Он, привстав на цыпочки, огляделся, и махнул рукой в направлении сквера, расположенного на противоположной от статуи Божественного стороне улицы. Мы направились туда. Я села на скамеечку и принялась с аппетитом жевать, Соль, вновь оглядевшись, встал передо мной, заложив ладони в карманы штанов.
Значит, ты намерена выполнять обязанности сопровождающей весь день? спросил он, начиная покачиваться с пятки на носок.
Я кивнула, глубокомысленно жуя. Проглотив кусок, добавила:
До второго часа первой стражи. К этому времени нам обоим положено вернуться в храм.
Дивно, Соль ухмыльнулся так мерзко, что я едва не подавилась. Тогда так, продолжал он как ни в чем не бывало. Ты ведешь себя смирно и делаешь только то, что тебе говорят. Идет?
Я пожала плечами. Пока что на рожон лез он, а не я.
Значит, по рукам. Теперь надо двигаться в сторону Лисьей слободы. Знаешь, что там?
Рабочие окраины, покривилась я. Плебеи живут.
Вот-вот, покивал Соль. Плебеи. Именно к ним и нужно.
Добычу делить поедешь? спросила я с невинным видом. Его лицо, скрытое темными очками, наклонилось ко мне. Неделя прошла, без тебя уже все сбыли.
Кража удалась, это точно, парень вдруг подсел ко мне, заглядывая в глаза. Это ведь ты допрашивала Брана, да? И что что он сказал?
Я провела только первичный допрос и в тот день была явно не в ударе, но решила, что грубому спутнику знать об этом необязательно.
Сказал, что ничего не помнит, с удовольствием отвечала я. За братика какого-то все переживал, жив ли, цел ли. Сообщив эту информацию, я задумалась, верно ли поступила. Впрочем, мне очень хотелось подковырнуть вредного смеска.
Что ему, гаду, сделается?.. А богатыри погибли, Соль пожевал губами. Похоже, он был опечален. Сколько, говоришь, их было?
Считая тебя? я наморщила лоб, припоминая. Но вовремя спохватилась:
Не скажу. Я подписку давала о неразглашении.
Подписку, повторил Соль. И встал. Поела? спросил он меня.
Я смяла салфетку, в которой держала батат, и вместе с опустошенной кружкой из-под молока вернула торговцу снедью.
Да, сказала я.
Тогда пошли.
Мы двинулись в направлении мусорных бочек. Напротив таблички с графиком работы уборочных служб Соль остановился и принялся внимательно изучать расписание. Потом взглянул на часы на башне городского совета. Отойдя от помойки на несколько шагов, сунул руки в карманы штанов и замер.
И? не выдержала я, наскучив глазеть на пустынную площадь. Дальше-то что?
Ждать, лаконично отозвался Соль.
Я подошла к табличке с расписанием, от нечего делать прочла ее. Тоже взглянула на часы. До прихода мусорщиков оставалось несколько минут. Надеясь, что ждем мы все же не их, я отошла от помойки подальше, и на всякий случай забормотала молитву от скверны, краем глаза следя за спутником.
Через недолгое время, точно в срок, из глубины аллеи послышался грохот деревянных колес тачек, которые везли мусорщики. Вскоре полулюди стали видны и сами, в количестве двух штук. В коротких синих халатах, обутые в сандалии со шнуровкой до середины волосатых голеней, с косынками на жестких волосах, они, как всегда, производили отталкивающее впечатление. В их порожних тачках, предназначенных для сбора мусора, подпрыгивали на брусчатке дороги пустые бочки, совки, метлы и прочий инструмент для уборки улиц. Увидев нас, плебеи обменялись репликами на своем грубом, лающем языке, и остановились. Отвернувшись от них, я поглядела на Соля, настороженно ожидая, что же он предпримет.
Зарг! (Радуйся, друг) сказал Соль. Д орг намырФабЛлир? (Где старшина Лир?)
Мусорщики переглянулись. Затем один из них, повыше ростом, ощерил в усмешке рот. Я не приглядывалась, но с расстояния в десять шагов было прекрасно видно, какие плохие у него зубы.
Ду бкнор тхол, (Он захворал и не придет) сказал он. Дандрбыр, (Там артельный) он махнул рукой в направлении площади. Ди зимен тзолл, (Ты можешь говорить с ним) взгляд его темных глаз уставился на меня с неодобрением, и я сделала знак от порчи. Ди баш тойкДзонни да мыг тур (Ты Светлый, тебе можно все).
Йябуль, (Понял) ответил Соль невозмутимо. Замыр дог (Спасибо).
Диррабунтдомиль! (В пропасть твою благодарность!) отозвался плебей сквозь зубы, а второй, испуганно глядя на нас, схватил напарника за рукав. Диман днойлэ ялу-ОБрайен тумых замырланг! (Предводителю Брану и парням она теперь ни к чему).
