Глобальная политика по-русски  20. Часть 1 - Андрей Григорьев 4 стр.

В лесах Литвы пять воинов из НАТО,
В учениях попрятались куда-то,
В указанное время не пришли,
Решили все, что сгинули они.

Три дня учили их маскироваться,
Не думая, что будут так стараться,
Подняли вертолёты и собак,
Но не смогли бойцов найти никак.

А через сутки сами появились
Разведчики, что раньше испарились,
Хоть не успели гавриков отпеть,
А то бы не смогли на них смотреть.

В лесах Литовских парни заблудились,
А к нам в Россию с НАТОй снарядились,
Сусанины им будут не нужны,
В болотах сами кончатся они.

Информационною войной
Западные недруги воняют:
«В чём попало, власти обвиняют,
Русские традиции  отстой».

Кто им верит, или за гроши
Повторяет Западные враки,
Для народа, словно вурдалаки,
Нечисть  без устоев и души.

Не народом Русским, а толпой,
Эта часть становится, бездушной,
Вони это именно и нужно,
Вдумайся, что делают с тобой.

«Большинство чиновников на выход
 Учреждений малых и больших,
Содержанок выкинуть своих»
 Так премьер Мишустин сделал вывод.

Вскрыть бюрократический изъян,
Выдуманных должностей не станет,
В городских и всех муниципальных,
Чтоб работник честный не страдал.

К первому апреля доложить,
Об оптимизации «начальства».
Лишний чтоб у власти не остался,
А народу легче стало жить.

С рабочей группой встретился Глава,
Поправки Конституции смотрели,
С народом, чтоб решали  были цели,
И каждый мог внести статью туда.

Полтысячи поправок поступило,
Все не вместятся в Основной закон,
Глава сказал,  Пусть даже не внесён,
Но каждый пункт, чтоб Дума оценила.

В законе  индексация зарплат,
И МРОТ размер не ниже минималки,
Пособия держать на той-же планке,
Мужчины с женщиной быть может только Брак.

РоссияПобедительница  пункт,
Про роль науки нашей и богатства,
Запрет на отчуждение пространства,
Муниципалитетам роль дадут.

Права международные в чести,
Но только Конституция главнее,
Решения Российские за нею,
Хоть Запад сбил костяшки до крови.

За суверенитет своей страны,
Проголосуем в выходной, намедни,
И бесполезны западные бредни,
В просторах нашей Матушки земли.

Майя, Ацтеки, Содом и Гоморра,
Канули в лету совсем неспроста,
Просто у Бога дорога одна,
Чтоб справедливость была у народа.

Русской соборности претили все,
В Западе каждый богач был священен,
Ложью, развратом был ракурс изменен,
Лишними стали они на земле.

Только Россия стояла века,
Индия, также соседний Китай.
Запад, рассадник гиеновых стай,
Распри устраивал для грабежа.

Время идёт и меняется всё,
Мы не святые, но Богу угодны,
От «демократии» лживой свободны,
Строим Отечество, мирно, своё.

Конференция по безопасности,
 Коллективного Запада крах,
Раздражение было в словах,
В адрес Штатов и выхода в частности.

Крах за крахом терпел гегемон,
С Крымом, в Сирии, Ын  ковыряется,
С Украиной и то не справляется,
И Европу на деньги подвёл.

Майк Помео пытался шутить,
Но улыбок не встретил восторженных,
Жалко Западу сил, уже вложенных,
Собираются врозь с ними жить.

От Западных ценностей мы увернулись,
Во внутренний мир с головой окунулись,
Менять в Конституции стали статьи,
На Западе визги шальные пошли.

Семья: мать, отец, не родитель и номер,
А евро-майдан не начавшись здесь  помер,
Российские земли никто не отдаст,
И Запад остался внезапно без нас.

Ещё над фашизмом победу вписали,
Чтоб страны агрессоры не забывали,
Кто спас их, не дал вообще умереть,
Россию Великой  придётся терпеть.

От Западных ценностей мы увернулись,
Во внутренний мир с головой окунулись,
Менять в Конституции стали статьи,
На Западе визги шальные пошли.

Семья: мать, отец, не родитель и номер,
А евро-майдан не начавшись здесь  помер,
Российские земли никто не отдаст,
И Запад остался внезапно без нас.

Ещё над фашизмом победу вписали,
Чтоб страны агрессоры не забывали,
Кто спас их, не дал вообще умереть,
Россию Великой  придётся терпеть.

