Я внезапно разозлилась на этого засранца. На взрослого мужчину, который играл с нами в прятки!
Злость заставила меня выйти из лифта. Я остановилась на лестничной площадке и огляделась, раздувая ноздри.
«Не хочет меня видеть пусть скажет в лицо! И плевать на время!».
Я быстро подошла к нужной двери и уже занесла кулак, чтобы постучать, но застыла, уставившись на всунутый в щель между дверью и косяком лист бумаги.
Воспоминания о крафтовом конверте обожгли нервы, и я невольно поежилась.
«Дыши, Хоуп. Тут совсем другое».
Я взяла лист, развернула и вскинула брови. Бланк голосования жильцов за
Внезапно сердце ударило по ребрам.
Я нахмурилась, в десятый раз пробегая глазами по дате.
«Это же».
Тот самый день, когда Логан вышел из комы. Тот самый день, когда мы с Дэнни виделись в последний раз.
Волоски на шее встали дыбом. Дыхание сбилось. Я громко постучала в дверь.
«Давай, открывай, давай, ну же».
Но ответа не было.
Я прислушалась.
Ничего.
Я постучала еще раз, практически не слыша ударов за гулом крови в ушах.
Меня затошнило, когда желудок поднялся вверх.
Не знаю, сколько я стояла перед дверью Стоуна и стучала.
Помню, как зачем-то вставила листок обратно в щель.
Помню, как спустилась вниз на лифте.
Помню, как подошла к почтовым ящикам и заглянула в прорезь одного из них, с номером квартиры Стоуна.
Помню, как с трудом подцепила ногтями и вытащила какой-то рекламный буклет.
Помню тупое оцепенение, навалившееся на меня, стоило мне увидеть дату.
Вчерашнее число. Совсем свежий рекламный буклет в забитом почтовом ящике.
«Может, Дэнни просто не достает почту!».
Я сглотнула.
«Может и не достает. А вот чтобы в квартиру попасть, листок он убрать должен был».
Уже сидя в машине и сжимая руль, я вдруг всхлипнула. По щекам побежали слезы.
Он все-таки сбежал.
Обида сдавила грудь.
Я снова всхлипнула и вцепилась в руль так крепко, что побелели пальцы.
Все-таки сбежал.
Сбежал. Не предупредил. Ни слова не сказал. Сбежал.
«Бросил нас. Бросил меня».
Кажется, даже земля на несколько секунд перестала вращаться
***Я не переставала звонить Дэнни. Я делала это каждый день в надежде на то, что ему просто надоест видеть мой номер на экране своего смартфона, и он все же ответит. Или заблокирует.
Мне было обидно. Так, что плавились легкие.
Мне было горько. Так, что слезы сами наворачивались на глаза.
Мне было больно. Не так, как после очередной ночи в больнице, но все же.
Дэниел Стоун сбежал. И каждый раз, набирая его номер, я злилась. И обвиняла друга в том, что мне так паршиво. Что он не рядом со мной. Что я не могу с ним связаться.
Я звонила ему множество раз. И каждый раз натыкалась на голосовую почту. И каждый раз слушала одно и то же сообщение:
Я не могу сейчас ответить. Видимо, я очень занят. Но я увижу, что Вы звонили мне, и свяжусь с Вами, если этот звонок важен.
Едкий голосок в моей голове шептал:
«Что ж Видимо, твой звонок неважен».
И я рычала и отбрасывала смартфон. И злилась до темных кругов перед глазами.
Я злилась на Дэнни за то, что он пропал. И на себя злилась, потому что чувствовала себя дурой.
Не даром Логан так часто повторял: горячая голова гарант поражения.
Моя горячая голова, подпитываемая усталостью и нервным истощением, подбрасывала мне такие мысли, что становилось тошно от самой себя.
Я ведь действительно думала, что наши отношения наладились за то время, пока Логан был в коме. Я верила, что мы с Дэниелом сблизились, стали друзьями!
Ведь он так помог мне! Он был рядом, не задавая идиотских вопросов, не давая ненужных советов. Не спрашивая: «Эй, как ты себя чувствуешь?».
ХРЕНОВО, ТВОЮ МАТЬ! НЕУЖЕЛИ НЕПОНЯТНО?!
Дэнни просто был рядом. Несмотря на то, что был влюблен в меня, и я эгоистично этим пользовалась. Потому что мне было ТАК ПЛОХО, что душа разлеталась на осколки. А Стоун держал меня за руку и улыбался. И мне становилось легче.
Как тогда, у дома, в котором мы жили с Логаном. Когда он положил руку на мой живот, заглянул в глаза и напомнил, почему я должна бороться. Почему не имею права сдаться! То тепло, что проникло в меня, пока он касался меня, придало мне сил.
Или как тогда, у него дома. Когда я впервые за несколько дней беспробудного кошмара в бесконечной боли почувствовала себя хорошо. Прекрасно. Потому что я была не одна.
