо наверное, все те, кто сидел в тёмном углу. От них кисло пахло спиртным, только не сладким вином, а чем-то другим, землисто-болотным.
Я плачу за услуги, ответил Ивлад. За приют для коня и за обед. Простите, но вы ничего не сделали мне.
Как насчёт сохранения жизни? осклабился самый высокий из мужчин, худой, с лицом, покрытым щербинами. Мы тебя не убьём, а в обмен ты оставишь нам всё, что есть. Включая оружие.
Я плачу за услуги, ответил Ивлад. За приют для коня и за обед. Простите, но вы ничего не сделали мне.
Как насчёт сохранения жизни? осклабился самый высокий из мужчин, худой, с лицом, покрытым щербинами. Мы тебя не убьём, а в обмен ты оставишь нам всё, что есть. Включая оружие.
Точно, оружие! Ивлад потянулся за ножом, который висел на поясе, но Ибгар перехватил его запястье и стиснул так сильно, что у Ивлада брызнули слёзы.
Шустрый щенок, шикнул Ибгар. Ребята, посмотрим на ножик? Наверное, о-остренький!
Нож вышел из ножен, блеснуло лезвие в полумраке харчевни. Ивлад дёрнулся, пытаясь отобрать своё оружие, но Ибгар с силой толкнул его в грудь. Ивлад упал на пол, как раз туда, где скопилось больше всего грязного талого снега вперемешку с мусором.
«Отец вас повесит», хотелось злобно крикнуть, но быстро пришла и другая мысль: «А тебя не повесит ли за непослушание?»
Ивлад стремительно поднялся на ноги, горя́ от злости и унижения. Рябой мужчина заметил кошелёк у него на поясе и метнулся куницей, растопырив пальцы, но Ивлад остановил его точным ударом в нос. Мужчина завыл, на пол брызнула кровь, и вся харчевня взорвалась криками.
Режь его!
Проще будет!
Ивлад вскочил на стол и спрыгнул с противоположной стороны, надеясь хоть так защититься от нападающих. Почти сразу он понял, что это был плохой замысел: Ибгар толкнул стол, и тот впечатал Ивлада в стену.
Пятеро на одного?
Чей-то голос прозвучал ясно и грозно, холодом разрезав душный полумрак. В харчевню вошёл незнакомец: статный, широкий в плечах, нестарый, но с полностью седыми волосами. Весь его облик выражал спокойное величие и затаённую силу Ивлад не заметил при нём оружия, но отчего-то обидчики разом отпрянули от царевича, не скрывая разочарования.
Господин Вьюга, да мы так, развлекались просто, заныл рябой.
Развлекайтесь работой, мрачно отозвался тот, кого назвали Вьюгой. Он остановился посреди зала и повернул лицо к Ивладу, внимательно, но без враждебности разглядывая того холодными серо-голубыми глазами. Пойдём со мной.
Ивлад выбрался из-за стола, поспешно схватил свой нож, обронённый в грязь, протёр уголком Нежатиной накидки, уже напрочь испачканной, и сунул обратно в ножны. Он тянул время, не зная, что хуже: остаться здесь или пойти со странным незнакомцем.
Ты ведь Ивлад? Идём, повторил мужчина уже настойчивее и шагнул к царевичу.
Только сейчас Ивлад заметил, что на нём почти такая же накидка, только будто вывернутая наизнанку: чёрные звёзды на серебре.
Иду, сдался он, не в силах побороть любопытство.
Ивлад вышел вслед за Вьюгой. Уже почти рассвело не такой уж ранний стоял час, да только долгая зимняя ночь не спешила отступать. Мрак рассеивался под натиском зеленовато-золотистого утра.
Сюда.
Вьюга, не оборачиваясь, поднялся на крыльцо небольшого терема что там терема, крепкой избы, украшенной парой башенок. Ивлад и здесь увидел вырезанное яблоко на дверном наличнике. Ноги будто приросли к ступеням.
Дальше я с тобой не пойду, заявил он. Говори здесь.
Вьюга наконец-то обернулся и изогнул седую бровь, но, бросив беглый взгляд на дверь, кажется, догадался.
Не бойся. Наши с тобой имена не стоит трепать на улице. Ты уже отобедал в харчевне с яблоком. Не боялся ведь, что стряпуха тебя проклянёт или добавит что-то в суп?
Насмешливая интонация задела Ивлада он сильнее засмущался, но продолжал упрямо смотреть исподлобья.
Сейчас, в грязной одежде и с растрёпанными волосами, ты вовсе не похож на того, кем на самом деле являешься. Вьюга развернулся к Ивладу всем телом и скрестил руки на груди. Зову в последний раз. Откажешься говорить не буду настаивать. Мне, по большому счёту, ничего от тебя не нужно, я лишь выполняю просьбу человека, близкого нам обоим.
Он тронул ручку, открывая дверь. Ивлада немного успокоило то, что Вьюга не собирался затаскивать его в терем силой, а любопытство жгло всё сильнее. Собравшись с духом, он шагнул внутрь.
Они остановились только на втором ярусе комната Вьюги была под самой крышей, зато с балконом. Ивлад то и дело с опаской косился на своего нового знакомца: тот казался страшно угрюмым и холодным, под стать своему странному имени. На всякий случай Ивлад не убирал руки с ножа, хотя понимал, что вряд ли ему хватит смелости пустить его в дело, случись что.
Ивлад Радимович, тебе было велено не ступать из дому, проговорил Вьюга сквозь зубы, едва запер дверь.