Солдат-вестовой не рискнул прервать звуковое сопровождение активного отдыха грозного для военнослужащих военного чиновника. Вестовой дождался, пока тот не закончит свой акт (наше дело не рожать всунул вынул и бежать). Когда несколько утомленный и обессиленный полковник, потирая волосатую грудь, отозвался на униженные просьбы солдата и уяснил себе ситуацию, то никакие грубые матерные выражения не позволили вернуть из-за границы наглого нарушителя на поршневом самолёте.
Начался скандал, за которым внимательно наблюдал и Моня. Чтобы отмазать престарелого шалуна от неминуемой ответственности, оперативный дежурный дивизии стер со звуковых носителей свой радиообмен.
В будущем Моня часто вспоминал, что когда не поймавшая предруста (предшественника Руста) дежурная пара садилась, звеня движками, то в её составе ведоиым был молодой старший лейтенант. Полученные уроки не проходят даром. Позднее этот лётчик тараном собьет натовский Боинг707 над Северным Кавказом. Со слов уже седовласого подполковника вот как это было.
В субботний день 19 июля 1981 года наземные службы засекли нарушителя воздушного пространства страны. Первым команду на взлет получил капитан Валентин К. В район предполагаемого нахождения цели капитан шел на сверхзвуковой скорости, на высоте 13 000 метров. Из радиообмена узнал, что нарушитель находится на высоте 8000 метров и движется со скоростью 400 километров в час. Транспортник двигался вдоль границы, и покидать наше пространство не собирался. По международным правилам дать команду нарушителю идти на посадку можно глубокими покачиванием самолета с крыла на крыло. Но как это сделать на такой скорости, да еще на высоте 8000 метров? Сорваться в штопор означало не выполнить боевую задачу. По всей видимости, пилоты транспортника понимали, что истребитель идет на пределе своих возможностей. Неожиданно нарушитель сделал резкий маневр в сторону русского перехватчика. Капитан, чтобы избежать столкновения, ушел вниз. В это время чужак резко накренился влево и направился в глубь нашей территории. Валентин, уравняв скорости, снова подошел к нему. После очередного покачивания напрошеный гость повторил маневр. Наконец прозвучала команда: «733-й! Цель уничтожить!» Капитан прекрасно понимал, что в заднюю полусферу транспортника прицелиться не сможет нет времени для маневра. Надо придумать что-то другое
И он принял решение таранить самолет-нарушитель. Но таранить так, чтобы самому остаться в живых. Сделав небольшую «змейку», перехватчик несколько отстал от транспортника. Увеличив скорость, подошел под хвостовое оперение и резко бросил свой самолет вверх. Ударом «спины» он отбил пришельцу половину стабилизатора, опрокинув его самолет носом вниз. На колени летчику посыпалось стекло это от деформации лопнуло остекление нескольких приборов. Когда летчик понял, что самолет посадить не удастся, он катапультировался. Раскрылся парашют. Сбил или не сбил? Осмотрелся. Ни вверху, ни по сторонам никого не было. Посмотрев вниз, увидел транспортный самолёт, на большой скорости пикирующий к земле. Из этого положения самолеты такого класса не уже выходят.
Но это было потом. А сейчас реакция была могучей. Несколько часов спустя весь аэродром был уставлен самолетами инспекторов. На Ту 134 из Москвы прилетел маршал авиации Слепницкий. Доктор с восторгом смотрел на кумира своей школьной юности. Лицо земляка было очень похожим на бюст, стоящий на аллее в центре родного города героя.
А в Нефтегорске начала работать государственная комиссия по расследованию летного происшествия с нарушением государственной границы. Руководил работой комиссии известный всей стране маршал авиации Слепницкий. Моня с умилением глядел на знакомое лицо знаменитого земляка. Комиссия с умным видом, после разбора полетов в Нефтегорске перелетела в Красноводск, ближе к УФРА. Командир полка с оперативным дежурным и прочими мелкими участниками военно-воздушного позора прибыл пред ясные очи грозного комдива. Моне давно стал отвратителен способ взаимодействия звеньев цепи во властной вертикали, а именно холуизм. В данном случае именно это и происходило.
Моральный? Кодекс? Холуя? в России не вопрос:
Так важен продвиженья для старательный отсос
Труда не надо для него карьерному козлу
Дай только смачно отхлебнуть из общака ему.
Моральный? Кодекс? Холуя? в России не вопрос:
Так важен продвиженья для старательный отсос
Труда не надо для него карьерному козлу
Дай только смачно отхлебнуть из общака ему.
