В марте тысяча девятьсот сорок шестого года Верховный Совет СССР утвердил «План восстановления и развития народного хозяйства на 1946 1950 гг.». В нем были определены пути возрождения и дальнейшего развития экономики. Основная задача пятилетнего плана заключалась в том, чтобы восстановить районы страны, подвергшиеся оккупации, достичь довоенного уровня развития промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти их (соответственно на сорок восемь и двадцать три процента). План предусматривал первоочередное развитие отраслей тяжелой и оборонной промышленности. Сюда направлялись значительные финансовые средства, материальные и трудовые ресурсы. Намечались освоение новых угольных районов, расширение металлургической базы на востоке страны. Одним из условий выполнения плановых заданий выдвигалось максимальное использование достижений научно-технического прогресса. Работы по восстановлению промышленности были в основном завершены в тысяча девятьсот сорок восьмом году.
К концу пятилетки уровень промышленного производства на семьдесят три процента превысил довоенный. Однако, приоритетное развитие тяжелой индустрии и перераспределение в её пользу средств за счёт легкой и пищевой отраслей, привели к дальнейшей деформации структуры промышленности в сторону увеличения производства продукции тяжёлой промышленности.
Война тяжело отразилась на состоянии сельского хозяйства страны, в том числе и в Краснодарском крае сократились посевные площади, ухудшилась обработка полей, почти на треть уменьшилось число трудоспособного населения. На протяжении нескольких лет на село практически не поставлялась новая техника.
Колоссальные людские потери, особенно среди мужского населения, не могли не сказаться на развитии сельского хозяйства в послевоенные годы. Если перед началом войны соотношение мужчин и женщин в колхозах было примерно один к одному, то после окончания войны оно стало почти один к трём. Сельское хозяйство страны вышло из войны истощенным. В тысяча девятьсот сорок пятом году производство продукции сельского хозяйства не превышало шестидесяти процентов от довоенного уровня.
Еще больше ухудшилось положение в связи с засухой тысяча девятьсот сорок шестого года. В некоторых регионах европейской части России, в том числе и на Кубани, разразился страшный голод. Причиной, наряду с засухой, стало и то, что государство, покупая по твердым ценам сельскохозяйственную продукцию, компенсировало колхозам лишь пятую часть расходов на производство молока, десятую часть зерна, двадцатую мяса.
В тысяча девятьсот сорок шестом и сорок седьмом годах на Кубани люди голодали не только из-за засухи, но и из-за грабительской по отношению к колхозам и колхозникам политики. Сельские жители Кубани, отдававшие Родине почти весь урожай, исключительно тяжело пережили послевоенный продовольственный кризис. Несмотря на засуху и, как её следствие неурожай картофеля и других культур, выращиваемых в личных хозяйствах крестьян, нормы обязательных продуктовых поставок не были снижены, а нормы поставок молока даже увеличены по сравнению с тысяча девятьсот сорок пятым годом. За продуктовые поставки крестьянам государство ничего не платило. В колхозе «давали» только трудодень и больше ничего галочку ставили, что вышел на работу, отработал.
Помимо продуктовых обязательных поставок, с колхозников также взимали сельскохозяйственный налог. Кроме сельскохозяйственного налога, крестьяне платили и государственные обязательные страховые взносы. А ещё в «добровольно-принудительном» порядке крестьяне должны были подписываться на облигации государственного займа. Так что если даже у сельского труженика от реализации сельскохозяйственной продукции, выращенной в своем подсобном хозяйстве, и появлялись какие-то деньги, они все равно, тем или иным способом изымались в пользу государства.
Колхозники практически ничего не получали за свой труд в колхозе, спасало их только личное подсобное хозяйство. Однако и по нему государством был нанесен удар. Под предлогом того, что крестьяне отвернулись от колхозных полей и занимаются лишь своим личным подсобным хозяйством, правительство решило «ликвидировать нарушения в колхозах и изгнать враждебные элементы, которые срывают хлебозаготовки, воруют и расхищают урожай».
