Хм ты довольно худенькая, заключила она, как будто этот факт был важен и уместен. Она открыла дверь шире, и я ступила внутрь ледяного замка, подавив желание потереть дрожащие руки.
Впрочем, дебтера более благородного вида не слишком-то нам помогла.
Значит, ей все-таки был известен мой настоящий титул, хотя она и произнесла его странно, так что я не сразу узнала слово: деб-ТАЙР-а, с ударением на второй слог вместо первого.
Женщина захлопнула за нами дверь, и я непроизвольно огляделась по сторонам в поисках другого выхода.
Меня зовут Пегги, я экономка мистера Рочестера. Мистер Рочестер будет настаивать на том, чтобы ты называла меня Пегги, хотя это неприлично я старше тебя. Нет, деточка, не разувайся. Здесь никогда не знаешь, куда наступишь.
Я встала на одну ногу, натягивая на другую обратно сандалию; обжигающий холод пронзил мою руку, когда я оперлась на стену. Камень на ощупь был ледяным. Видимо, присутствие злых духов охлаждало помещение, но никогда я не чувствовала этого так остро.
Пегги повела меня через тусклый, залитый светом свечей коридор; затянутые пленкой окна лишь немного позволяли видеть в свете заходящего солнца. Я потерла руки и сжала ладонью серебряный амулет на шее. Обычно при увеличении поблизости числа Воплощений физического доказательства Сглаза он мягко пульсировал, но никогда это не происходило так часто, как сейчас. Я буквально ощущала передвижения Воплощений по высокому затененному потолку они походили на стаю устроившихся на ночлег летучих мышей, разлетавшихся прочь от пульсации.
В нашем распоряжении всего несколько часов, чтобы ты могла освоиться до наступления комендантского часа, сообщила Пегги, ведя меня вверх по лестнице. Я замедлила шаг, поравнявшись с ней. Пробуждение начинается ровно в 22:00, и к этому времени все должны запереться в своих комнатах. Без исключений. В противном случае тебе поможет только Бог.
Полагаю, мысль о проклятом доме могла испугать любого, кто не знает, как очистить его, но мне ни разу не доводилось видеть Воплощение, которое могло бы устоять даже против слабейшего из моих амулетов.
Лучше всего со своей работой я как раз справлюсь поздно вечером. Определить Сглаз проще, когда видишь его в действии.
Пегги опустила подбородок, воззрившись на меня поверх очков.
Говоришь, ты уже делала это раньше?
Много раз.
С комнатами. Но не с целым домом, и уж тем более не с замком. Однако кто знает, когда я смогу если вообще смогу получить еще одно предложение о работе, тем более без удостоверения дебтеры. Так что небольшая ложь была вполне оправданна.
Ну, этот вопрос ты можешь обсудить с мистером Рочестером. А до тех пор не стоит строить из себя знатную даму и устанавливать собственные правила. Она открыла дверь в нескольких футах от лестницы. Это твоя комната. На самом деле тебе следовало бы жить внизу, вместе со слугами, но мистер Рочестер пожелал, чтобы ты находилась с ним на одной площадке. Комната маленькая, но у тебя, по всей видимости, с собой не много вещей.
Женщина, которая работала на мужчину, чей дом подвергся Сглазу, находилась не в том положении, чтобы осуждать бедную девушку и отсутствие у нее какого-либо имущества Но спорить с ней не имело смысла. У меня теперь будет крыша над головой. Будет еда. А Джембер больше не прикажет красть для него наркотики.
Я сделала глубокий вдох, отгоняя прочь воспоминания.
«Тебе грех жаловаться, Анди. Ты в безопасности».
Спасибо, поблагодарила я и вошла в комнату.
Ужин будет подан через час, сказала она, разглядывая мое простое рыжее платье. Надеюсь, у тебя есть что-то более приличное?
В попытке скрыть смущение я сделала вид, будто поправляю сумку. Ох уж этот безумный, глупый торговец.
Она издала короткий звук, похожий на смешок, и без слов удалилась, оставив меня одну.
Глава 2
Стоящая в углу бочка с водой, по всей видимости, была наполнена недавно, потому что я с легкостью разбила образовавшийся на поверхности тонкий слой льда дном ведра и, наполнив его, повесила над огнем греться. Затем отыскала в комоде у кровати кусок ткани и принялась тереться им, пока вода из обжигающей не сделалась холодной. Я так долго не чувствовала себя чистой, что практически забыла: под всем этим песком было тело. Капелькой масла, которое выменяла на прошлой неделе, я увлажнила свои кудри и темную раскрасневшуюся кожу, а потом заплела волосы в две аккуратные французские косы, пустив их по плечам. Ничего более приличного из одежды у меня не было, зато имелось платье, не пропитанное потом и не выпачканное песком. Этого будет достаточно.