Себя любить, прекрасно жрать, капустою хрустя
Ведь важен продвиженья для лишь опыт холуя
Свои ошибки, грязь свою лениво отмывать
Работать, жить, творить, любить не надо и мечтать
Задрав глаза на пьедестал жди очередь свою
А кто споткнётся подтолкни, пристало холую
Шепчи хвалы или стихи но как пробъёт твой час
Лижи, кричи, стучи, мочи блаженный среди нас.
Однако надо меру знать к корыту доступ спел
И с пьедестала вдруг слетел плевок на кучу тел
Как груша он висит и вот, расплата настаёт
Расчет повышенный взял в рот и задом на перёд.
Летят перелетные птицы в прицеле полка ПВО! Не дай бог нарушить воздушное пространство родины! Горе виновникам лентяям и разгильдяям! Они приехали на разборки на УАЗиках пусть виновники позора знают свое место! Но майор Залетаев (оперативный дежурный полка) был очень опытным и педантичным человеком он не только сохранил запись радиообмена, но и сделал копию этой записи переговоров экипажей перехватчиков и оперативных дежурных как полка, так и дивизии.
Залетаев и Моня были родом из одного города и знали друг друга. Так Моня стал обладателем одного экземпляра звукозаписи радиообмена: для майора Залетаева это был одним из немногих способов отстоять свою невиновность и сохранить жизнь.
Заседание высокой комиссии в штабе дивизии шло по намеченному плану. Козлы отпущения были определены заранее. Их, этих козлов, надо было рельефно высветить перед высоким собранием всех добросовестных офицеров. Виновных следовало опустить и наказать так, чтобы никто и ничто, никогда и нигде не осмелился бы даже и подумать о чем? Ведь все всё знали и понимали. Крикливый и высокомерный комдив Дерьменко мог обмануть насчет себя только женщин, да и то не всех и не всегда.
Вот грязный шар заседания докатился до того, кто должен ответить за все промахи доблестной авиации ПВО. Майор Залетаев не должен был после этого происшествия остаться майором и тем более майором на такой ответственной службе, как оперативный дежурный. Залетаев скромно встал пред очи грозного комдива. Окрики и грязные намеки чиновника в погонах полковника дали понять оперативному дежурному полка, что пощады не будет. Полковые офицеры сидели рядом, не в силах помочь ничем, да и желания помочь особого не было один за всех и каждый за себя! Майор достал кассету с записью радиообмена и предъявил совещанию заранее написанный рапорт с сетевым графиком произошедших событий. Выходило так, что решение о ликвидации нарушителя запоздало не по его вине. Собрание оживилось. Руководители служб и подразделений дивизии, округа начали дискуссию в рамках дозволенного, и по мере своих полномочий старались оставить любвеобильного комдива в гордом одиночестве.
По всему было видно, что закончить разбор и наказать виновного сразу не удастся ни в коем случае. Упрямый майор, которому оставалось служить до пенсии совсем немного, не хотел брать на себя вину грязного полковника. Совещание закончилось криками, угрозами и призывами к совести.
Через некоторое время в заинтересованных кругах распространилась весть о том, что представленная майором Залетаевым запись переговоров оказалась фальшивкой. Оперативный дежурный полкового ПН (пункта наведения) был арестован и препровождён для дальнейшего следствия в контрразведку округа под конвоем.
Разбор в Нефтегорске был жестким, но, по возможности, справедливым. Командир полка был переведен военным комендантом аэродрома Ташкент. Пограничникам, заметившим нарушителя но не имевших средств ПВО, для возможности принятия мер в последующем, приказано выдать ПЗРК «Стрела» по заставам. На аэродромах в распоряжении ДРП впредь должен был находится колесный транспорт, который мог бы прервать взлет любого самолета. Комдив был отстранён от должности до завершения следствия по основному подозреваемому майору Залетаеву.
Он думал: «Патриотизм это вам не славословие подобное партийным заклинаниям на всех углах в советские времена, и не пиндостанский рёв звёздно полосатых уродов Патриотизм это суть почитание отцов и предков наших взращённое с молоком матери А у нас кто и что за элита, которая будет отслеживать поведение людей? Да ещё в перерывах между святым соблюдением своих личных интересов? А какие возможности есть для тех кто попал в жернова бюрократической машины? Я славлю род предков и всё родное но славить коммуняк или сионистов не приведи господь!»