Револьвер дёрнулся, выплёвывая свинцовый гостинец. Я целился в область живота, как известно, он большой и мягкий, но вышло тоже неплохо: пуля угодила в область маленькой и твёрдой башки лже-чекиста. Что называется наповал. Бандит свалился и больше не вставал.
Второй его подельник был осторожней, он выставил руку со своего бока экипажа и, стараясь не попадаться на прицел, стал выпускать по нам пулю за пулей.
Поскольку гадёныш находился по отношению к нам слева, Смушко резко бросил автомобиль в правую сторону и так же резко выпрямил.
Ни начальника, ни меня не зацепило.
Более того, нам удалось-таки нагнать бричку, и Смушко «боднул» экипаж передком автомобиля.
Послышался страшный треск, бричка буквально развалилась на части.
Хрен его знает, как называется крепление, с помощью которого лошади волокли экипаж: оглобли или по-другому В общем, неважно. Главное, что это дело оторвалось, и четвероногие с храпом и ржанием устремились вперёд, оставляя человеческий груз позади.
Автомобиль затормозил.
Я выскочил из кабины, в два прыжка поравнялся с развалинами «кареты» и сразу нарвался на Трубку. Злодею досталось, но не настолько, чтобы он потерял сознание.
В руке у Трубки был револьвер, а ствол направлен в мою сторону. Я мог бы выстрелить в него и с большой вероятностью убить, но преступников лучше брать живыми, особенно, если хочешь узнать полезную для себя и следствия информацию.
Трубка нам был нужен живым.
Менты не спецназовцы, нас «танцевать» под пулями не больно-то учат, однако я среагировал правильно: ушёл кувырком вперёд. В ту же секунду грянул выстрел, но было поздно я оказался рядом с бандитом и из положения лёжа что было дури влупил обеими ногами в пузо «чекиста». Очевидно, угодил в солнечное сплетение.
Трубка согнулся пополам. Я успел вскочить и нанёс второй удар: на сей раз рукояткой револьвера по кумполу. «Смит-Вессон» в этом вопросе ничем не хуже полицейской дубинки, если уметь пользоваться вырубает злодея на счёт «раз».
Оставались ещё Коваль и третий бандос. Однако бородач-старовер валялся в отключке авария не прошла для него даром, а с ряженым уже сцепился начальник.
Сдаётся, что Смушко неплохо боксировал, он заехал в челюсть противнику таким хуком, что и Майку Тайсону было бы не зазорно.
Я мысленно поаплодировал отцу-командиру. Не прост товарищ Смушко, ой как не прост: и авто водит а эта профессия тут распространена примерно так же, как в двадцать первом веке умение управлять реактивным самолётом, и боксирует на «пять с плюсом». А сколько в этом человеке может быть других, не менее полезных талантов?
Нет, мне определённо нравится и время, в которое я угодил, и люди, с которыми я буду работать!
Глава 7
Разумеется, погоня и перестрелка привлекли к себе внимание, и в нашу сторону со всех сторон бежали вооружённые люди: от постовых милиционеров до красноармейцев.
К счастью, Смушко многие знали, и никаких эксцессов не возникло, хотя поволноваться мне пришлось: постороннему человеку было бы очень трудно разобраться, что здесь произошло, и тогда всякое может приключиться.
Но кипучая деятельность начальника губрозыска быстро помогла устранить следы нашего побоища. Труп забрали в морг, трёх арестованных доставили в Губро. На шум примчался наш завхоз, который оперативно реквизировал то, что осталось от брички. Особенно его порадовала пара лошадей, которых отловили в конце проспекта, где они мирно стояли и пощипывали травку.
Другого столь же счастливого человека на свете ещё стоило поискать.
Начальник снова сел за баранку и отвёз меня назад, где у входа уже толпились как сотрудники милиции и губрозыска, так и посторонние зеваки.
Как выяснилось, состояние обоих, Коваля и Трубки, было таковым, что им срочно потребовалась врачебная помощь, ни о каком допросе не могло быть и речи. А вот с третьим лже-чекистом повезло. Смушко «сделал» его гораздо аккуратней, чем я Трубку.
Что делать с револьвером? спросил я.
При себе держи. Считай, что с этого дня он твой, милостиво разрешил начальник.
Слегка обнаглев, я заикнулся насчёт патронов, но Смушко только хмыкнул.
Ясно-понятно, и тут работает схема крутись как хочешь. Ну что-нибудь придумаем. Главное, что у меня теперь появилась «пушка». Со временем, может, разживусь и чем-то посолиднее. А что я бы от маузера, как у Смушко, не отказался! И вообще, дайте два!
