Что ж Позволь спросить, Кора, ты уже определилась с выбором специализации?
Я немного опешила от такого поворота беседы, но, собравшись с мыслями, отвечала утвердительно.
Да, послушница Кора хотела бы в дальнейшем продолжать работу на тонких уровнях.
О, великолепно! донна Фредерика на мгновение взмахнула веером, показывая, как она довольна ответом. В таком случае, у тебя, должно быть, есть на примете наставница, под патронажем которой ты будешь вести свои научные разработки?
Тут я замялась. Дело в том, что у меня было желание работать в выбранном еще на первом курсе направлении, были некоторые практические навыки, приобретенные на сатурних службах, ну и, собственно, все. Дипломный проект и сопутствующие ему курсовые работы я еще не утверждала и, соответственно, к научным руководительницам за помощью не обращалась. Времени, что ли, на это не было
Ну э-э замямлила я. Сия негодная послушница еще не э-э не определилась с темой
В таком случае могу предложить тебе помощь, с улыбкой в голосе произнесла донна. Презрев правила вежливости, я уставилась на нее во все глаза. Да-да, кивнула госпожа Фредерика, небесные глаза ее смеялись. Если ты согласишься работать под моим патронажем, мы вместе могли бы сформулировать тему твоего дипломного проекта.
Правда? подавшись к ней всем телом, воскликнула я. Тут же, впрочем, одумалась, потупилась и села прямо. Но не затруднит ли это вас, донна? Сия послушница, конечно, с радостью, но сия негодная послушница будет вам обузой бормоча все это, я силилась припомнить, на чем, собственно, специализируется моя потенциальная научная руководительница.
Донна Фредерика появилась в нашем храме недавно, никаких дисциплин у нас не преподавала, поэтому припомнить то, чего знать не знала, я, разумеется, не сумела. А ведь в написании дипломной работы выбор наставницы едва ли не самый важный момент, поскольку впоследствии, как правило, твоя наставница становится твоей же патронессой и начальницей. И если круг ее научных интересов не совпадает с твоим, можно на долгое время забыть о собственных исследованиях. Подобной судьбы я себе не желала и на минуту даже малодушно пожалела, что под рукой нет Корониды вот уж кто бы мне всю подноготную донны Фредерики выложил, как на духу.
С другой стороны, шанса оказаться под началом у столичной высшей жрицы (пусть и попавшей временно в немилость, не навсегда ведь!) мне упускать ой, как не хотелось.
Вопрос серьезный и я даю тебе время подумать, видимо, оценив всю степень моих метаний, смилостивилась госпожа наставница. Полагаю, однако, ты ясно представляешь себе, в каком направлении мы могли бы с тобой работать, особенно в свете недавних событий. В конечном счете, и ты, и я имеем к произошедшему самое прямое отношение. А тема, хочу заметить, весьма перспективная и интересная. Так что взвесь все за и против, и подходи в течение дня, когда окончательно решишь. На этом, собственно, все, не смею дольше тебя задерживать. Великолепно интонированный голос донны прозвучал холодно, и я поняла, что мои сомнения не пришлись ей по нраву.
«Что же делать?!» в панике подумала я. Похоже, решать нужно немедля. Слова об отсрочке просто дань вежливости. «Не смею тебя задерживать» означает «не трать мое время». Наверное, донна и так уже жалеет о том, что предложила свое покровительство такой невежде, как я. Ведь это же уникальный шанс, один из десятков тысяч, совсем как неофиту вытянуть жребий в священной Лотерее на участие в Великих мистериях! Шанс, который, как и Лотерея, сулит счастливчику теплое местечко при дворе (а для плебеев, например, Лотерея вообще единственный способ построить удачную карьеру в этой жизни). Ох, да будь рядом матушка, она бы в ответ на предложение донны не колебалась ни минуты.
Так рассудив, я простерлась перед донной Фредерикой ниц и торжественно произнесла:
Госпожа наставница, молю, окажите честь и примите под ваше Сиятельное покровительство сию негодную послушницу Кору! Сия послушница клянется служить вам верно и добросовестно!
О, вот как ты решила, потеплевшим голосом молвила столичная госпожа. Что ж, сия жрица Инга-Карма Фредерика приемлет твою клятву, послушница Кора, и обязуется наставлять тебя в любви к мудрости и закону, обняв за плечи, донна заставила меня сесть прямо. Едва я это сделала, как Агат мурлыкнул и запрыгнул ко мне на колени.
Вот видишь, он очень умен, улыбнулась донна.
