Так что, сознаешься, зачем затащил меня в клуб?
Саша задумчиво поглазел на мои обои, а потом выдал:
Поеду, пожалуй. Приходи завтра ко мне обедать. К часу.
И развернувшись, потопал на выход, оставив в некотором недоумении. Ждать меня Ветер не стал, ушел, тихо закрыв дверь.
Чертовщина какая-то, буркнула я в итоге и пошла закрывать дверь. И вообще, мне это все неинтересно.
Оказалось, еще как интересно. Потому что я до утра не могла уснуть, ворочаясь и думая о Ветре. Первый месяц после нашего знакомства такое происходило регулярно, потому что Саша относился к категории людей, жизнь которых была покрыта неясностью и загадками.
В нашем городе Ветер появился неизвестно откуда, и о прошлом его никому ничего не известно. У него нет родных, приближенный человек Инна Сергеевна, исполняющая роль экономки великого сыщика. Как вариант: они оба чокнутые (ну напрашивалось же, правда?). Друзья под большим вопросом, не уверена, что тех, кого я видела, можно отнести к этой категории. Тот же Святослав, который помогал Ветру, категорично заявил, что Саша ему не друг.
Кто же такой Саша Ветер? Почему его жизнь овеяна тайнами? Что скрывает он в своем прошлом? Откуда приехал? И просто ли приехал или сбежал? А если сбежал, то почему? И вообще, у него хотя бы имя настоящее? Что уж говорить про фамилию Интернет о Саше Ветрове, по крайней мере, моем, не знал ничего, и мне оставались только слухи, которые я выискивала во время нашего с ним расследования.
Да, Ветер помог мне выпутаться из опасной истории, с ним я нашла ответы на все возникшие вопросы. И с ним же получила множество вопросов, на которые не было ответов.
Еще больше удивляло, что я вдруг оказалась в его круге общения. Вряд ли мы были близкими друзьями, не думаю, что Ветер вообще подпускал кого-то близко. Но определенно, я вызывала у него необъяснимый интерес. Необъяснимый для меня, потому что я долго рассматривала себя в зеркало и размышляла, какую такую особенность Ветер во мне разглядел, но четкого ответа не нашла.
В конце концов, пришла к выводу, что кажусь забавной, и ему любопытно за мной наблюдать. Почти уверена, что в один прекрасный момент я окажусь выброшена из его жизни так же ловко, как выкидывает всех девиц Инна Сергеевна из дома на улице Пирогова.
Наверное, эта мысль и заставляла меня идти на поводу у бредовых идей Ветра вроде той, что он выкинул ночью. Ощущение кратковременности нашего общения на фоне нескончаемых тайн, которые его окружают.
Телефон зазвонил в 11:30, а уснула в я итоге около шести. Отлично. Не поеду я никуда. Не открывая глаз, потянулась за мобильным и столкнула его на пол, он отлетел в противоположную сторону комнаты и теперь злорадно звенел оттуда. Стало ясно: придется вставать.
Собиралась я по-спартански: прохладный душ, кофе и бежать к скутеру. Без пятнадцати час уже звонила в колокольчик над входной дверью. Дверь открыла Инна Сергеевна, окинула быстрым непроницаемым взглядом и заметила, пропуская:
Александр Геннадьевич в кабинете. Можете туда пройти.
Кабинет, точная копия кабинета Холмса с Бейкер-стрит, был мне уже знаком. Ветер сидел на подоконнике, зажав в зубах самокрутку. На его коленях покоилась перевернутая гитара, а сам он размашисто писал что-то на листке, лежащем на деке.
Роман сочиняешь? поинтересовалась я насмешливо, опускаясь в низкое кресло перед столиком, на котором судя по расстановке, шла игра в шахматы. Или ходы записываешь? Саша Ветер против Саши Ветра. Кто же победит на этот раз? я придала голосу тревожные интонации, Ветер рассмеялся, откладывая гитару. Устроился напротив меня, судя по всему еще не ложился спать, вид имел немного чумной. Поставил палец на черную фигуру и сказал:
Это король, Ирэн. А это, перевел палец на другую черную фигуру. Это королева. Только она об этом не знает. И ведет себя неподобающе, то есть делает, что хочет, ни с кем не считаясь. Даже с королем.
Хотя Ветер говорил о фигурах и их ходах, мне чудилась за всем этим некая аллегория. Я всматривалась в его глаза, красные прожилки в которых подтверждали мысли о бессонной ночи, пытаясь понять, что он хочет сказать на самом деле. Дым от зажатой в его зубах самокрутки поднимался тонкой струйкой вверх, а на словах Ветра дергался и растворялся без следа. И во всем этом: в словах, взгляде, дыме, мне чудилось что-то нехорошее, чему я не могла найти точных слов для описания. Словно поддавшись игре, спросила, не сводя с Ветра взгляда:
Может, не зная, кто она, королева будет счастливее?
Лицо Саши на мгновенье исказилось, словно ему стало больно, словно он хотел согласиться со мной и не мог.
