Ты сегодня не работаешь?
Нет. Эти дамы с особенным вкусом очень больно дерутся. И одна из них вчера мне испортила спину. Госпожа Анна сказала, что я не годен, пока все не заживет, он светился радостью.
Я с трудом дождалась ночи. Вечером не захотела играть в карты с Феликсом, отказалась от пончиков Алекса. В темноте я прокралась на второй этаж.
Я думал, ты не придешь, Егор затащил меня в свои комнаты.
Нас не услышат?
Нет, я сделал шалаш из одеял, так звуки не просочатся.
Мы легли в импровизированный домик. У меня кружилась голова от его тепла и запаха.
Ты знаешь, что Ленин родился в Ульяновске? я не слушала болтовню Егора.
Через минут десять горячей и вдохновенной речи он остановился и спросил:
Зачем ты пришла?
Ты меня позвал, я поняла, что он приподнялся и смотрел своими темными глазами мне на губы.
Тебе не интересно про Революцию, я вижу. Поэтому я повторяю вопрос: зачем ты пришла?
Не знаю
Он прижал свои губы к моим. Я обомлела на первое время, но потом обняла его за шею.
Я думаю только о тебе, прошептал Егор, оторвавшись от меня.
Я не знаю, что говорить в таких ситуациях
Не надо слов.
Он снова повторил поцелуй. Это было горячее, слаще, волнительнее, чем мечтах.
Ты когда-нибудь целовалась? его голос стал ниже.
Нет.
Я первый, кто украл твой поцелуй? я едва успела перевести дыхание и снова ощутила его губы.
Когда он взял паузу, я гладила его лицо.
Прости, я не могу Я хочу еще, его улыбка казалась мне самой хитрой и желанной на свете. Пожалуйста, останови меня. Скажи, что я жалкий потаскун и не имею права на поцелуй любви.
Нет, продолжай, от таких слов у меня горело в груди. Ты достоин.
Тогда я считала его самым свободным из всех нас в "Мулен Руж". Егор продал сам себя, сам распорядился своей жизнью. Мама унаследовала публичный дом от моего отца, который был министром, но умер. То есть даже она получила свое предназначение. Я и Валентин не можем принимать решения. За нас расписали судьбу наперед.
Наверное, стоит остановиться, парень сдавленно проговорил эту фразу.
Он выполз из-под одеял. Я последовала за ним и взяла его за руку.
Нет, уходи, пожалуйста, попросил он.
Надо ли говорить, как меня захлестнули эмоции. Я не смыкала глаз до утра и встретила рассвет в мечтах. Потом каждый день витала в облаках. Нервы щекотали нешуточные шпионские игры. Нужно успеть пересечься со своим объектом страсти, хотя бы вскользь прикоснуться к нему, бросить мимолетный взгляд, поймать его улыбку. Мы обменивались записками, которые я тщательно прятала в новом тайнике под подоконником. "Я мечтаю зарыться в твои каштановые волны волос, утонуть в озерах глаз, раствориться на коралловых губах", строки в письмах Егора бередили душу и разжигали страсть. И я приходила по ночам в его шалаш из одеял. Парень прижимал меня к горячей груди и повторял: "Ты самая красивая, самая нежная". Я уносила с собой его поцелуи и букеты цветов, вырезанные из розовой бумаги. Рабам нельзя покидать публичный дом, но он все равно старался придать нашим встречам романтику.
О чем ты только думаешь?! воскликнул Феликс, когда увидел сложенный в стиле оригами тюльпан в "Камо грядеши". Этот мальчишка вскружил тебе голову, Полина!
Никто мне не кружил голову, ты ошибаешься, я вытащила закладку.
Я все вижу и слышу. И потом комната Егора рядом с моей, проститут сурово посмотрел на меня. Он не так прост, как кажется. За этими цветочками и ночными приключениями ничего не стоит.
С чего ты взял?
Я желаю тебе только лучшего. Точно не раба в качестве первой любви, Феликс смягчился и погладил меня по голове. Я знаю тебя с детства, моя маленькая Феллини. Ты всегда была тонкой, романтичной и мечтательной. Я хотел бы стать чьим-то мужем и иметь такую дочь, как ты. Но не сложилось. И за свою жизнь я повидал разных людей. Поэтому поверь старому другу на слово: он тебя не любит.
Все это какой-то бред!
Увещевания Феликса меня взбесили. Я же видела, как смотрит на меня Егор, я читала его записки, я слышала его комплименты. В конце концов, молодой человек каждый день рисковал быть списанным куда-нибудь на завод из-за интереса ко мне. Да и он сам иногда смотрел на меня своими глазами-безднами и просил:
Не говори мне ничего, не прикасайся ко мне. Я просто не удержусь
И что? с улыбкой спрашивала я.
