Ну что, приступим, Константин Григорьевич? отхлебнув чая, спросила девица.
Вообще-то, пока ещё Георгиевич, поправил ее Костя. Игривое настроение из кухни сразу же улетучилось.
Простите, Анфиса слегка сконфузилась, придала извинительное выражение милому личику, даже щечки порозовели. Костя смог наконец её хорошенько разглядеть. Она с этими своими розовыми щечками была весьма мила непроизвольно отметил Костя, хотя и был ещё в досаде на неё. Кого-то она ему смутно напоминала, но кого? помешивая ложечкой чай, начал искать в памяти Костя. Вспомнилась молодость, Пицунда, звездная ночь, вкус молодого вина на языке, шашлык, чьи-то тёплые ладони, что-то ещё, волнующее и смутное из памяти аж пахнуло бодростью, солёным ветерком и тихим девичьим шепотом, но ничего более конкретного не всплыло. Увы Впрочем, ладно
А зверюшка нам не помешает? вдруг вылез с дурацким вопросом парень, поглядывая под стол на фокса.
Мне однозначно не помешает, жёстко и даже вызывающе ответил Костя. В том смысле, что «если кому не нравится моя собака скатертью дорога». Парень сглотнул и затих на свой табуретке. Костя погладил фокса, и тот понял, что хозяин, если что, несомненно, защитит его от этого малолетнего придурка Вовика. Ну ладно, посмотрим, что будет дальше пёс свернулся калачиком в ногах хозяина, и только подрагивающие уши выдавали его интерес к происходящему.
Вы кушайте варенье-то, приторным голосом добавил Костя и взял банку со стола, якобы невзначай пронеся её перед лицом девушки Анфисы. Потом издевательски навалил себе в блюдце изрядную горку, воткнул в эту горку свою ложку и плотоядно осмотрел всё это великолепие. Он, похоже, таким образом демонстрировал, что ему было пока что явно не до интервью.
Да-да, конечно, едва слышно проговорила Анфиса и алчно посмотрела в Костино блюдце. А можно полюбопытствовать, Константин Георгиевич, вам сейчас в целом удобно с нами разговаривать? Каким вы временем располагаете для беседы?
Сейчас подкреплюсь только. А вообще до пятницы я абсолютно свободен, буркнул Костя и начал с урчанием поглощать свою горку, запивая уже настоявшимся чаем. Он с внутренним удовлетворением отметил, что тактическая хитрость с вареньем удалась в полной мере.
Хорошо вам, есть время до пятницы. Вы его ведь займёте творчеством? завистливо проговорила Анфиса, аккуратно вращая ложку в своей голубенькой чашке.
А то Костя в своём ответе был лаконичен.
А столько варенья по утрам это не чрезбыточно? опять некстати влез Вовик.
Костя аж замер с открытым ртом, потом перевел взгляд на нахала.
Э-э-э, молодой человек, в русском языке нет такого слова, ответил он довольно язвительно. Вы, похоже, не очень в курсе нашей грамматики. Есть слово «избыточно» и есть совсем другое слово «чрезмерно». В школу надо было почаще захаживать, мой юный друг, не удержался он от нотации, потом подумал и довольно корректно закончил фразу. А что касается сути вашего вопроса, любезный, то ответ будет, конечно же, однозначно отрицательный.
Вовик опять покрылся багровыми пятнами, сглотнул, опустил голову и начал стыдливо шевелить разные настройки на своем аппарате. Анфиса всю эту ситуацию вообще только молчала и вращала глазами. Но через пару минут Костина горка превратилась в плоскость, он запил все это дело чаем, откинулся от стола и удовлетворенно промокнул губы салфеткой. Было видно, что он вполне охотно бы облизал свое блюдце, но наличествующие в кухне гости вынуждали соблюдать некие приличия. А то бы он и рыгнул, как водится. Как бы то ни было, взгляд его приобрел явную осмысленность, даже пронзительность, и он, очевидно, вполне уже мог трезво рассуждать и взвешенно отвечать. Анфиса, похоже, это заметила и, недолго думая, отодвинула свою чашку и приступила к интервью.
Для начала хотелось бы поинтересоваться, Константин Георгиевич, а какие актуальные тенденции современного фотоискусства вы бы отметили для читателей нашего журнала? приступила к делу девица, сдула со стола крошки и положила между чашкой и сахарницей серебристый брикетик диктофона.
«О, японский, кажется», про себя отметил Костя, а вслух сказал:
Ну, вы знаете, вот, например, переход на этот скандальный формат «микро 4/3». Об этом все столько говорят, что можно подумать, что прям революция какая опять на дворе Впрочем, про технику говорить вообще сейчас не хочется чтобы ни сказал, через месяц выкинут что-то новое. Это как гонка без финиша. Я вообще до сих пор часто работаю с пленкой на самом деле. Техника техникой, а когда колдуешь над бачком с проявителем это доставляет такой кайф, что аж жалко становится более молодых им это чувство не знакомо даже в принципе. С пленкой оно как-то душевнее. Вот вы, Вовик, Костя внезапно повернул голову и вонзил пристальный взгляд в Анфисиного фотографа, вы хоть знаете, что такое хлористое серебро и как его использовать в фотоделе?
