Ноги коснулись почвы, стало чуть нормальнее.
Хотя то, что сейчас творится, нормальным не назовёшь.
Ну здравствуй, юноша, силуэт подошёл чуть ближе.
Если точнее подплыл.
Дима остался на месте, даже не дёрнулся. Ну да, это призрак. Вон, даже слегка просвечивает. Но вполне дружелюбный, чего бояться. При желании эта леди могла бы сотворить с ним что угодно. Однако, не сотворила же. Что заранее делало беседу более продуктивной.
Давно ты здесь прохлаждаешься? писатель переборщил с бравадой и, сам это почувствовав, мгновенно устыдился.
Подлинное число не сообщу, девушка оглянулась на склеп. Ещё до отмены барщины меня смерть забрала. Холера проклятущая.
Мне жаль, искренне ответил Дима.
Да уж нечего жалеть, девушка будто бы улыбнулась под своей вуалью. Судьба всех отыщет в положенный час. Фатум. Так что, голубчик, memento mori и не перечь законам мироздания.
Но я же твоей милостью сейчас летал.
Ах, оставь. Это иное, собеседница картинно дотронулась до лба. Ежели бы я не подняла тебя к небесам, так бы ты и ушёл домой. Ведь ничегошеньки вокруг не видишь. А поговорить нам требуется.
Кем требуется?
Девушка указала пальцем в небо и тут же поднесла его к губам.
Что, Самим? Дима опасливо поёжился.
Больно мы ему нужны, собеседница махнула рукой. Автором, Димитрий. Кем же ещё?
Объяснитесь!
Писатель невольно перенял чудаковатую манеру говорить образца первой половины девятнадцатого века. Прям Евгений Онегин нашёлся. Не хватает только Ленского и двух пушек, ей-богу.
Извольте прогуляться с барышней, друг мой, собеседница кокетливо распахнула зонтик и отправилась вглубь Новодевичьего кладбища прямо по бездорожью.
А если меня кто-нибудь того кокнет? Дима стоял на месте.
Ты бы не сунулся сюда поздней ночью, голубчик, коли боялся бы по правде, девушка, приблизившись, сделала вид, что хочет подёргать писателя за щёчку, но в последний момент развернулась и пошла вперёд.
Так тебя подослал автор?
Почему-то парень действительно не боялся. Внутри крепла уверенность, что сейчас он под надёжной защитой. А если рядом и окажется какой-нибудь случайный бродяга, то максимум, что до него донесётся, шум ветра. Наверное, почудилось, скажет проходимец и пойдёт околицей, больше никого не тревожа этой ночью.
Не таким уж и глупым он тебя сотворил. Скоро ты додумался, голубчик.
Но почему он не явился собственной персоной? Зачем эта сверхъестественная хрень? Дима понял, что перегибает, и быстро добавил: Только не принимай на свой счёт. Ты милая. Хоть и призрак.
Ночное кладбище перестало казаться мрачным. Теперь оно больше походило на парк. Очень тихий и уютный, где время останавливает свой бег, позволяя очнуться от извечного морока рутины. Здесь вообще никому не важно, сколько прошло часов, дней. Даже столетий. Все равны.
Все под землёй.
Он не хочет прямых переговоров. Посему подослал парламентёра. Меня.
А если бы он самого себя вписал в эту поганую книжку, что бы случилось? Конец света?
Это не место для сквернословия, строго сказала девушка и сразу смягчилась: У автора есть свои причины, которые тебе знать не положено.
Ах не положено, значит? рассердился Дима. Да кто он такой? Как его зовут хоть?
Не имеет значения, друг мой. девушка уселась под статуей ангела, прямо на надгробье. Ты ведь и сам не желал держать связь с персонажами, покуда они тебя не принудили.
Писатель всмотрелся в одиноко стоящий портрет, обёрнутый целлофаном. Даты было не разобрать, но по изображению сложилось впечатление, что юноша скончался в совсем раннем возрасте. Дмитрий Мордвинов так его звали. Тёзка.
Устроившись рядом с призраком, Дима наконец задал важный вопрос:
Могу я узнать твоё имя?
Конечно, сказала девушка. Власова я. Наталия.
Уж не Андревна ли? изумился писатель.
Типун тебе на язык. Того Власова ещё в природе не было, когда меня хворь забрала. Чему вас только обучают?
Дима промолчал в ответ. Призрачная девушка могла бы и похвалить за то, что он хотя бы имя того самого Власова помнит. Большинство сейчас и этим не может похвастаться.
