Завтра новый день, иные впечатления. Как в кино. Досмотрев фильм, Алекс лег спать, и сновидения были легки и приятны. Утро разбудило заботами. Покормив и обласкав Чарли, занял место на вертолете, и в путь.
Красные крыши влекли с непреодолимой силой. Город Двуносых, загадочный, необъяснимый, пока ничего не открыл, но астронавт настойчив.
Солнце еще щекотало верхушки деревьев, когда крыши бутонами роз приветливо открылись вдалеке, словно приглашая инопланетянина в гости. На главной площади торговцы разложили товар. Снова все точь-в-точь повторилось, и Александр пришел к выводу: надо проникнуть в город не с воздуха, а как-то незаметно. Правда, его внешний вид резко отличался от туземного, но выбора не было. Алекс снял на видео город со всех сторон, чтобы проанализировать возможные варианты, более или менее годящиеся для его цели. Сегодня рано вернулся на базу, где, забрав с собой радостного Чарли, пересел на самолет и отправился на космодром. Дан встретила, блестя глазами. Щенок облизал ее и потерся головой о ноги. Яйцо грелось возле обогревателя, настроенного на определенную температуру.
Через неделю можно будет не бояться губоров, сообщила она.
Неужели прошло много времени? Дан, я кое-что увидел и хочу поговорить. Свари кофе.
Через несколько минут пили горячий ароматный кофе, и Алекс рассказывал по порядку о неудачах в городе, а затем про обряд в лесу. Дан ничего не знала о лесных обрядах, но возмущалась, что Алекс не покарал всех, кто в этом участвовал, и напрасно астронавт объяснял, что бог не убийца.
Доброго бога не будут бояться, он ни на что не годен, говорила женщина, а в городе ничего хорошего. Плохие люди, плохие порядки.
Я должен туда попасть незаметно, помоги, он достал чип с видами городских стен, по которым ходила охрана.
Убей охрану или подкупи.
А какие еще варианты? Не забывай, проникнуть надо тайно.
Алек-Сус, дай подумать, есть вариант, но женщина замолчала.
Ты не доверяешь мне?
Медленно тянулось время. Дан молчала. Молчал и Алекс. Так прошел час. Наконец, Дан сказала:
Я помогу, но подожди, пока сын выйдет из темноты, и, помедлив, добавила, Как выглядят люди, прислуживавшие божеству в лесу? Расскажи еще раз все, как можно точнее.
Стараясь не упустить никакой, даже самой мелкой детали, Александр снова вспоминал увиденное. Выслушав рассказ, Дан, помолчав, начала говорить:
Я слышала о людях, носящих козлиные морды на груди, от старейшин племени. Вечерами, после удачной охоты, мои соплеменники собирались вокруг костра, чтобы за хорошей трапезой слушать рассказы бывалых людей.
Когда-то козлиное племя, неустанно кочующее по земле, было сильным и многочисленным, и никому не поклонялось. Как смерч носились воины племени, убивая и грабя тех, кто трудом добывал хлеб насущный, и не знали от них пощады, ни стар, ни мал. В одной деревне убили всех без разбору и, складывая в сундук похищенные шкуры животных, вдруг, в шкуре козы обнаружили молодую девушку. Один из воинов замахнулся, чтобы убить, но неожиданно несколько других встали на защиту. Началась потасовка, в которой зачинщик и один из защитников были убиты, но жизнь девушки была спасена. Но, только существование, ведь теперь она стала игрушкой в руках монстров. Ослепленные жаждой крови и, желая отомстить за смерть товарища, они бесконечно измывались над невинной жертвой: кололи ее тело иголками, жгли раскаленными головешками, насиловали. Впрочем, скоро им это надоело и, гладко выбрив ее щеки, покрытые прекрасным золотистым пухом, они сделали отвратительную татуировку на лице девушки и свезли на базар в Город Двуносых.
Там ее купил в услужение один горожанин. Несчастная так бы и провела жизнь, батрача на двуносого, но неожиданно сын хозяина влюбился в батрачку и, однажды ночью, молодые влюбленные покинули город, примкнув к беженцам, людям, пострадавшим от козлиного рода. На совете племени беженцев неугомонная пара страстно выступила за то, чтобы начать войну против убийц, но их не поддержали. Слишком велик был страх, оставшихся в живых, за свою шкуру.
Тогда девушка, ее прозвали Таг-Козлица, пообещав в жертву себя рогатой богине справедливости, вознесла молитвы, в которых просила помочь отомстить. Отныне душа Таг могла отделяться от тела и витать, являясь призраком с головой козы кому угодно.
Каждую ночь призрак навещал воинов козлиного племени, пугая и сводя с ума кровожадных монстров. Вне себя от ужаса одни прыгали в огонь, другие кидались на ножи, третьи лезли в петлю. Даже детей не щадила Таг. Видя, что мстительная Козлица сама превратилась в монстра, рогатая богиня справедливости призвала её к себе и потребовала обещанную жертву. Таг упиралась, ссылаясь на незаконченную миссию, которая пришлась по вкусу настолько, что она забыла про молодого мужа, проливавшего потоки слез по возлюбленной. Богиня пресекла возражения и, разрешив мужу навсегда проститься с Таг, увела молодую женщину с собой. Отныне Таг-Козлица навсегда изменила облик на тот, что преследовал воинов, и стала помощницей богини. Оставшиеся в живых воины козлиного племени стали поклоняться богине-козлице, приносить жертвы и носить на груди голову козы, в знак принадлежности племени. Они получили название «козлиное племя». Но, видимо, жажда крови не утихла в этих жестоких сердцах.