«О, японский, кажется», про себя отметил Костя, а вслух сказал:
Ну, вы знаете, вот, например, переход на этот скандальный формат «микро 4/3». Об этом все столько говорят, что можно подумать, что прям революция какая опять на дворе Впрочем, про технику говорить вообще сейчас не хочется чтобы ни сказал, через месяц выкинут что-то новое. Это как гонка без финиша. Я вообще до сих пор часто работаю с пленкой на самом деле. Техника техникой, а когда колдуешь над бачком с проявителем это доставляет такой кайф, что аж жалко становится более молодых им это чувство не знакомо даже в принципе. С пленкой оно как-то душевнее. Вот вы, Вовик, Костя внезапно повернул голову и вонзил пристальный взгляд в Анфисиного фотографа, вы хоть знаете, что такое хлористое серебро и как его использовать в фотоделе?
Э-э-э реакция Вовика была вполне предсказуемой, и Анфисе пришлось срочно прийти ему на помощь.
Понятно, теперь следующий вопрос, она сунула Косте под нос какой-то пестренький каталог. Вы говорили в том году в интервью для BBC, что ваш идейный фотооппонент это Сёмэй Томацу. Судя по вашим работам, вы как будто заочно спорите с ним. Многие ваши работы действительно позволяют предполагать это Или нет, это только так нам всем кажется?
М-м-м, пожалуй, отчасти Костя пожевал немного губами, обвел глазами кухню. С одной стороны, я его весьма уважаю, меланхолично продолжил он после небольшой паузы. Я даже отмечаю его день рождения. И смерти тоже, кстати. Он, конечно, очень пронзительный фотохудожник. Мне очень нравится его циничная фраза: «Я смотрю на своих моделей, как фермер на свои помидоры». В этом я ему близок. Без сомнения. Он стилистически безупречен. Я даже в чем-то ему подражал какое-то время. Было дело, да. Но в нем есть и много такого, с чем мне трудно согласиться и вообще даже обсуждать с кем-либо. Я не думаю, что читатели вашего журнальчика настолько продвинутые ребята, чтобы я реально вам рассказывал что-то важное про старину Сёмэя. Так что, извините, давайте лучше следующий вопрос.
Анфиса уже открыла было рот, но Костя внезапно почувствовал, что ему есть что добавить, и жестом притормозил девушку.
Хотя, нет. Погодите со своими вопросами. Я вот что вам скажу, друзья мои, Костя осознал, что разговор надо бы вести в ином русле. Давайте так Объясняю один раз. Вижу, что текущее поколение журналистов вообще утратило все признаки профессионализма. Да-да, увы и ах Для чего в принципе существуют вопросы? Для того, чтобы полученную из ответа информацию использовать с пользой для себя. А не для того, чтобы посмеяться над отвечающим человеком или выставить его в неудобном свете, сделать посмешищем. Но такова сегодня установка у 99% журналистов. Всем нынешним журналистам хочется в каком-то смысле «раздеть человека», найти и показать в нем говнецо. Они считают именно это профессионализмом. Так вот, я в эти игры не играю, друзья мои. По мне, так это всё общение должно больше походить на общение ученика и наставника. То есть я в процессе разговора чем-то делюсь с другими людьми. Это означает, что я лучше знаю, что во мне ценного И я не играю роль шута, которую мне хотят навязать своими вопросиками. Усекли, нет? Не слышу ответа. Ну, вот и славно, давайте сегодня всё выстроим вот в таком ключе
Анфисин лобик пересекла легкая морщинка разочарования. Да, не зря её предупреждали Он запрессует кого угодно. Если захочет, конечно
Хорошо. Я постараюсь не задавать вопросы, на которые можно подумать, что они «не про то». Давайте начнем с профессиональных вопросов, если не возражаете. Так можно?
Костя молча кивнул.
Константин Георгиевич, скажите, пожалуйста, а какую вашу работу или серию работ вы сами цените выше всего? За что вы можете сами себя похвалить? Анфиса решила пока позадавать очевидные вопросы, которые не могут вызвать раздражения. Потому что рассказывать о себе одно из базовых удовольствий для человека. Особенно творческого. Костя, разумеется, мгновенно клюнул.
Ну, тут я не оригинален. То, что мне принесло признание, очевидно, и послужило фундаментом всего того, что я достиг сегодня, то, собственно говоря, и нравится. Это же очевидно. Да, я говорю про фотки фокстерьеров: бегающих, прыгающих, грызущих палку, спаривающихся и даже радостно какающих. Чего уж тут лукавить мне повезло в этом вопросе. Эта серия пробила брешь в общественном сознании И даже развернула какую-то часть людей в правильном направлении, как мне кажется Как-то ко времени пришлось всё. Мне повезло, наверное. И ещё я чуть-чуть опередил новую социальную парадигму. Вернее сказать, она в определенной степени опёрлась на мои фотки. Фоксоцентризм он ведь как социальное, так и эстетическое явление