Тот, кого его община признает обладающим сыновней почтительностью, и кого его клан признает обладающим любовью к старшим братьям.
Цзыгун сказал:
Осмелюсь спросить, а кто может следовать за этим человеком?
Учитель ответил:
Тот, кто правдив в словах и решителен в делах, пусть и маленький человек, следует за ним.
Цзыгун спросил:
А каковы те, кто ныне занимается делами правления? Учитель ответил:
Увы, что можно сказать о людях, чьи способности столь ничтожны?
Цзыгун () (520456 до н. э.), личное имя Дуаньму Цы; входил в число десяти ближайших учеников. Был вторым по красноречию после Цзай Ю и был младше учителя на 31 год. До встречи с Конфуцием был успешным предпринимателем, затем стал одним из выдающихся философов и дипломатов.
XI, 25
Цзылу собирался послать Цзы Гао управляющим в уезд Би. Учитель на это сказал:
Это все равно что погубить чужого сына. Цзылу ответил:
Там есть народ, которым надо управлять. Там есть алтари духов земли и злаков, которым надо приносить жертвы. Так стоило ли читать книги, чтобы научиться всему этому?
Учитель сказал:
Вот поэтому я и презираю бойких на язык.
Цзылу один из самых известных учеников Конфуция, в то время занимал высокую должность при клане аристократа Цзисуня (), который был влиятельным политиком в родном для Конфуция царстве Лу и мог назначать управляющих уездами.
XI, 26
Цзылу, Цзэн Си, Жань Ю и Гунси Хуа сидели подле Учителя. И Учитель сказал:
Я чуть постарше вас и потому не в счет. Вот вы все сетуете: «Никто про нас знает!» Ну а если бы кто узнал и взял на службу, что бы вы стали делать?
Цзылу ответил сразу же:
Пусть это будет государство лишь в тысячу боевых колесниц. Оно зажато со всех сторон большими государствами, их войска угрожают вторжением, а тут еще неурожай и голод. Я же, взявшись за дело, за три года вселил бы в людей мужество и научил бы их морали и справедливости.
Учитель улыбнулся.
Ну а ты, Цю, с чего бы начал?
Тот ответил:
Пусть это будет небольшое государство ли в шестьдесят-семьдесят или даже в пятьдесят-шестьдесят. Если возьмусь за управление, то года за три сумею сделать народ богатым. Что же до обрядов и музыки, то здесь уж придется подождать, когда появится благородный муж.
Ну а ты, Чи, с чего бы начал?
Тот ответил:
Не скажу, что я уже сейчас справился бы с таким делом. Поэтому хочется еще поучиться. Я бы желал, облачившись в парадное платье, быть младшим распорядителем при жертвоприношениях в храме предков или при приеме других правителей.
А ты что скажешь, Дянь?
Когда замолкли звуки лютни, на которой он играл, Цзэн Си (Дянь, А. М.) поднялся и ответил:
А я хочу совсем не того, что эти трое.
Так разве это плохо! сказал Учитель, Ведь каждый может высказать свое желание.
И Цзэн Си сказал так:
В конце весны, в третьем месяце, когда все ходят в весенних одеждах, взять пять-шесть юношей, из тех, что уже носят шапки для взрослых, и шесть-семь отроков, омыться с ними в водах реки И и, обсохнув на ветру у алтаря дождя, под песни возвратиться домой.
Учитель, глубоко вздохнув, сказал:
Я хотел бы быть вместе с Дянем.
Трое учеников удалились. А Цзэн Си, оставшись последним, спросил:
Что Вы скажете об их словах?
Каждый высказал лишь свое желание, сказал Учитель, только и всего.
Почему же Вы, Учитель, улыбнулись, когда говорил Ю?
Страной управляют с помощью ритуалов, сказал Учитель, в его же словах не было уступчивости. Поэтому я и улыбнулся.
А можно ли то, о чем говорил Цю, считать управлением государством?
Отчего же страну в шестьдесят-семьдесят ли или даже в пятьдесят-шестьдесят ли не считать государством?
А то, о чем говорил Чи, можно ли это считать управлением государством?
Храм предков и приемы при дворе разве это не государственные дела? Если есть там храм предков и союзы с князьями значит, есть и свой князь. И если уж такой человек, как Чи, будет там лишь младшим распорядителем то кто же тогда способен быть старшим?!
IX, 14
Учитель хотел поселиться среди восточных варваров. Кто-то сказал:
Как можно? Ведь там низкие нравы!
Учитель ответил:
Если там поселится благородный муж, откуда же там взяться низким нравам?
Восточные варвары (дословно «девять восточных варварских племен» цзюъи ) племенные союзы, окружавшие территорию Чжоу с Востока.