Знать правду право каждого. Хотя не каждый хочет пользоваться этим правом. Но иногда Иногда право становится обязательством. Бывает правда, которую необходимо знать.
Ветер сделал ход белой фигурой, съедая черную королеву. И следом походил черным королем. И смотрел куда больше на меня, чем на доску перед собой. И от этого становилось еще больше не по себе. Черный король встал на клетку, громко ударившись о деревянную поверхность доски. Я вздрогнула, Ветер откинулся на спинку кресла, вытащив окурок, затушил его в пепельнице и сказал:
Шах и мат, Ирэн. Черный король пожертвовал своей королевой, чтобы выиграть битву. В жизни такое часто случается, правда?
Он улыбнулся, его улыбка как будто развеяла сумрак, царящий вокруг нас, хотя умом я понимала, просто остатки дыма растворились в комнате. Но все равно как будто стало легче дышать.
Дурацкие у тебя игры, Саша Ветер, заметила, откидываясь в кресле.
Я просто рассказывал тебе о том, как играют в шахматы.
А я думала ты с помощью них пытаешься раскрыть очередное преступление.
Саша, усмехнувшись, вернулся на подоконник и, взяв гитару, стал наигрывать ложащуюся на слух мелодию.
Мне нужна твоя помощь, сказал, глядя на меня.
В чем?
И снова молчание, только мелодия вырывается из-под ловких движений пальцев, заполняя собой комнату. И внимательный Сашин взгляд, изучающий, словно Ветер решает прямо сейчас: стоит ли обращаться ко мне или все же отпустить с миром.
Пообедаем, резко оборвал он мелодию, снова откладывая гитару. А потом поговорим.
Пообедать я была не против. По большей части потому, что не успела позавтракать, к тому же что-что, а готовить Инна Сергеевна умела. И конечно, лидировала английская кухня. Полное вживание в образ, так сказать.
Инна Сергеевна, случаем, не в Англии поварскому делу обучалась? поинтересовалась я уже за чаем.
У нее даже загранпаспорта нет.
А у тебя есть?
Конечно, Ветер сделал глоток. И не один.
Я только глаза закатила. Глупый был вопрос, однозначно. После чая мы переместились в гостиную, и я с ногами забралась в кресло, спрашивая:
Выкладывай, зачем ты меня на самом деле позвал.
Саша сделал вид, что обижен до глубины души. Кстати, хорошо вышло, я почти поверила.
Считаешь, я не могу позвать друга скрасить мой прием пищи?
А мы друзья? присвистнула я.
Ветер посерьезнел настолько, что мне стало неуютно. Поерзав в кресле, я поспешно добавила:
Плохая шутка вышла.
Он усмехнулся, откидываясь на спину дивана и укладывая ноги на танкетку.
Думаю, ты понимаешь, что далеко не всех подпускают так близко.
Понимаю, кивнула я. И постоянно задаюсь вопросом, почему я. Ничего выдающегося за мной не водится.
А должно? Или думаешь, мне интересно общаться только с умными и экстраординарными? Главное, не выдающиеся способности и не ум, он перегнулся и коснулся указательным пальцем моей груди слева, а то, что здесь.
Руку он убрал и продолжил говорить, глядя вперед:
Самое ценное душа человека. Но увидеть ее очень сложно. Практически невозможно. Каждый из нас прячется за созданные им самим маски. Даже в общении с близкими людьми. Мы как актеры в глобальной постановочной игре под названием жизнь, а вокруг нас декорации и предлагаемые обстоятельства. И мы так заигрались, что забыли о том, что на самом деле это только роль. Стали воспринимать все происходящее всерьез, и это Это нас губит. Мы всерьез плачем над мелочами, которые не стоят даже того, чтобы обращать на них внимание. Мы живем мелочами, Ирэн, в то время, как настоящая жизнь проходит мимо нас. Жизнь без декораций и предлагаемых обстоятельств.
И ты знаешь, какая она, эта жизнь? спросила я тихо, не поднимая на Ветра глаза. С полминуты стояла тишина.
Знаю. Каждый знает. Несет это знание внутри себя, но не может вытащить наружу. По разным причинам: кто-то предпочел забыть о нем, кому-то не хватает сил. Ведь придется все менять, терять людей, привычный мир, такой до боли знакомый, в котором даже неожиданности предсказуемы. Люди не готовы принять, что они нечто большее, чем привыкли полагать. Они соглашаются на выставленные правила игры и живут по ним. Но то, что там, он снова постучал указательным пальцем по своей груди, оно выше любых условностей. Рано или поздно оно начинает рваться наружу, и счастлив тот, чья маска не срослась с лицом, потому что он сдастся, не устоит под напором этого потока, потому что ему придется стать собой. Ибо остаться прежним будет означать жизнь трупа, который передвигает ноги. Он еще немного помолчал и продолжил, глядя вперед. Я вижу, Ирэн, как тяжело тебе под этой маской. Словно к ней привязаны пудовые гири, которые тянут тебя вниз. Я вижу, что ты хочешь сбросить ее с себя. И в этом твоя главная ценность.