Я кивнула, проводя ладонью по гладкой бархатной шерстке. На душе воцарилось удивительное спокойствие. Я приняла решение, и на долгое время вперед судьба моя определена.
«Надо сообщить матушке», умиротворенно подумала я.
Донна Фредерика, Наставница, позвонила в бронзовый колокольчик и девочки-прислужницы внесли в покои столики с чаем и легким угощением. Затем жрица отослала малышек, и, попивая изумительный персиковый чай, мы принялись обсуждать тему и план моей научной работы над восстанавливающими свойствами живой воды.
Заячий месяц, 8-й день второй декады, меркурий
Несколько следующих после разговора с наставницей дней я была ужасно занята. К обычной учебе и прочим делам насущным добавились хлопоты по поводу предстоящих в конце недели Парилий. Деметра, староста группы, замучила всех ежевечерними собраниями, на которых она намеревалась в подробностях обсудить план уборки храмового парка и процедуру любования луной. Побывав на первом из них, я убедилась, что это коллективное развлечение не для меня. И поспешила записаться на дежурства в храме на три ночи вперед, получив уважительный предлог не присутствовать на скучных «диспутах». Некоторые из однокашниц последовали моему примеру, а вот Лета составить мне компанию отказалась. «Уж лучше я под бормотание Дёмы покемарю, а потом ночью, в своей постельке, чем по две стражи подряд у алтаря колпачиться, заявила она в ответ на мое предложение. Тебе, однако, желаю спокойной службы, ведь стоя тоже можно спать».
Так, следуя совету подруги, я и проспала преимущественно две последующих ночи стоя.
«Ничего, утешала я себя, возвращаясь рано поутру в родную комнату. До занятий еще уйма времени, сейчас вот сполоснусь, вздремну пару часов и к вечеру снова буду как огурчик. А уж завтра, завтра высплюсь, как все люди, ночью».
Душераздирающе зевая, я отперла замок и ввалилась в свое жилище. Глаза слипались, но я все-таки первым делом отправилась в душ. Смыв с тела и волос приторный запах молельного зала, я почувствовала себя бодрее, сонливость почти прошла. Вместо нее навалился зверский голод, какой всегда бывает под утро, если целую ночь не поспишь. Вернувшись из душевой, я нарядилась в пижаму, и, бродя по комнате, принялась раздумывать, чем бы таким вкусненьким себя порадовать. В это время в дверь постучали.
Входите! пригласила я, недоумевая, кого может принести в такую рань.
Дверная панель сдвинулась и в комнату шагнуло «храмовое животное». Сразу определить пол вошедшего я затруднилась, поскольку фигуру его, как обычно, скрывал просторный балахон, лицо пряталось в тени низко надвинутого капюшона, глаза под темными очками. Судя по повадкам, к услужению «животное» приступило недавно: спину держало вызывающе прямо, не кланялось, и прощения за вторжение смиренно не просило. Только помалкивало, неподвижно стоя в крошечной прихожей.
«Стесняется, наверное», подумала я и снисходительно спросила:
В новичках тут?
«Животное» кивнуло. Я выдержала паузу, но наперекор всем правилам представляться визитер нужным не счел.
По какому делу? уже резче поинтересовалась я.
Дерзкое дитя вампирьего племени вынуло из широкого рукава свиток и без поклона протянуло мне. На узкой белой руке его вопреки обыкновению перчатки не было. Всерьез уже осердившись на невежественное «животное», я взяла свиток и тут-то разглядела на нем именную печать.
О боги, от донны? воскликнула я, вперившись в вампира. Тот кивнул. Срочно? Снова кивок.
«Немой, что ли?» мимоходом подумала я.
Швырнув свиток на стол, я впопыхах принялась одеваться, не обращая больше на «животное» внимания.
Да ты прочти сначала, что там написано, подал голос вампир от двери.
Ах да, точно!.. волоча по полу снятые с одной ноги пижамные штаны, я подскочила к столу. Не без трепета взломала печать и развернула свиток. И только тогда опомнившись, уставилась на вампира.
Что ты А!
Сняв очки и сдвинув капюшон на макушку, с кислой миной глядел на меня воскресший смесок. Соль, так, кажется, его зовут? Ишь ты, до сих пор жив-здоров! Я смерила его взглядом с головы до ног, затем с ног до головы и, наконец, поглядела на себя. Я стояла перед ним в нижнем белье и в одной штанине, спустившейся до щиколотки, с растрепанными после душа волосами.
Меня бросило в холод, потом в жар. Затем я метнулась к кровати, сдернула с нее покрывало и, заворачиваясь в него, задушено прохрипела: