Но почему? Ведь это твоё!
Я гораздо больше люблю машины, проговорила Верка, зевая, я лучше стала бы автогонщицей. Но ведь тут у меня совсем мало шансов! Или продюсером. Я давно хочу поступить на курсы продюсеров.
Таня, встав, стала мыть посуду. Ей было ясно, что всё это говорится назло кому-то если не ей, то самой себе. С досадой взирая на её задницу, все нюансы которой были предательски обозначены тонким шёлком халата, Верка продолжила:
Я никак не могу понять некоторых умных людей. Они почему-то все вдруг решили, что если я двадцать лет уродовала свои шейные позвонки вот этой херовиной значит, на меня можно смотреть как на нечто вытесанное из камня! «Ах, ты скрипачка? Следовательно, ты должна думать так-то и делать то-то!» Ведь это бред! Бред конкретный!
Таня молчала.
Вот взять хотя бы тех трёх девчонок, не унималась Верка, ну, тех, с гитарами! Ведь у них, по-моему, неплохое образование.
Да, у двух университетское.
Ну, вот видишь! Им почему-то никто не навязывает шаблоны! Я вчера видела на Ютубе, как эта Настя публично трахается. Нормально?
Ты ещё ролик с курицей посмотри.
Смотрела уже. Офигенный ролик. Шедевр! Что она хотела этим сказать?
Понятия не имею. И вряд ли мне удастся это понять, ведь я образована далеко не столь основательно.
Она дура! вскричала Верка, как ты не понимаешь? И ничего она не хотела этим сказать! Просто видит курица. А ну, дай, думает, засуну, потом придумаю что-нибудь! И я так хочу. Мечтаю. Прямо под камеру схватить курицу, задрать юбку, и
Что мешает?
Скрипка, что же ещё? Я потом всю жизнь буду думать, что из-за этой курицы на Ютубе меня в нормальный оркестр и не приглашают. Бедная курица! Ведь она ни в чём не виновна! А у меня реально кривая шея! Это издалека, с любой стороны заметно?
Мозги у тебя кривые. А шея, вроде бы, идеальная.
Но скрипачка всё-таки приуныла. Телефон Тани вдруг запитюкал. Вытерев руки, она взяла его и прочла сообщение. Поглядела на Верку.
Верочка, слушай! Ко мне через полчаса придут. Ты можешь свалить?
Верка понимающе улыбнулась. Взглянув на свой телефон, она пришла в ужас.
Ой! Почти десять! Сегодня же репетиция! Если я опоздаю, меня убьют! Ведь там без меня никак!
С этими словами она вскочила и устремилась в комнату, на бегу снимая футболку с портретом Дайаны Росс, в каковой футболке всегда спала. Таня вновь уселась за свой планшет. Сообщений было не разгрести. Из комнаты, между тем, доносилось ойканье вперемешку с матом и быстрым топотом голых пяток. Можно было подумать Верка не одевается там, а бегает от зверька, который её кусает. Но вдруг она появилась совсем одетая и накрашенная вполне аккуратно. Взяв со стола телефон, спросила:
А почему вы не приглашаете их к себе на эфир?
На эфир? Кого?
Ну, этих смешных девчонок.
С ума сошла?
Вновь покинув кухню, Верка уселась на табуретку, которая возвышалась среди рядов её и Таниной обуви.
Что надеть? Что же мне надеть? Танюха, там сколько градусов?
Минус пять.
Да что за дерьмо? Конец января, и всё минус пять! Надену-ка я ботинки.
Таня уже бесилась. А её гостья, осуществляя своё намерение, опять привязалась к ней с явной глупостью:
Слушай, Танька! А олигарх, который несколько лет назад поднял хай на Путина и которого посадили чуть ли не на всю жизнь он к вам приходил?
Хордаковский? Да. Но я ещё в институте тогда училась.
Ясно. А знаешь, я почему спросила? У нас в театре вот как раз в те самые годы работала одна девка, которая близко знала любовницу Хордаковского. Они вместе жили.
Она жила с любовницей Хордаковского?
Не в том смысле! А может, в том, я не знаю. Она у нас убиралась. Я с ней дружила чуть-чуть. Её звали Света. Да что же это такое, мать твою?
Сняв ботинок, скрипачка стала расправлять стельку.
А ту, вторую, как звали? спросила Таня, откладывая планшет.
Любовницу Хордаковского? Её звали Рита.
Дроздова?
Да.
И ты с ней общалась?
Да, но не близко. А три девчонки у нас с ней крепко сдружились. Одна из них работала в её баре. Ведь у неё был бар, "Три товарища".
Таня быстро вышла в прихожую. На лице скрипачки было остекленение, только ноздри воинственно шевелились. Она по новой засовывала шнурок в ботинок один конец был чересчур короток.
Как могла любовница Хордаковского жить с какой-то уборщицей? подлила бензина в огонь её злости Таня, ведь это бред!