В комнате находилось зеркало в полный рост; я так давно не смотрела на себя, что при виде своего отражения немного расстроилась. Мое лицо ничуть не стало лучше: губы казались слишком большими для крохотного подбородка, который, в свою очередь, был слишком круглым для тонкого носа, а тот никогда не смотрелся ровным между не совсем пухлыми и не совсем высокими скулами. Но хуже всего выглядел слегка выпуклый шрам на лице уродливый порез на верхней губе, тянувшийся вдоль всей щеки. Это была не намеренная демонстрация красоты с помощью шрамирования, а явное последствие жестокой ошибки.
Я была похожа на невзрачную, бесформенную куклу. Но по крайней мере больше не выглядела бездомной. Меньше всего мне хотелось, чтобы мистер Рочестер думал, будто притащил меня прямо с улицы.
Если в комнате и висели часы, то я их не искала: за долгие годы почасовой оплаты за свою работу, пусть и в большей степени выполняемой совместно с Джембером, я сумела настроить внутренние часы, которые теперь отлично мне служили. Так что за десять минут до истечения данного мне времени я спустилась вниз в поисках столовой.
В каждой комнате горело по камину, однако ни света, ни тепла не ощущалось. Я никогда не видела в столь нарядно украшенном доме почти полное отсутствие цвета. Здесь встречались и ковры, и подушки, и корзины, и гобелены, сотканные в традиционных зеленых, желтых и красных цветах. Но все они выглядели безжизненными, потускневшими от солнца и времени. Прекрасные изделия ручной работы сочетались со стенами и мебелью, которые, казалось, принадлежали другому миру. Изобилие золота, филиграни и орнаментов, чрезмерно плотные узоры, которые не оставляли места для воздуха. Не говоря уже о том, что все в комнатах выглядело как-то не так. Гобелен на стене висел криво, пара ковров лежала не по центру, мебель располагалась в странных местах Кто бы ни украшал дом, он явно не заботился о порядке и эстетике комнат.
Главный зал представлял собой большое квадратное помещение; когда в своих блужданиях по дому я добралась до другого конца лестницы, то обнаружила внизу Пегги и еще трех человек они о чем-то шептались. Один из них, пожилой мужчина с усами, заметил мое приближение и ткнул Пегги локтем, вынуждая остальных взглянуть в мою сторону. Мгновенно разозлившись, я нащупала под платьем нож, но доводы рассудка быстро меня успокоили. Эти люди стояли с Пегги, а значит, скорее всего, работают здесь, как и я.
Было сразу ясно: Пегги единственная из слуг, кто не работает на улице, поскольку ее лицо имело цвет бетона, в то время как лица остальных светились румянцем от солнца. Я никогда раньше не видела такое количество белых людей в одном месте. Мы, в отличие от других стран, не относились к колониям, поэтому мой опыт ограничивался редкими визитами вполне дружелюбных миссионеров или активистов.
Но, видимо, в этом крылся определенный смысл. Ни один местный не осмелится ступить в дом, на который наложен Сглаз. Наем чужеземцев, незнакомых с проклятием, гарантировал, что работник будет оставаться до тех пор, пока ему хорошо платят.
Это Андромеда, сказала Пегги. Дебтера.
Наконец-то ты выбрала кого надо. С этими словами мужчина средних лет с черными волосами и сединой на висках хлопнул Пегги по спине наверное, слишком сильно, потому что та в ответ сердито шикнула на него.
Ты про каждую так говорил, Том. Женщина с ярко-рыжими волосами и необычайно голубыми глазами хмуро покосилась на меня. Ей, должно быть, не больше шестнадцати.
Да, но она повидала войну, возразил мужчина, указав на мой шрам. Я поборола желание закрыть его ладонью.
Мне казалось, что это Пегги предпочитала выбирать наряд под стать своим мрачным манерам, но и трое других слуг были в одежде такой же темно-серой, как и окружавшие нас унылые стены. По правде говоря, такой выбор был обусловлен не столько модой, сколько практичностью: все шерстяные ткани окрашивались в одной бочке. Но они до странности хорошо подходили к этому дому. Словно призраки, облаченные в тени.
Это Том, начала представление Пегги. Он заботится о содержании дома. Это Эмма, мы вместе занимаемся стряпней и починкой вещей. А Эдвард, старик кивнул мне с легкой улыбкой, его глаза светились добротой, ухаживает за лошадьми. Уборкой занимаются все. Она посмотрела на меня в упор. В том числе и ты.
На самом деле мне платили за то, чтобы я очистила дом от Сглаза, а не от грязи, но этот вопрос придется обсудить с мистером Рочестером.