Поскольку я был героем сегодняшнего дня, мне разрешили присутствовать на допросе.
Допрашивали третьего ряженого в кабинете у следователя Юркевича подвижного как ртуть толстячка, просто излучающего из себя добродушие. В его внешности было что-то от плюшевого медвежонка, он казался милым и несерьёзным, слегка несобранным, на него просто невозможно было обижаться. Не следак, а сплошное ми-ми-ми, подумал я, когда Юркевич вдруг локтём случайно смахнул со стола какие-то важные бумаги, и мы со Смушко стали их поднимать на глазах у противно ухмыляющегося бандюгана по фамилии Зайцев. При этом у Юркевича были такие виновато-просящие глаза, как у кота из мультика про зелёного огра, который так любила смотреть в детстве моя Дашка.
Но лишь стоило начаться допросу, как Юркевич преобразился. Я понял, что передо мной настоящий профи, а внешняя милота не более чем маска, позволяющая расположить к себе преступника и вывести на откровенный разговор даже закоренелого злодея. Это был ас своего дела!
Несколько фраз, и бандит, здоровенный мужик с бритой шишковатой башкой и огромными кулачищами, уже лил крокодиловы слёзы и размазывал по лицу сопли.
Зачем вам понадобился Коваль? спросил Юркевич.
Лже-чекист всхлипнул.
Это Левашов он Трубку попросил, чтобы мы его у вас увели.
Я догадался, что речь идёт о том самом бандите, на поимку которого отправились почти все наши, включая Мишку. Что-то говорили о банде числом не менее тридцати сабель. Серьёзная сила.
Наши за ним гоняются, а Левашов тем временем через своих доверенных людей в городе свои дела проворачивает. Ничего не скажешь наглец! Надо будет при случае узнать о нём больше.
Левашов? поразился начальник губрозыска. А ему-то с каких хренов этот старовер-душегуб понадобился?
Так понятно зачем: вас, легавых, хотел по носу щёлкнуть, простодушно ответил Зайцев. Чтобы, значит, позор на весь свет был.
Ясно, кивнул Смушко и бросил на меня задумчивый взгляд.
Ну да, если бы не просмотренные мной сводки и натренированная в оперском прошлом память, план лже-чекистов бы удался. Другим словом, кроме как «повезло» ситуацию описать сложно.
Так и запишем хотели скомпрометировать органы советской власти, Юркевич макнул перо в чернильницу и старательно зачиркал в протоколе допроса.
Чего-чего мы хотели? захлопал глазами допрашиваемый. Это вы в чём нас обвинять собираетесь? Ничего мы ментировать не собирались. Не пишите всякого!
Я невольно улыбнулся, но разъяснять смысл термина не стал.
Не берите в голову, Зайцев. Лишнего мы вам предъявлять не собираемся.
Бандит успокоено вздохнул. Юркевич умел убеждать одной только интонацией.
Кстати, как бы между прочим поинтересовался Юркевич, откуда Левашов узнал, что мы арестовали Коваля?
Тоже мне секрет, фыркнул допрашиваемый. Полгорода видели, как вы его брали.
Лицо Смушко просветлело. Он явно боялся, что среди своих есть кто-то, кто работает на Левашова.
Хорошо, это мы прояснили. Тогда ответьте, пожалуйста, на следующий вопрос: удостоверения сотрудников ГПУ и мандат, где достали? продолжил гнуть линию следователь.
Зайцев пожал плечами.
Это вы у Трубки спросите, когда он очухается Ну или если очухается, а то уж больно ваш человек дерётся крепко, он перевёл взгляд, в котором не читалось ничего, кроме испуга, в мою сторону.
Трубка-то очухается, заверил Юркевич. И мы обязательно его спросим. Но что мешает вам рассказать? Чем больше будете с нами сотрудничать, тем легче будет ваша участь.
Да я бы рассказал, коли бы знал, грустно улыбнулся Зайцев. Только кто ж меня в известность в таких делах ставит. Меня для другого берут.
Ну вот про это другое вы мне сейчас и поведаете, вежливо наклонил голову Юркевич.
Послужной список у Зайцева оказался приличным. Но я заметил вот что: он охотно сознавался в ограблениях рядовых граждан, однако как только речь заходила о государственной собственности, так его словно подменяли куда-то исчезала словоохотливость, он даже начинал заикаться.
Сначала это вызвало у меня недоумение откуда такая избирательность? Чего он так боится? Потом до меня дошло: в это время покушения на госимущество считались намного более серьёзными преступлениями, чем грабёж обывателей, пусть даже эти самые обыватели граждане молодой советской республики.