В сентябре тысяча девятьсот сорок шестого года была создана специальная комиссия при Правительстве СССР Совет по делам колхозов, который должен был изъять государственные земли, «незаконно присвоенные» во время войны крестьянами. За два года колхозам были возвращены десять миллионов гектаров земель, присвоенных крестьянами, обрабатывая которые, они просто пытались выжить
В сентябре тысяча девятьсот сорок шестого года была создана специальная комиссия при Правительстве СССР Совет по делам колхозов, который должен был изъять государственные земли, «незаконно присвоенные» во время войны крестьянами. За два года колхозам были возвращены десять миллионов гектаров земель, присвоенных крестьянами, обрабатывая которые, они просто пытались выжить
В станицу с фронта многие наши земляки вернулись инвалидами, с различными ранениями и увечьями. Фронтовики прекрасно понимали, что вся самая тяжёлая работа по восстановлению разрушенного войной хозяйства, возрождению жизни в станице ляжет на их плечи. Все они надеялись, что после всего пережитого ими на фронте, они заслужили уважение, и что отношение к ним будет лучше, чем в довоенные годы.
Но, к сожалению, ничего этого не произошло бывшие герои-фронтовики, особенно инвалиды, сплошь и рядом сталкивались с бюрократией и черствостью местных чиновников. Не всем удавалось смириться с таким отношением большинство были в смятении, не могли понять, почему так происходит. «Как же так? Я герой войны, на фронте много раз рисковал жизнью, а меня после этого лицом в грязь? Что делать? Как жить дальше?» возникал вопрос у каждого фронтовика, вернувшегося с войны. У большинства не было ответов на эти вопросы и многие, отчаявшись, находили спасение в спиртном. Употребление спиртных напитков приобрело массовый характер, сначала пили от радости, что закончилась война, затем от горя из-за потери близких, искалеченных судеб, а затем от осознания собственного бессилия и безысходности.
Были значительно повышены налоги с доходов от продаж на рынке. Торговать на рынке разрешалось лишь крестьянам, колхозы которых выполнили государственные поставки. Каждое крестьянское хозяйство было обязано сдавать государству в качестве налога за земельный участок мясо, молоко, яйца, шерсть.
Тяжелое положение крестьян, кормившихся почти исключительно за счет своих личных подворий, осложнялось действием правительственных постановлений, принятых за годы войны и до предела ужесточивших систему трудовой повинности колхозников. Так, ещё в годы войны вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О судебной ответственности колхозников за невыполнение минимума трудодней», в соответствие с которым трудоспособные колхозники, не выработавшие без уважительной причины обязательного минимума трудодней, предавались суду. За подобные нарушения виновные карались исправительными трудовыми работами в колхозе, сроком до шести месяцев с удержанием из оплаты до двадцати пяти процентов в пользу сельхозартели. Кроме того, они лишались приусадебного участка. Постановлением правительства от тридцать первого мая тысяча девятьсот сорок седьмого года судебная ответственность колхозников за невыполнение минимума трудодней сохранялась и в мирное время.
Жестокие меры наказания вызывали недовольство и возмущение колхозников, которые высказывали их открыто. Например, народный суд, проходивший девятого июля этого же года в колхозе имени Димитрова Архангельского района, приговорил колхозника за хищение шестнадцати килограммов зерна к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. После оглашения приговора в зале судебного заседания был слышен массовый вздох, а колхозница Кузьмичева высказала такое мнение: «За шестнадцать килограммов зерна дали восемь лет. Колхозник то хороший, а вот настоящие воры не попадаются».
Для возобновления репрессий был ещё один немаловажный повод. Бойцы советской армии, прошедшие войну, потерявшие здоровье и свои семьи уже ничего не боялись, им было нечего терять, поэтому ощущали себя свободными. Правда, ощущение этой свободы было от безысходности собственного положения. Многие из них побывали в странах Европы, увидели, как там живут простые люди, сравнивали с собственными условиями жизни, и частенько нелицеприятно высказывались в адрес коммунистических властей. Такое поведение тоталитарное государство терпеть было не намеренно, поэтому, ещё в конце войны были созданы специальные органы, осуществлявшие надзор за всеми возвращающимися с фронта. Из управления Министерства государственной безопасности (МГБ) на места были разосланы секретные директивы, предписывающие нацелить агентурный аппарат на сбор сведений о настрое возвращающихся в родные дома солдат и офицеров. Везде шла слежка, собиралась информация. На учёт и контроль в особом порядке ставились те, кто вернулся из плена или вообще вернулся на родину не понятно откуда. Особое внимание МГБ уделяло настроениям на селе. Чаще всего здесь людей арестовывали за антисоветскую агитацию.