Одной из главных угроз,
Россию Штаты назвали,
И миллионов семьсот
В противодействие дали.
Двадцатый  двадцать второй,
Года для траты финансов,
В сети опять будет вой,
Либшизой купленных классов.
Все будут вновь «голодать»,
«Ворами» станет начальство,
А сами бабки считать,
И набирать больше «классов».
И одобрение тех,
Кто ни на что не способен,
Кому несчастье  успех,
Так мозг дебильный их скроен.

«Настало время вам сгореть»,
«Прощайтесь с жизнью Россияне»
 Угрозы турки нам кричали,
Не наяву, через соц-сеть.

И про Алеппо в прошлый раз,
За то, что выгнали оттуда,
Но не случилось снова чуда,
Идлиб сейчас уже у нас.

Идлиб Сирийский шесть годов,
Под протурецким террористом,
Сирийской армией так быстро,
Зачищен был без лишних слов.

Машины наши, их спецназ,
Чтоб не убили  прикрывали,
Ненужными они там стали,
Защиты попросив у нас.

А США и НАТО всё,
Махали Турции руками,
Но войск своих никто не дали,
Забыв «могущество» своё.

«Режим кровавый мальчиков обидел,
Любителей страйкбола и шутих,
Пытав жестоко в камерах своих»
 Мир Западный из СМИ своих увидел.

Переворот готовили юнцы,
Оружие, взрывчатку собирали,
Бой, тактику по книгам изучали,
На видео снимали  молодцы.

Для базы доказательной себя
Подставив, обмануть потом хотели,
Ведь города на воздух не взлетели,
А значит  не доказана вина.

В Керчи на днях поймали двух юнцов,
Пытавшихся взорвать родные школы,
С такими бесполезны разговоры,
С пелёнок не познав ремня отцов.

Контроля нет, суды  за молодёжь,
Стрелялки молодёжь сейчас заводят,
Их Экстремисты быстро там находят,
И правдою становится им ложь.

«20 вопросов Возьмимиру Людину»
 Первая серия вышла в эфир,
Смена правительства, внутренний мир,
И почему всё досталось Мисустину.

«Отставка неизбежною была,
Правительство с задачей своей справилось,
Хоть знаю, оно многим и не нравилось,
Но накопила денежек страна.

Мисустина не предлагали мне,
Но вижу по делам его, в налоговой,
Добьётся он поставленного многого,
Чтоб Нац-программы выполняли все.

Министров сам Мисустин выбирал,
Я не мешал, ему же с кем работать,
Кто смог проекты эти разработать,
Мисустину же в помощь я отдал.

На результат работают они,
Нет ни минуты больше для сомнений,
Прямое выполнение решений,
 Уже идут решающие дни.

И прежнему правительству места,
Я предоставил, опыт их огромен»
 Возьмимир Людин, как обычно, скромен,
Расставил все акценты на года.

«Слугу народа не смотрел,
Суть не в названии, а в деле,
С обменом, с газом мы сумели,
Договориться, как пример.

Один народ, как не крути,
Мы до шестнадцатого века,
Лишь с Речью Посполитой, где-то,
Слова не Русские пришли.

УкрАинцами с рубежей,
Мы называли Украинцев,
А для Поляков и Латвийцев,
Все были Русскими, скорей.

Чтоб о сегодняшнем судить,
Всем нужно знать  откуда корни,
Сплочало нас что, до сегодня,
И что мешает в дружбе жить.

Духовность общая у нас,
И с независимостью полной,
А томос с партией раскольной,
Раздел в стране ведёт сейчас.

Кто жил тогда на рубежах,
Хотели как-то отделиться,
К чему желает кто, стремиться,
Но с уважением в делах.

Вначале Первой Мировой,
Ещё Австрийскою спецслужбой,
Начался, чтоб не жили дружно,
Об «Украинстве» страшный вой.

Когда мы вместе  то сильны,
А врозь  слабей уже на много,
Язык делили, память, Бога,
Чтоб не было одной страны.

Мы с уважением ко всем,
Кто путь своей стране находит,
История на мысль наводит,
Не забывать, мы были кем.

Не Украина и народ,
Весомы в табеле о рангах,
Ведь только о своих карманах,
У всей верхушки речь идёт.

Разрывом с нашею страной,
Всё, создавалось что годами,
Сейчас уже разворовали,
И нет там отрасли живой.

У руководства бабки где?
Всё у «хозяина» хранится,
Страдают просто украинцы,
И русофобия в стране.

Хозяин  Западный бомонд,
Им конкурента здесь не нужно,
Чтоб вы с Россией жили дружно,
Вот и ликует русофоб».

 Возьмимир Людин рассказал,
Об отношениях с соседом,
В общении с корреспондентом,
ТАСС интервью об этом брал.