Дима промолчал в ответ. Призрачная девушка могла бы и похвалить за то, что он хотя бы имя того самого Власова помнит. Большинство сейчас и этим не может похвастаться.
Так зачем автор тебя подослал? всё-таки спросил парень через пару минут.
Мне будет непросто объяснить, я же никогда не писала книг, вздохнула Наталия. Но я должна.
Слушаю внимательно.
Дима замёрз, но решил не подавать виду.
Он объяснил мне, что подчас персонажам нужна помощь. Небольшие указания, как действовать.
Да я, вроде, сам могу разобраться.
Никто не спорит, друг мой. Наталия повернулась к писателю. Но ситуация оставляет желать лучшего. И автор вынужден пойти на крайние меры, чтобы не стало ещё хуже.
Так что же, всё-таки, происходит?
Диме стало по-настоящему страшно. Одно дело, когда ты, сидя за удобным столом, играешь судьбами выдуманных людей, и совсем другое когда играют тобой. Существует ли право выбора, или твоя жизнь полностью вверена в руки человека, которого ты даже никогда не видел?
Автор заблудился, девушка опять вздохнула.
Заблудился?
Увы, так случается, когда персонажи вырываются из-под контроля, было заметно, что Наталии эти фразы даются с трудом. Даже соседствуя с Некрасовым, в писательстве она разбиралась паршиво. Тебе это знакомо, друг мой. Но сейчас катастрофа приняла гораздо большие масштабы. В скором времени этот мир и мир твоей книги столкнутся.
Что ты хочешь этим сказать? на Диме лица не было.
Когда ты дописал книжку, она стала жить по своим правилам. Теперь люди там действительно умирают. Даже появилось Царство мёртвых, на этих словах писатель вздрогнул. Владения Злободуна распались на города-государства, и в каждом заправляют местные царьки. Назревает настоящая война, из которой мало кто выберется живым. Твой мир пытаются в неё втянуть. Если это случится, то миру, где живёт автор, придёт конец. Тогда уж и нам смерть.
Но почему? Дима больше не мог сидеть и принялся расхаживать вдоль надгробья.
Я не знаю всего, друг мой. Автор лишь упоминал какую-то Ткань Повествования. Она рвётся. Это всё, что он мне сказал.
Господи парень не мог подобрать слов, поэтому продолжил ходить, часто и тяжело вздыхая.
Голубчик, если ты что-то понял, просвети старушку, растерянно произнесла Наталия.
Она осязаема. Дима подошёл к призраку. Понимаешь, осязаема. Это не метафизическая субстанция, а вполне себе настоящие квантовые струны.
Многих безумцев я слышала в окружении кладбищенских стен, девушка тоже встала. Но подобного ещё не встречала.
Почему же он тебе ничего не объяснил? писатель ринулся в сторону склепа. Хренов литератор. Бестолочь. Драматург недоделанный.
Я не понимаю, Наталия поплыла вслед за Димой.
Ты не могла появиться по щучьему велению. Одного желания писателя недостаточно
Парень вбежал в склеп и начал его обыскивать.
Что происходит? Объясни немедля! девушка по-настоящему рассердилась.
Ты сейчас сама всё увидишь, Дима с обалдевшим видом буквально на секунду вынырнул из-за статуи и продолжил ковыряться.
Прояви уважение к покойнице! Наталия попыталась топнуть ножкой, но, к сожалению, не смогла. Ступня прошла сквозь землю.
Парень самому себе напоминал сейчас Доктора Что-Где-Когда. Тот постоянно творит феерическую дичь с абсолютно шизанутым видом, но в итоге оказывается прав. Интересно, в реальном мире он тоже есть? И сохнут ли девушки по Мэтту Смиту так же, как местные?
Не важно!
Всё это абсолютно не важно!
Дима не стесняясь проводил рукой по статуе, пытаясь нащупать хоть что-то. Какой-нибудь портал, воронку, кратер. Совсем недавно призраки в этом мире были невозможны, но что-то изменилось. Надо понять, что именно.
Шершавые от времени изгибы не таили в себе ничего примечательного. Обычное изваяние, коих в Питере с избытком.
Но что-то же должно быть!
Как иначе автор создал призрака в мире, где никакой магии нет в помине? Всякая мистика творится разве что в паршивой книжонке Второстепенный, которую Дима уже видеть не может. Она служит единственным проводником между реальностью и миром эскапистов. Ну и кот Обормот хорошо так шалит. Только он сейчас пересекает какой-нибудь океан и даже ухом не поведёт без крайней необходимости.