Рядом со мной был тот, кто понимал меня. Кто хотел помочь. Кто помогал.
Рядом со мной был тот, кто понимал меня. Кто хотел помочь. Кто помогал.
А я
«Может, он злится на меня за ту ночь? За то, что попросила его остаться со мной в одной комнате?».
Возможно, так оно и было. И я корила себя за это. Каждый раз, когда он не брал трубку. Когда не перезванивал. Я корила себя, хотела извиниться, но Дэнни не давал мне шанса.
И я снова начинала злиться. На него. На себя. На нас обоих. Из-за того, что он сбежал. Из-за того, как я вела себя с ним, пока он был здесь.
Я использовала его. И от этой мысли становилось совсем паршиво. И я пыталась оправдаться, придумать хоть что-то, что могло бы обелить мое имя! И находила!
«А может ты просто все придумала, а? Что отношения наладились. Что вы стали друзьями. Что он был рядом, потому что хотел тебе помочь. Может, не этого он добивался, а, Хоуп?».
Эти мысли поднимали во мне волну ярости, и мне становилось легче.
Я обвиняла Стоуна в трусости и во всем, что приходило мне в голову.
Так было легче. Злиться вместо того, чтобы скучать по нему.
Но я не могла заставить себя перестать звонить ему. Не могла.
***Камрады звонили мне каждый день по очереди. Элли звонила раз в несколько дней. Мия постоянно присылала идиотские картинки и пошлые шутки.
Они предлагали приехать, составить мне компанию. Но я была либо слишком уставшей, либо слишком злой, чтобы с кем-то видеться.
Я чувствовала себя ужасно одинокой, но я хотела быть одна. Потому что только наедине с собой я могла позволить себе быть слабой. И друзья относились к моему желанию с уважением.
Почти всегда.
В один из вечеров ко мне без предупреждения приехал Коннор.
Он вел себя странно. Избегал моего взгляда. Говорил так тихо и неразборчиво, что я начала злиться. Вел себя так, будто провинился и искал поддержки.
И я сорвалась. И наорала на него.
Потому что устала быть сильной. Потому что мне нужно было ХОТЯ БЫ ДОМА быть слабой.
Я кричала на друга, выплескивая боль и отчаяние, а он слушал и молчал. Его осунувшееся лицо с темными кругами под запавшими глазами злило меня еще сильнее, и я попросила его уйти.
Перед уходом Коннор застыл в коридоре, нервно сжимая костыль.
Хоуп.
Я не могла заставить себя посмотреть на него. Стояла, скрестив руки на груди, опираясь спиной об стену.
Посмотри на меня.
Коннор
Хоуп.
Я раздраженно повела плечами и подняла взгляд.
Он вздохнул и грустно улыбнулся.
Не надо.
Я прикрыла глаза и потерла лоб кончиками пальцев.
Что не надо?
Отгораживаться от нас.
Я не
Ты отгораживаешься. От нас. От людей, которые хотят тебя поддержать.
Сердце пропустило удар. Я судорожно вдохнула и заставила себя улыбнуться.
Спасибо, но
Разреши нам сделать это.
Я замолчала на полуслове и содрогнулась. Усталость взяла верх.
Ноги стали ватными. Я слепо зашарила рукой по стене, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, лишь бы не рухнуть на пол.
Мне нужна была поддержка. Помощь. Сильное плечо. И друг оказался рядом.
Костыль с грохотом упал на пол. Коннор обнял меня и прижал к себе.
Я рядом, слышишь?
Я горько всхлипнула и вцепилась в него обеими руками. Слезы потекли по щекам против моей воли.
В голове на повторе крутились одни и те же слова: я устала, я больше не могу, я не могу больше быть сильной, я не хочу, я не справлюсь, я слишком устала.
Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь, слышишь? Просто скажи и я буду рядом.
Я заплакала, сгорая от стыда из-за недавней вспышки гнева. Ведь Коннор был моим другом. Хорошим, даже лучшим другом. И он был рядом! Он хотел быть рядом! А я не подпускала его, потому что да я могла назвать с десяток причин, почему оставалась одна. Но я точно знала снайперу на них плевать. И он будет рядом, чтобы помочь мне, даже когда весь мир обернется против меня.
Я снова вспомнила Дэнни и снова разозлилась на него. Грудь пронзила боль. Тоска вгрызлась в сердце.
Коннор был рядом против моей воли. Он был рядом, потому что знал, что мне необходим друг. А этот засранец сбежал.
Я начала задыхаться от злости на мужчину, который был так нужен мне. Но гораздо сильнее я злилась на себя. Из-за того, что так сильно нуждалась в этом паршивце. Я так сильно скучала по нему! И отталкивала людей, которые любили меня и хотели помочь.
И помогали так или иначе.
Коннор обнимал меня, ласково гладил по волосам и шептал:
Я всегда буду рядом. Только позови.