Восточные варвары (дословно «девять восточных варварских племен» цзюъи ) племенные союзы, окружавшие территорию Чжоу с Востока.
Слово Конфуция
Тот сборник изречений и историй, который нам сегодня известен под названием «Лунь юй», естественно, не является изначальными словами Конфуция и, более того, не является и хронологически точным описанием событий его жизни. Не исключено, что частично он стал составляться еще при жизни философа его учениками. Тем не менее в его нынешнем виде это скорее труд политический облик Конфуция в нем подан так, как он представлялся правильным государству. И в этом смысле «Лунь юй» не книга о том, как говорил и действовал Конфуций, а описание того, как он должен был бы действовать и говорить.
Очевидно и другое через бесконечный частокол увещеваний и «мудрых высказываний» проступает живой, реальный Конфуций: громогласный и сомневающийся, осторожный и решительный, торжествующий и покинутый духами. Именно сборник «Лунь юй», а не исторические описания Конфуция, сделал его облик чрезвычайно обаятельным, живым и очень сложным.
Само название «Лунь юй» ()можно также понять по-разному: обычно его переводят как «Беседы и суждения», «Собеседования и сентенции», «Обсужденные поучения», а на английском привычным названием стало «The Analects». Наиболее точным по семантике представляется «Обсужденные речи», то есть специально отобранные учениками, или «Речи, [содержащие] суждения [в споре устанавливающие истину]», т. е. «Полемические речи», или «Рассудительные/теоретические/концептуальные речи» [4,2015. С. 90].
Что вообще мы подразумеваем, говоря о «Лунь юе»? На первый взгляд, здесь все достаточно просто это компиляция высказываний и событий из жизни Конфуция. Частично высказывания, встречающиеся в «Лунь юе», повторяются в «Ли цзи» («Записях о ритуале») иногда абсолютно точно, но чаще в переложении или с небольшими изменениями. Ряд историй и высказываний также повторен в более поздней книге «Мэн-цзы», но так или иначе, нигде не встречается точной кальки исходного текста.
В современном варианте «Лунь юй» содержит 20 «книг», или глав. Традиционно главу принято называть по первым значимым словам этого раздела, например, глава первая именуется «Учиться и..глава вторая «Осуществлять правление» и т. д.
Известная нам сегодня структура «Лунь юя» сложилась не сразу. Очевидно, что по Китаю ходило несколько вариантов этого труда, причем каждый считался «истинным». Такая ситуация складывалась вокруг практически всех известных китайских духовных произведений, в том числе, например, «Лао-цзы», «Чжуан-цзы», «Мэн-цзы»: одновременно циркулировало несколько версий, составленных учениками и последователями, которые оспаривали истинность и право первенства в продолжении традиции.
Сегодня сложно назвать точное количество разных вариантов «Лунь юя». К концу I в. были известны по меньшей мере три труда, которые потом легли в основу «Лунь юя». О первых двух упоминал известный историк Лю Сян (77 6 до н. э.). Они были связаны с названиями царств: «Лу лунь» «Речения царства Ау» из двадцати глав (она в дальнейшем рассматривалась как основная) и «Ци лунь» «Речения царства Ци» в двадцать две главы. К последнему труду прилагались еще две главы «Вэнь-ван» и «Ши тао», которые, хотя и являлись частью общего корпуса текстов, но все же повествовали не о Конфуции. Третий вариант получил название «Гу лунь» «Древние речения» ();он состоял из двадцати одной главы и был обнаружен, по преданию, в период правления императора Цзин-вана (прав, 157141 до н. э.) в стене дома Конфуция, куда его запрятали ученики. Версия отличалась написанием многих иероглифов, к тому же порядок глав несколько отличался по сравнению с двумя предыдущими версиями это говорит о том, что никакого канонического порядка в тот момент еще не сложилось. Никаких дополнительных двух глав эта версия не содержала, но при этом одна из глав была разделена на две, в результате чего и получилась двадцать одна глава [24, с. 7, 1516]. Свое название эта версия получила из-за характерного «старого» написания иероглифов, которое использовалось до III в. до н. э.
Первые две версии «Лунь юй» перечисляются в самом раннем упоминании о труде Конфуция «Истории династии Хань» («Хань ту»), составленной придворным историком Бань Гу (3292) и членами его семьи. Хроники эти, дошедшие до нас с большими пробелами, были закончены в I в. н. э., и, таким образом, мы имеем достаточно позднее упоминание о беседах Конфуция со времени его ухода из жизни прошло более четырехсот лет. А значит, не исключено, что до этого существовали и другие списки речений Конфуция, либо не дошедшие до нас, либо включенные в три уже известных сборника.