Да что ты орёшь? Ей было на всё плевать! Как этим твоим панк-рокершам. С кем хотела, с тем и жила! Ой! в рот!
Шнурок, в одном месте почти на всю свою толщину перетёртый, лопнул. Это спровоцировало истерику, поток слёз, шквал мата. Во всём была обвинена Таня. Тут очень вовремя позвонил в дверь Женька её приятель, фотограф журнала "Деньги". Она открыла. Застав подругу в компании горбоносой, беснующейся, растрёпанной психопатки, он на минуту остолбенел, а потом помог её успокоить, найти шнурок, вдеть его, натянуть ботинок, брошенный в Таню, и выпроводить скрипачку вместе со скрипкой. Чуть отдышавшись, Танечка накормила его овсянкой и в двух словах рассказала, кое о чём, естественно, умолчав, кто такая Верка. Он пожелал узнать, как Таня с ней познакомилась.
Да пошёл ты знаешь куда? возмутилась Таня, всегда старавшаяся, по возможности, избегать вранья, я корреспондентка лучшего в мире радио! Это моя работа искать сенсации. А уж как я их нахожу, тебя не касается. Я свои профессиональные секреты не раскрываю.
Сенсации? переспросил Женька, внимательно наблюдая за ней, да какую может вызвать она сенсацию? Или ты ведёшь теперь передачу "Ваш психиатр"?
У неё есть выходы на любовницу Хордаковского, проронила Таня, опять берясь за планшет. Женька закурил.
Насколько я помню, около Хордаковского одно время крутилась некая Маргарита. Про неё толком никто ничего не знал, на мероприятиях не мелькала. Это она?
Кажется, она.
Лет восемь назад её поместили в "Кащенко" за двойное убийство. Подельницу оправдали или отмазали Да, отмазали, у неё отец крутой оказался! Так эта самая Рита уже, значит, на свободе?
Да. Её года три-четыре назад выгнали из дурки. Ты что, об этом не слышал?
Кажется, слышал. Но мне на это плевать. Если бы она могла что-то знать, её бы не выпустили.
Дурак, улыбнулась Таня, не отрывая глаз от планшета, смотри, что пишет мне шеф! Он пишет: "Ого!"
Женька призадумался так, будто бы услышал всесокрушающий аргумент. Раздавливая окурок, он произнёс:
Разве на неё такая проблема выйти, если ты думаешь, что с ней есть о чём говорить?
Да в том-то и дело! Мы много раз пытались её прощупать. Стена! Железобетон! Посылает матом, и всё. А Верочка дружит с теми, кто дружит с нею. Ну, или, по крайней мере, дружил.
Восемь лет назад?
Лица из тех лет вызовут у неё приятные чувства. Да почему не попробовать? Чем рискую? Ведь шеф мне ясно сказал: "Ого!"
Женька согласился. Ему было трудно не соглашаться с Таней, когда она излагала ему последовательные доводы, сидя перед ним с голыми ногами. Ноги у неё были изумительные от самых ногтей, блестевших прозрачным лаком, до бёдер, с внутренней стороны покрытых таким щекотным пушком, что стоило прикоснуться к нему любой частью тела, и в голове начинался звон либо от затрещины, либо от чего-то другого. Глаза у Тани были зелёные. Когда Женька впивался в них глупым взглядом, они смеялись над ним безжалостно, когда умным в них было удивление, также обидное для него. Оно появилось в них и теперь, когда он сказал, соглашаясь с нею:
Да, ты ничем не рискуешь. Зато рискует твой шеф. Эту Маргариту могут использовать, чтоб поднять вас на смех. Если не ошибаюсь, такое происходило с вами не раз.
Да, происходило. Люди, дававшие интервью, потом под давлением заявляли, что пошутили. Есть такое понятие профессиональный риск. Если ты хочешь быть застрахованным от него, рассказывай о собачках Путина. Только это не журналистика.
Так ответив, Таня взяла мобильник и набрала следующее сообщение: "Верка! Выясни у своих подруг, где Света и чем она занимается. Не тяни. Дело очень срочное!"
Отложив телефон, она закурила, щурясь на солнышко, без любви обнявшее город розовыми руками. Оно с обманчивой теплотой отсвечивало от окон домов, от трамвайных рельсов и от машин. В розовой дали кружился снежок. Тане захотелось на улицу.
Очень странное у вас радио, сказал Женька, с иронией наблюдая, как она курит, вот уже больше двадцати лет вы всем недовольны! По-моему, это очень похоже на паранойю.
Урод! разозлилась Танечка, неужели я должна тебе объяснять, что задача СМИ не язык совать власти в задницу, а совсем другой орган? Власть, которая оказывается вне критики, моментально становится упырём! Ведь это же азбука!! Первый класс, ! Вторая четверть!
Серьёзно? А я считал по наивности, что задача СМИ давать информацию.