Магов тоже приносят в жертву демонам, кивнул Индрик. Порой они делают это сами с собой продают свою душу
Ах, вот как!
Впрочем, душа не всякого колдуна приятна на вкус, и не каждая дева может похвастаться целостностью, Индрик мягко улыбнулся. Но есть женщины, чей свет и чистота помыслов делают их привлекательными как для демонов, так и для единорогов.
Как те ведьмы на празднике? догадалась Дженна.
Индрик рассмеялся, а её учитель бросил на музыканта холодный взгляд.
А что такое истинная любовь? вдруг спросила девушка. Что же, выходит, не всякая любовь настоящая?
Есть любовь земная, а есть истинная, поправил Индрик. Как и в случае с душами земной и высшей: они разные проявления единого целого.
Так чем же так хороша̀ истинная любовь? удивилась Дженна. Зачем беречь себя ради неё?
Словами это сложно объяснить задумчиво произнёс Индрик. Как докопаться до истока родника, не замутив его сути? Любовь земная это вода, которую ты пьёшь каждый день. Любовь истинная это воды Единого Источника, сила самого Создателя. В первозданном виде мы можем прикоснуться к ней лишь с нашим истинным партнёром И это величайшее счастье
И величайшее наказание, тихо проговорил Сайрон.
Боль, мелькнувшая в его голосе, отозвалась в Дженне, будто укол кинжала в грудь. Не желая выдавать вспыхнувших чувств, она деловито собрала грязные миски и направилась к ручью.
Будничные заботы быстро развеяли её тягостные мысли. Ну кому какое дело до единорогов и истинной любви, когда овсяная каша намертво пристала к посуде, а вода в ручье такая ледяная, что пальцы немеют?
Чародейка тряхнула головой, откидывая с лица прядь волос, и посмотрела на небо. Где-то там за бесцветными облаками и светом дня скрывалась чёрная бесконечность и две звезды два любящих сердца, нашедшие друг друга среди множества звёзд.
Память дальних миров вновь звучит для меня, тихо напела Дженна. Раздели мои крылья, одни на двоих
* * *
Через несколько дней странники остановились на постоялом дворе. Дженна была рада встретить там шумливых «Лесных гитар». Как бывшая сумеречная лиса, она рисковала раскрыться перед своими нечаянными врагами по цеху. Но тем удивительнее было то внутреннее спокойствие, которое дарило девушке общение с ними.
Общество Сайрона и Индрика было для чародейки столь же интересным, сколь и тяжёлым. В присутствии магов она вновь становилась «пятёрышницей», которая ловит каждое слово учителей и больше всего на свете боится показаться глупой. Их сила и мудрость не только насыщали девушку, но и порядком утомляли её.
С разбойниками всё было проще. Хочешь шути: они посмеются; хочешь ругайся: тебе ответят, но не обидятся. А если вздумаешь помолчать, то всегда найдётся тот, кто прогонит тишину пусть даже и глупой болтовнёй или незатейливой песенкой.
На счастье Дженны «Лесные гитары» не отличались ни особенным чутьём на врага, ни слухом к музыке витали. Да что там, даже свои обыкновенные мелодии они играли кто во что горазд. Зато тексты их песен были близки всем и понятны любому деревенскому дурачку. Те, что рассказывали о любви, писала Фьёртана. Скоморошьи «коротушки», дразнилки и прибаутки сочинял Норк.
Сумеречные лисы всегда работали поодиночке. И, оказавшись среди серых волков, бывшая наёмница ощутила себя по-новому, уютнее и счастливее, словом, так, как чувствуешь себя только в стае.
Порой музыканты огрызались друг на друга, но буднично и не всерьёз. Несмотря на мелкие разногласия, они всегда оставались семьёй. И чародейка начинала понимать, почему перед лицом угрозы наёмники не бросили своих обезумевших товарищей, но, напротив, сплотились крепче прежнего.
Как и прежде, Дженна нисколечко не собиралась становиться для Фьёр подругой; однако, не замечая того, она всё сильнее привязывалась к девушке. Разбойница подкупала её весёлой простотой.
В отличие от мага, Фьёр ничего не стоило взяться за руки безо всяких причин, потому что хотелось. Сидя рядом, она могла привалиться бочком или даже положить голову на плечо. Серая волчица любила ластиться, и делала она это так же естественно, как делают все щенята.