Каждую ночь призрак навещал воинов козлиного племени, пугая и сводя с ума кровожадных монстров. Вне себя от ужаса одни прыгали в огонь, другие кидались на ножи, третьи лезли в петлю. Даже детей не щадила Таг. Видя, что мстительная Козлица сама превратилась в монстра, рогатая богиня справедливости призвала её к себе и потребовала обещанную жертву. Таг упиралась, ссылаясь на незаконченную миссию, которая пришлась по вкусу настолько, что она забыла про молодого мужа, проливавшего потоки слез по возлюбленной. Богиня пресекла возражения и, разрешив мужу навсегда проститься с Таг, увела молодую женщину с собой. Отныне Таг-Козлица навсегда изменила облик на тот, что преследовал воинов, и стала помощницей богини. Оставшиеся в живых воины козлиного племени стали поклоняться богине-козлице, приносить жертвы и носить на груди голову козы, в знак принадлежности племени. Они получили название «козлиное племя». Но, видимо, жажда крови не утихла в этих жестоких сердцах.
Алек-Сус, твой рассказ убедил меня. Что касается Города Двуносых, есть человек, мой брат, он служит послом в Городе. Мы разыщем его. Кроме того, можем разыскать покинутого мужа Таг, это хороший человек. Тебе же надо вооружиться терпением и ждать столько, сколько скажу. Думаю, что муж Таг, смог бы пролить свет на обряд, свидетелем которого ты был.
Мучимый вполне понятным любопытством, Александр согласился ждать, что не означало сидеть на месте. Рано утром, самолет взлетел, взяв курс в противоположном Городу Двуносых, направлении. Здесь протяженность пустыни оказалась еще меньше: километров через двадцать стали попадаться оазисы, затем пустыню сменила лесополоса с прозрачными блюдцами множества озер, вокруг которых бродили стада животных, поедая сочную растительность. Около трех озер заметил палатки-шатры, и нанес на карту.
Вдалеке синели округлостями большие холмы, а еще дальше блестели на солнце остроконечными пиками, заснеженные горы. Восхищенный, открывшейся взору картиной северного пейзажа, Алекс жадно устремился туда, где макушки гор смотрели на нежные, прозрачно-белые облачка, сверху вниз.
За большими холмами, у подножия гор, простиралось плато, по краю которого величаво несла воды иссиня-черная река, словно слюда, отражающая солнечные лучи. А на плато раскинулся огромный город, обнесенный бревенчатой стеной. Двое городских ворот были открыты, но возле них стояли сторожевые вышки, на которых дежурили наблюдатели. Алекс нанес город на карту и вернулся к космическому кораблю: самолет годился только для разведки, а для визита пожалуйста вам и вертолет, и вездеход, которые не нуждаются в посадочной полосе.
11
Дан ничего не знала о городе, увиденном Александром, но просила друга быть предельно осторожным и готовым ко всяким неожиданностям. Для поездки он выбрал совсем маленький одноместный вертолет, и на следующее утро отправился в дорогу.
Город просыпался: солнце поднималось из-за гор, освещая снежные остроконечные пики, с которых веселые лучи, словно озорные лыжники, скатывались к подножью, разливаясь по плато чистым ясным утром. Вертолет поравнялся с большой стаей крупных белых птиц, которые, повернув головы, спокойно посмотрели на него и, видимо, не найдя ничего, достойного внимания, продолжили путь. Цивилизация Голубой Планеты еще не знала огнестрельного оружия, летательных аппаратов, не была знакома с электричеством, а верила в магию и колдовство. Впрочем, существовали вещи, что казались Алексу нереальными мифами.
Вертолет завис над тихим, еще полусонным, городом и ласково стрекоча, начал плавно снижаться, пока не сел в юго-западной, малонаселенной окраине, где на большом пустыре стояли всего два бревенчатых домика, с коричневыми крышами. Алекс вышел из вертолета и осмотрелся: тут и там валялись обрезки кожи и воздух был пропитан запахом мастерской. Здесь выделывали кожу и шили одежду, обувь и, может еще что-то, имеющее отношение к данному материалу. Он чувствовал, что сквозь овальные окна, затянутые прозрачной пленкой за ним, следят, но двери домов были плотно заперты.
Оседлав минивездеход, астронавт устремился к центральной, наиболее густонаселенной части. Солнце приближалось к полудню, легкий ветерок гнал от гор белые пушистые облачка. Было тепло, почти жарко.
Бесшумная машина двигалась мимо идущих по улице граждан, которые недоуменно шарахались в стороны, а потом некоторое время стояли с разинутыми ртами, приходя в себя. На главной рыночной площади шла бойкая торговля; Алекс сбавил скорость до пешего минимума и продвигался вдоль торговых рядов. Занятые торгом, ни продавцы, ни покупатели не замечали инопланетянина. Внешне они были точь-в-точь похожи на охотника, первого человека, встреченного им на планете. Те же кошачьи лица и уродливые загривки, короткие ноги и длинные волосатые туловища, прикрытые короткими безрукавками или рубашками до колен. Причем, женщины и мужчины выглядели одинаково, различаясь лишь поведением (мужчины тащили тяжелые покупки, которые выбирали женщины, а женщины торговались с продавцами до хрипоты, очевидно получая от этого процесса большое удовольствие) и по количеству блестящих побрякушек на шее хотя последнее может и не быть признаком половой принадлежности.