Одним из первых шагов в рамках «новой сделки» Рузвельта стала полная конфискация у американцев всего золота в слитках и монетах, которое подлежало обмену на бумажные доллары по официальному курсу. За уклонение от обмена полагались крупные штрафы или 10 лет тюрьмы меры, удивительным образом напоминающие сталинские методы. Награбленное золото было сосредоточено в Форт-Ноксе, сверхзащищенном хранилище американского золотого запаса, представлявшем собой настоящую крепость.
Президент, получивший право лично определять цену золота, поднял ее с 21 до 35 долларов за унцию. При этом от золотого стандарта Рузвельт решительно отказался. Он закрыл ротшильдовскому Банку Англии двери на американский валютный рынок, сорвав Лондонскую валютную конференцию 1933 года.
Рузвельт отказался и от кредитной эмиссии ФРС, перейдя к прямой эмиссии денег. «Старые фетиши так называемых международных банкиров уступают место планированию национальных валют»[12], заявлял президент.
Основная часть нововыпущенных долларов пошла на финансирование массовых общественных работ. Миллионам безработных предлагалось за символическую плату трудиться на строительстве дорог, плотин, парков, мостов, школ, аэродромов. Силового принуждения по гулаговскому типу к этим почти бесплатным рабочим не применялось, однако экономические механизмы в условиях всеобщей безработицы действовали крайне эффективно. Разный по уровню жестокости, но сходный по организационным механизмам, лагерный труд стал важной составляющей экономической политики 1930-х и в США, и в Германии, и в СССР.
Вступая в такие структуры, как «Гражданский корпус охраны окружающей среды», «Администрация долины Теннесси» и особенно «Управление общественных работ» во главе с ближайшим соратником Рузвельта Гарри Гопкинсом, американец переставал ощущать себя презираемым безработным и вновь обретал гордость за то, что он может быть полезным обществу. В итоге эта трудовая армия превратилась в легионы избирателей Рузвельта и Демократической партии. На выборах 1936 года соперник Рузвельта от Республиканской партии сумел получить большинство лишь в двух штатах.
Трудовая армия Рузвельта
© Franklin D. Roosevelt Library / National Archives and Records Administration
Рузвельт и его команда считали планирование основой экономики. Их главной задачей было поддержание баланса между отраслями промышленности, недопущение перепроизводства и жесткой конкуренции. «Человек, желающий построить большее количество промышленных предприятий, создатель большего количества железных дорог, организатор большего числа корпораций скорее будет представлять опасность [для выхода из депрессии], чем станет помощником»[13], подчеркивал президент, выражая неприятие неограниченного расширения производства в погоне за наживой. В отличие от своего дальнего родственника Теодора Рузвельта, который принял антитрестовское законодательство и разбил Standard Oil Рокфеллера на независимые компании, Франклин Делано Рузвельт был противником антимонопольного законодательства. Напротив, его «мозговой трест» исходил из того, что именно тресты являются удобным инструментом управления современной экономикой.
Для контроля за бизнесом была создана «Национальная администрация восстановления» (NRA) во главе с Хью Сэмюэлем Джонсоном, бизнес-партнером магната Бернарда Баруха и убежденным противником «убийственной доктрины дикого и волчьего индивидуализма»[14].
Задачей NRA стало манипулирование экономическими процессами, приближавшее экономику США к плановой. Джонсон навязывал отраслям сложные «кодексы честной конкуренции», включавшие ограничение производства, твердые цены, твердые зарплаты и сокращение рабочих часов. Заводы, фабрики, магазины, рестораны должны были работать согласно десяткам таких кодексов.
Но NRA функционировала не как государственный советский Госплан, а, скорее, как протофашистская ассоциация. Символ организации синий орел размещался на окнах сотрудничавших с ней компаний, грузовиках, кассах, газетах. В отношении остальных организовывался жесткий бойкот. Под знаменами с синим орлом проводились многомиллионные массовые шествия сторонников NRA. По сути, ведомство Джонсона осуществило тотальное картелирование американской экономики, на время покончив с фетишем свободной конкуренции и «невидимой руки рынка».
Аналогичную роль в аграрном секторе сыграл так называемый «Закон о регулировании сельского хозяйства» (Agricultural Adjustment Act). Во главе профильного министерства стоял Генри Уоллес, подчеркнуто симпатизировавший СССР и являвшийся, кстати, последователем известного «гуру» Николая Рериха. Главной задачей ведомства Уоллеса было принуждение фермеров к сокращению производства. Осуществлялось это жесткими мерами, приведшими к сокращению численности фермеров и переходу их в число клиентов «Управления общественных работ». Неудивительно поэтому, что аграрную политику Рузвельта часто сравнивали с английскими огораживаниями XVI века.
США, сосредоточившие в своих руках значительную часть мирового богатства, могли позволить себе гораздо более щадящие методы построения планово-тоталитарного социализма. Сам социализм при этом носил не коммунистический, а корпоративный характер. Тем не менее базовые тенденции рузвельтовской политики совпадали с теми, что имели место в СССР и Германии.
Кроме того, Рузвельт не смел прибегать к массовому террору. Однако селективный террор применялся. Когда у президента появился опасный конкурент, политик-популист Хьюи Лонг, выступавший за всеобщий раздел олигархических богатств между американцами, то Рузвельт перехватил его лозунг о налоге на богатых. Новый закон был принят, однако коснулся только одного человека в стране наследственного миллиардера Джона Рокфеллера. А вскоре Лонг при загадочных обстоятельствах был убит. И уже посмертно на него навесили клеветнический ярлык «фашиста» и «американского Гитлера».
На решительные антиолигархические меры Рузвельт так и не пошел. Он не стеснялся негативно высказываться в адрес богачей, с его подачи был принят закон о социальном страховании и введении пенсионной системы, он оказывал поддержку профсоюзам в столкновениях с олигархами, в частности с принадлежавшей Морганам General Motors. Однако эти популистские меры были направлены исключительно на повышение электорального рейтинга президента, а не на ликвидацию олигархической ФРС как таковой. Для Уолл-стрит же самой большой угрозой являлись независимые популярные политики, такие как агитатор за пенсионную реформу Таунсенд, сторонник раздела богатств Лонг и идеолог наступления на банкиров пастор Кофлин. Однако все они были нейтрализованы Рузвельтом.
Как только акционеры ФРС, «банкстеры», поняли, что опасность народной расправы миновала, они надавили на Рузвельта и свернули его «новый курс». Произошла «Рузвельтовская рецессия» 19371938 годов, которую сам президент считал не естественным экономическим процессом, а заговором против его политики. Рупором олигархата стал Верховный суд, который в американской системе разделения властей на службе Уо лл-стрит всегда играл роль третьей, «запасной», ветви власти против президента и Конгресса. Рузвельт не стал конфликтовать с олигархами, и к 1938 году «новый курс» фактически был свернут. «Дорогой Цезарь» перешел к строительству американской империи вовне. Преодолевая отчаянное сопротивление изоляционистов, он вовлекал США и мир в войну.
За 1930-е годы рузвельтовские США индустриально оснастили и вооружили как сталинский СССР, так и гитлеровскую Германию. Теперь предстояло стравить их с Англией и друг с другом, чтобы на выходе Америка получила безусловную гегемонию над миром. Великая депрессия продемонстрировала, что если американцы не добьются всемирного экономического господства, то власть ФРС приведет США к банкротству, а их глобальные конкуренты только усилятся. Первая мировая война оказалась очень действенным инструментом обогащения Нового Света за счет тотальной войны в Старом. И новый Ханаан решил использовать этот дьявольский инструмент еще раз.
Гитлер
Человек, ввергший Германию и весь мир во Вторую мировую войну, не был по рождению гражданином германского рейха. Адольф Гитлер родился в 1889 году на территории Австро-Венгрии в небольшом городке Браунау-на-Инне в семье чиновника Алоиса Гитлера. Мать Адольфа Клара приходилась внучатой племянницей своему мужу.
В молодости Гитлер хотел стать художником. В 18 лет он переехал в Вену, однако все его попытки поступить в художественную академию провалились. На несколько лет он оказался на люмпен-пролетарском дне австрийской столицы. Именно в этот период выработались его основные политические убеждения.
Прежде всего, молодой Гитлер ненавидел и презирал Габсбургскую монархию, служившую для него примером «смешения рас», в котором «низшие», славяне и евреи, возобладали над «высшими», германцами. Гитлер утверждал, что в нем нарастало внутреннее неприятие государства Габсбургов как конгломерата различных этнических групп, заполнивших столицу. Его, как он сам признавался, «выворачивало наизнанку» от смешения чехов, поляков, венгров, русинов, сербов, хорватов. Особенно будущий глава Третьего рейха возненавидел евреев. Огромный город стал для Гитлера олицетворением того, что он именовал «расовым осквернением», из-за которого якобы разложился «древний центр германской культуры»[15].