Не говори мне ничего, не прикасайся ко мне. Я просто не удержусь
И что? с улыбкой спрашивала я.
И отдамся тебе. И потом сбегу отсюда, чтобы больше ни одна женщина не прикоснулась ко мне после тебя.
Мы сбежим вместе.
Я жалею, что продался твоей матери.
Почему? эта фраза меня огорчила. Ведь мы бы тогда не встретились.
А так мы встретились, и никогда не будем вместе по-настоящему. Ты не назовешь меня своим мужем, он весь пылал румянцем, мое сердце замирало.
Почему же ты продался?
Парень отступил от меня, хотел выйти из моей комнаты, но потом вернулся.
Хорошо, я скажу тебе правду. Мою уродливую, как умирающий в канаве бродяга, правду. Я сбежал от третьего мужа матери. Он несколько лет подкладывал меня под молодых девушек. Аргументировал тем, что им нужен опыт, а нам деньги, в распахнутых глазах собрались слезы. И самое страшное, что мама была не против. Тогда я подумал, что лучше уйти из дома. Но я не смог найти работу, бродяжничал, пока не дошел до Иркутска. А здесь за мной увязались полицейские. Что мне оставалось делать? Мне нужно было укрытие. Увидев вывеску "Мулен Руж", я подумал, что это лучший выход. Ведь я Я привык к своей грязной роли.
Он отвернулся и закрыл лицо рукой.
Да, твоя история ужасна, я не могла подобрать слова, чтобы выразить сочувствие и не задеть его гордость.
Прости меня, его голос звучал глухо.
За что? я положила руку ему на дрожащее плечо. Ты ни в чем не виноват. И в конце концов, я живу под одной крышей с двумя десятками жрецов любви. И всех уважаю. Эта тоже работа, она тоже важна.
Ты так говоришь, потому что жалеешь.
Нет. Я люблю тебя!
Нет, не говори этого, он приблизился ко мне, я не заслуживаю
Заслуживаешь, я приложила пальцы к его губам.
Я словно погрузилась в один из своих снов. Егор отнял мою руку и начал целовать требовательно, быстро, горячо. Я растерялась, но потом решила, что пусть все идет своим чередом. Утром мы проснулись в моей постели под шалашом из одеял. Мой возлюбленный ласково покрывал поцелуями мои руки.
Ты настоящая, ты нежная, ты самая любимая, шептал он. Если тебе не понравилось, если ты больше не хочешь меня видеть Я приму эту казнь.
Ты такой глупый, смеялась я.
Тогда мне казалось, что это любовь на всю жизнь и что расставание с Егором разобьет мое сердце. Но его порвали в клочки раньше. В очередной раз на построении в смотровой управляющий сказал Феликсу, чтобы он собирал вещи.
На Колыму поеду, спокойно сообщил мне проститут. Там добыча золота, нужны рабы.
Но как же я? по моему лицу текли горькие слезы. Ты обещал сняться в моем фильме. И мы
Моя Феллини, мужчина погладил мою щеку. Это жизнь. Она такая. Она бьет нас наотмашь, но нужно держать удар и отвечать. Слышишь? Не терпи унижений, не давай себя обманывать.
В комнате матери я кидалась вещами и орала:
Не отдавай Феликса! Он мой друг!
Ты все еще маленькая и глупая, ответила она, сверкая глазами. Он уже ни на что не годен. Его продали еще твоему отцу пятнадцать лет назад. Феликс истрепался.
А кто будет со мной дружить?
Друзей и любовников надо искать среди свободных, отрезала мать. Иди займись чем-нибудь полезным, наконец.
Я захлопнула за собой дверь. Рыдала, не прекращая. Своего отца я почти не видела. Потом он вовсе умер. И мне нужен был кто-то рядом. В тот момент я поняла, что моим самым большим везением стало, что Феликс увидел во мне дочь, о которой мечтал. С ним я читала исторические драмы, мечтала о кино, чувствовала себя за под защитой от безразличного мира. Во время прощания проститут вручил мне книгу об Андрее Боголюбском.
Я думал, вместе почитаем. Но теперь она нужнее тебе.
Я храню подарок и сейчас, перелистываю, рассматривая вздувшиеся страницы от слез, закладывая между ними листы с воспоминаниями об уходящей жизни.
Егор утешал тогда меня, как мог. Он использовал все ласковые слова, которые знал, нежно меня обнимал, стерег мой сон по утрам. Тогда я поняла, как важно умело скрывать свои чувства. Второй потери я бы не выдержала. Я привязалась к Егору еще сильнее. Теперь с ним я читала книги и смотрела на звезды. Но теперь это созерцание затягивалось, продолжалось поцелуями и клятвами в вечной любви до утра.
Я ничуть не лучше тех самых девушек, которые платили твоему отчиму, проговорила я в очередное нежное и неспешное утро.