Сталин шутит. Лучшее и новое - Замостьянов Арсений Александрович 2 стр.

Сталинский юмор выдаёт начитанного человека, настоящего поклонника русской литературы, знатока пословиц и поговорок, которые помогали ему оттачивать афористическое мастерство.

Однажды Сталин попытался объяснить Демьяну Бедного, почему не слишком высоко ценит его стихи: «Понимаете, поэзия должна быть грустновата». Сразу понятно, что Сталин помнил не только то, что писали его современники, но и Пушкина с его «поэзия должна быть глуповата». Он любил литературу, понимал её и она его вооружала. Может быть, поэтому Сталин без натуги выдерживал разговоры с Бернардом Шоу и Лионом Фейхтвангером и не разочаровывал их. Скорее наоборот, склонял на свою сторону. Фейхтвангер (сколько он написал о Сталине!) отмечал, что «ему, несомненно, свойственен юмор; иногда его юмор становится опасным. Он посмеивается время от времени глуховатым, лукавым смешком».

До сих пор знающие люди спорят какую шутку Сталина считать лучшей? Возможно, наиболее тонко его ирония проявилась в переписке с союзниками в годы Второй Мировой войны с Уинстоном Черчиллем и Франклином Рузвельтом.

После войны Сталин заметно устал от перегрузок, и юмор его с каждым годом становился мрачнее. Стареть ему не хотелось. Когда Александр Вертинский, вернувшийся на Родину после многолетних гастролей по всему миру, посвятил ему песню:

Реакция Сталина была мгновенной: «Он честный человек, но исполнять эту песню не стоит». Вождь народов любил Вертинского, считал его талантливым поэтом, но не любил, когда ему напоминали о старости. И в фильмах, и на плакатах его обычно показывали чуть более моложавым и бодрым, чем это было в послевоенной реальности. Он оставался ироничным, но в более язвительном ключе. На своем семидесятилетии (на самом деле, Сталин был несколько старше и помнил об этом) он шутил устало и грустно. Задумчиво курил и подтрунивал над собравшимися, над их молодостью.

С годами его остроумие стало саркастическим. Частенько он подшучивал над товарищами «свысока», хотя ниспровергатели Сталина, теряя объективность, полюбили мифы о «садистском» юморе вождя, который играл со своими соратниками, как кошка с мышками. Его пропагандистский образ стал помпезнее, но в императора Сталин всё-таки не превратился, хотя генералиссимусом стал. Народность в нём побеждала. К мундирам, орденам, здравицам он, конечно, привык, но относился к ним с иронией. Несмотря на приверженность строгой логике (мысли вождя должны быть понятны народу), любил говорить иносказаниями, притчами.

Он всегда понимал, что лёгкий юмор сокращает расстояние между людьми, располагает к более откровенной и доброжелательной беседе. Без юмора дипломатический раут как непереваренное мясо.

Отзвук сталинских шуток слышен и в наше время. Цитируют его ежедневно. И новые легенды, новые анекдоты появляются каждый год. В них, как правило, Сталин предстаёт мудрым и хитроумным вождём. К нему относятся как к победителю и это многое определяет. Такова историческая справедливость.

Иногда сталинский юмор воспитывал. В ту пору, когда бывший революционер Коба достиг высшей власти, перед ним трепетали. Прислушивались не только к каждому его слову, но и к паузам. Поэтому его поздний юмор немногословный и веский. Учитель поучает нерадивых учеников и похваливает достойных. Сколько таких историй ходило по стране в каждой отрасли, про «своего» директора, генерала или министра.

В эту книгу вошли и отрывки из речей Сталина, его исторических выступлений. И мемуаристика, и байки разной степени достоверности. Возможно, некоторые из них сложились уже после смерти Сталина, но они показывают нам массовое отношение к выдающемуся политику а это важно. В истории трудно отделить документ от баек и ещё неизвестно, где больше правды. В официальных бумагах и стенограммах мы умеем лгать не хуже, чем после охоты или рыбалки. Мы видим главное: Сталин не просто был остроумным человеком и умел шутить, а во многом строил на этом качестве политику и пропаганду. Без веселья, без куража, а порой и без сарказма политические победы не приходят. И Сталин смеялся громко, иногда до слёз. По многим его фотографиям видно, что в таких случаях он не скрывал эмоций.

Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»

1. Вошёл я к Сталину этаким орлом

Он всегда понимал, что лёгкий юмор сокращает расстояние между людьми, располагает к более откровенной и доброжелательной беседе. Без юмора дипломатический раут как непереваренное мясо.

Отзвук сталинских шуток слышен и в наше время. Цитируют его ежедневно. И новые легенды, новые анекдоты появляются каждый год. В них, как правило, Сталин предстаёт мудрым и хитроумным вождём. К нему относятся как к победителю и это многое определяет. Такова историческая справедливость.

Иногда сталинский юмор воспитывал. В ту пору, когда бывший революционер Коба достиг высшей власти, перед ним трепетали. Прислушивались не только к каждому его слову, но и к паузам. Поэтому его поздний юмор немногословный и веский. Учитель поучает нерадивых учеников и похваливает достойных. Сколько таких историй ходило по стране в каждой отрасли, про «своего» директора, генерала или министра.

В эту книгу вошли и отрывки из речей Сталина, его исторических выступлений. И мемуаристика, и байки разной степени достоверности. Возможно, некоторые из них сложились уже после смерти Сталина, но они показывают нам массовое отношение к выдающемуся политику а это важно. В истории трудно отделить документ от баек и ещё неизвестно, где больше правды. В официальных бумагах и стенограммах мы умеем лгать не хуже, чем после охоты или рыбалки. Мы видим главное: Сталин не просто был остроумным человеком и умел шутить, а во многом строил на этом качестве политику и пропаганду. Без веселья, без куража, а порой и без сарказма политические победы не приходят. И Сталин смеялся громко, иногда до слёз. По многим его фотографиям видно, что в таких случаях он не скрывал эмоций.

Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»

1. Вошёл я к Сталину этаким орлом

Сталин не слишком любил Демьяна Бедного, сочинявшего тонны пропагандистской, не слишком тонко отделанное поэтической продукции. Но попадались у него и удивительно точные, остроумные стихотворения. Этот литературный портрет Сталина один из лучших. И своеобразный сталинский юмор в нём ощущается сполна. Скорее всего, стихотворению предшествовала реальная встреча соседей по кремлёвским квартирам. И, возможно, Сталин разыгрывал Бедного, подтрунивал над ним.

Симон Тер-Петросян подружился с Иосифом Джугашвили еще в детстве в родном Гори: юный грузин натаскивал юного армянина по русскому языку. После того, как Симона выгнали из училища за плохое поведения на уроках закона божьего, он занялся революционной работой в Закавказье. Партийную кличку ему дал Сталин, помнивший, что его ученик частенько на уроках вместо «Чему» спрашивал «Кому». Так выдающийся революционер и друг Сталина и вошёл в историю под именем Камо.

Однажды инспектор Тифлисской семинарии монах Димитрий, проводивший обыски, зашел к семинаристу Иосифу Джугашвили. Тот сидел, читая книгу и как бы не замечая вошедшего. Монах возмутился:

 Разве ты не видишь, кто перед тобой?

Будущий Сталин встал, деланно протер глаза и сказал:

 Ничего, кроме темного пятна, не вижу.

Порфирий Куридзе вспоминал о батумских днях революционной молодости Сталина и, между прочим, подчеркивал его умение шутить: «Мы познакомились, и после нескольких общих фраз завязалась оживленная беседа. Его речи привели меня в восхищение. Наконец-то мы поняли, в чем секрет эксплоатации, и, самое главное, узнали, что освобождение пролетариата есть дело рук самих рабочих. Как ясно, просто и убедительно говорил товарищ Coco; в его словах все раскрывалось само собой положение рабочего класса, эксплоатация и угнетение его буржуазией, союз царя и капиталистов против; рабочих, борьба пролетариата против самодержавия, свержение капиталистического строя, как единственный путь к освобождению.