Зи тбар, (Знаю) наклонив голову, отвечал Соль. Первый раз я слышала в его голосе грусть. Впервые видела пристыженным. Впрочем, не так уж долго я с ним знакома, чтобы этому удивляться. Вот факт, что полукровка-аристократ снизошел до разговора с презренным существом, это да, удивления достойно. Однако я ведь и раньше знала, что он водит шашни с плебеями. На почве этих шашней мы и познакомились, не так ли?
Обмен любезностями между Солем и мусорщиками подошел к концу. Мы направились обратно, откуда пришли, плебеи, дождавшись, когда мы повернемся и пойдем, приступили к своим обязанностям. Шагая к площади вслед за смеском, я исподтишка оглянулась, проверяя, не пытаются ли они нас сглазить. Очень уж угрюмые и недобрые стали у них лица после разговора с Солем. Я могла их понять: похоже, вредный полукровка подбил нескольких их знакомых на кражу, в финале которой погибли многие, но не он. Ясное дело, в их глазах это выглядит подозрительно и нечестно. Но чего же еще ожидать от пусть нечистокровного, но все же аристократа? В конце концов, плебеи просто инструмент. Любой из нас, свободных людей, мог поступить с ними так же. А этот мусорщик попрекал Соля так, как будто они были равными. Как будто они были друзьями
Я передернула плечами, вспомнив жуткую рану на теле смеска, с которой он прибыл на мой пост. Памятуя о том, что рана была смертельной, нельзя утверждать, будто Соль собирался оставаться в стороне от участия в краже. Он был среди преступников, делал с ними одно общее дело. Но, может быть, он знал, что вернется к жизни?
Мы пересекли площадь в обратном направлении и направились к ряду торговых домов на другой ее стороне. Обогнули фасад, и очутились во внутреннем дворике, где тоже вовсю орудовали мусорщики.
Сделав мне знак остановиться (что я с удовольствием и сделала), Соль проследовал дальше, прямиком к главе артели, пожилому и сморщенному как печеное яблоко плебею в бордовой косынке. Тот при виде смеска перестал выгребать пищевые отходы из углов помойной площадки и, выпрямившись, наблюдал, как Соль приближается к нему. Когда расстояние между ними сократилось до предписанных пяти шагов, старик, стрельнув в мою сторону взглядом, вытянул руку в запретительном жесте. Соль остановился и, покачиваясь с пятки на носок, вступил в беседу.
Мне было плохо слышно, о чем они говорят: площадной шум заглушал звуки речи. Я лишь видела, как смесок что-то горячо доказывает плебею, тот, с невозмутимым лицом, молчал. Другие мусорщики продолжали работу, с хмурым любопытством поглядывая то на меня, то на своего начальника и его визави.
«Странная компания, с неприязнью подумала я, прислоняясь к глухой стене дома. И с чего бы он выглядит так, будто просит у этого уродливого старика прощения?»
Со все возрастающим раздражением я ждала, когда диалог подойдет к концу. Снимет ли донна с меня невольный грех общения со столь неподобающими моему статусу субъектами?.. Отвлекая себя от невеселых размышлений, я исподтишка следила за тем, как работают мусорщики. Двое переставляли наполненную отбросами бочку на тачку, третий подметал помойную площадку. Вдруг, бросив метлу, стремительно нагнулся, схватил что-то и выпрямился с извивающейся крысой в руке. Я покривилась, глядя, как он наклоняется и вцепляется зубами в хребет твари, сквозь шум и гам города донесся ее писк. Крыса, поизвивавшись, издохла. Плебей поднял лицо с красногубым, как у безумного лицедея, окровавленным ртом, отдернул полу халата, являя взору вид коротких нечистых панталон, плотно обтянувших его коренастые ляжки, и сунул трупик в не менее грязный, чем панталоны, мешок на поясе. Я убедилась, что правы те, кто утверждает, будто плебеи едят крыс, и почувствовала, как недавно съеденный батат подступает к горлу.
«Когда же это закончится?!» подумала я, уговаривая желудок не быть таким щепетильным. Ведь на сатурних службах мне доводилось наблюдать куда более мерзопакостные зрелища, чем сегодняшнее.
Тем временем глава артели мусорщиков передал что-то Солю, тот поблагодарил и направился ко мне.
Уходим? с облегчением спросила его я, но он покачал головой.
В подсобку, сказал он, указывая на деревянное строение в глубине дворика, и попытался подтолкнуть меня в бок.
Я извернулась, сумев избежать его прикосновения.
С ума сошел! воскликнула я. Мало того, что ты принял от этого какую-то вещь, так теперь хочешь, чтобы мы вошли в их логово?!