Добрый вечер, милая.
Добрый вечер, папа, ответила Фифи и села в кресло, которое было рядом с камином. Тепло, идущее от камина, приятно согревало, создавая в комнате неповторимую атмосферу уюта и тепла.
Как у тебя хорошо! словно прочитав мысли дочери, произнёс папа.
Фифи в ответ улыбнулась и спросила:
Ты был в полиции?
Ещё нет. Мой друг, полицейский, будет в Париже через неделю, а пока нашёл Сержа Дюте и поговорил с ним.
Отец достал из портфеля свежий журнал, на обложке которого было фото незнакомого мужчины.
Узнаешь? произнёс он загадочно.
Фифи, с интересом разглядывая обложку журнала, ответила:
Нет, этого человека не знаю.
Это Серж Дюте! торжественно произнёс папа.
Он взял в руки журнал, полистал и открыл там, где была статья, посвященная известному музыканту. Статья была довольно большой. Кроме того, она содержала множество фотографий, где Серж Дюте был в окружении своей семьи. Жена, дети, собаки, кошки, всё это было на его семейных фотографиях. Фифи с удивлением воскликнула:
Папа, неужели это он, тот самый наркоман с ножом?
Да, милая, это он. Он очень изменился. Наркотики больше не употребляет, поёт в стиле Джо Дассена. Ходит по воскресениям в церковь. У него дети, жена, дом
Отец посмотрел многозначительно на дочь и продолжил:
Оказывается, когда он угрожал тебе ножом, то не желал никакого зла! Он никогда никого не убивал!
Что? спросила Фифи недоверчиво. Никогда не поверю, что в тот момент он желал мне счастья и добра. Неужели ты ему веришь?
У меня нет оснований не верить ему. Серж Дюте объяснил мне, что тогда он сильно приревновал тебя к какому-то типу. Этот тип был вдвое старше тебя! Ты с ним целовалась у него на глазах
Фифи сильно покраснела и, не зная, что ответить, молчала, понимая, что теперь ей придётся говорить отцу очень неприятную правду.
Кто был этот мужчина, о котором с таким возмущением говорил мне Серж Дюте?
Папа, это не то, что ты думаешь! ответила Фифи и, капризно надув губки, продолжила. Серж Дюте не имеет никакого права ревновать. С какой стати должна отчитываться перед ним за свои поступки?
Перед ним, возможно, не должна отчитываться, а передо мной обязана! строго ответил отец.
Ещё строже взглянув на Фифи, он продолжил:
Ты знаешь, как требовательно отношусь ко всему, что имеет отношение к чести нашей семьи. Ты должна рассказать мне только правду, потому что это очень важно в тот момент, когда за тобой гоняются убийцы!
Фифи побледнела и пролепетала:
Хорошо, папа, расскажу. Мужчину, с которым тогда целовалась, зовут Эдуард Дюролан.
Эдуард Дюролан! Известный французский учёный и путешественник! воскликнул с изумлением отец.
Да, именно он. Ты знаешь, он учёный в области космической медицины и, кроме того, известный тележурналист.
Как ты могла целоваться с ним у всех на виду?! И как журналисты пропустили это?
Во-первых, это было давно. Мне было тогда двадцать два, а Эдуарду Дюролану сорок четыре.
И как ты с ним познакомилась? побагровев от раздражения, переспросил отец.
Когда мне было двадцать, тогда случайно видела НЛО.
Какое НЛО? непонимающе переспросил он.
НЛО. Это неопознанный летающий объект.
И что в этом такого. При чём здесь Эдуард Дюролан?
Он учёный, занимающийся проблемами космической медицины. После того, когда увидела НЛО, подробное письмо об этом происшествии отправила во Французскую Академию наук.
Зачем? удивлённо спросил отец.
Для того чтобы получить ответ на вопрос, что это было?
И что тебе ответили?
Вместо ответа мне назначили встречу с Эдуардом Дюроланом. Так мы с ним познакомились.
Так это было деловое знакомство! радостно воскликнул отец и продолжил.
Это было в Париже?
Нет, мне пришлось поехать в Страсбург для того, чтобы с ним встретиться.
Мне пришлось целый месяц жить в гостинице. Дюролан оказался очень милым, заботливым и обворожительным человеком, но никакой любви между нами не получилось. Хотя, мне сейчас кажется, что была не справедлива к нему.
Отец, молча и терпеливо слушал.
Понимаешь, папа, как раз в тот злополучный вечер Эдуард Дюролан повёл меня в театр на рок-концерт. Серж Дюте исполнял на этом концерте рок-оперу. Тогда, когда был антракт, Эдуард повёл меня в кафе и напоил коньяком. Довольно сильно опьянев, мы вышли покурить в вестибюль театра. Не помню, как это случилось но, тогда, мы с ним, действительно, целовались.