Вообще-то Дженна не поощряла фамильярностей, но, исключительно по-чародейски, нашла подобное поведение вполне уместным и полезным во время холодов. Даже лёгкое прикосновение тёплой руки к плечу неким образом вдохновляло внутренний огонь. Пламенной магией обладал и её танец; вот уж где Фьёр распалялась не на шутку.
В отличие от изящной и лёгкой Орфы Уом разбойница двигалась грубо и порывисто. Она кружилась, подобно урагану, плеща своей широкой цветастой юбкой и сметая на пути прочих танцоров; резко подпрыгивала и приседала, будто уходя от невидимых атак. И, как бы её ни шатало при ходьбе, в танце, даже подвыпившая, волчица неизменно сохраняла идеальный баланс.
Чем лучше Дженна узнавала Фьёртану, тем более недолюбливала Евана. Ей были противны его грязные плоские ногти и вечно недовольный рот с поникшими уголками губ. Девушку раздражали немытые и всклокоченные волосы юноши.
Их цвет яичного желтка Фьёр отчего-то сравнила с золотистой косой Дженны, и чародейка была с этим категорически не согласна! Но более всего бывшей наёмнице не нравился запах парня. Она предчувствовала, всей кожей чуяла от него неладное
В тот вечер постояльцев оказалось немного, и хозяин гостиницы отказался от услуг музыкантов. Не сумев утолить артистический голод, «Гитары» компенсировали неудачу сытным ужином, а после него уселись поближе к очагу коротать вечер, как у них это было принято, за бутылочкой.
Фьёр развлекала всех незатейливой девичьей болтовнёй. Норк комментировал её истории шуточками. Майтин и Еван курили трубки.
У огня было жарко, поэтому главарь разбойников расстегнул рубаху и подвернул рукава до локтей, обнажив худую грудь и жилистые руки. Чародейка обратила внимание, что на его правом предплечье появились глубокие царапины, как будто от звериных когтей. Поймав любопытствующий взгляд Дженны, Фьёр виновато поджала губки.
Ну эта перебрала я малёк, разыгралась
Единушка, ну и игры у вас, смущённо прошептала чародейка. Но это же когти?
А у меня ножичек необычный есть, вот, разбойница непринуждённо нырнула пальцами в своё декольте и извлекла из корсета небольшое лезвие в форме волчьего когтя с раздвоенной рукоятью. Его удобно меж сисек носить, чтоб в случае чего защититься
Устал я от вашего бабьего трёпа, вдруг заявил Еван, хлопнув себя ладонями по коленам. Пошли, мужики
По его команде Норк и Майтин поднялись со скамей. Вместе они покинули зал, оставив девушек наедине.
Ой, важные, как какашки в проруби! презрительно фыркнула Фьёр, потянувшись к кувшину с пивом, чтобы наполнить опустевшие кружки. Но что делать? Семья! Только друг другу мы и нужны
Дженна подавилась смехом и оценивающе поглядела на свою кружку. У неё порядком кружилась голова, но отказываться от добавки она не стала. Это был не первый кувшин пива. Перед ним музыканты пили вино, а до вина пробовали местную настойку на травах.
Так вы играли или ты защищалась? уточнила чародейка, рассматривая нож. Надеюсь, Еван не обижал тебя?
Да я и не помню, пренебрежительно поморщилась Фьёр. Расскажи лучше, как там твоё разбитое сердечко? Она внимательно оглядела зал. Час был поздний, последние гости разбрелись по комнатам. Вот уж воображаю ваши игры Твой «феникс» жуткий тип Скальный тролль какой-то, а не феникс
Никто мне сердце не разбивал, прошипела Дженна, стараясь произносить слова чётко, ясно и по-возможности грозно. Не смей так говорить о моём учителе. Засунь своё воображение себе кое-куда и на своего «принца» любуйся
Да, пусть Еван не принц, вскинулась разбойница, шумно опустив кружку на стол. Зато он меня любит такой, какая я есть Рябую и страшную Любит да так, что ух
Это ты, что ли, страшная? прыснула чародейка. Ой, тоже мне Шрамы твои не видно почти Да у меня знаешь, сколько шрамов Было
Нда? Ну а парней? вдруг спросила разбойница, склонив голову на бок и хитро прищурив глаза.
А-а? не поняла Дженна.
Я поспорила с Еваном, объяснила Фьёр, не девочка ли ты.
Какая я тебе девочка! возмутилась чародейка.
А вот у меня было много парней, похвасталась Фьёр, откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу. Мно-ого разных Люди. И эльфы, между прочим. Тролли тоже. И один гном. Очень волосатые эти гномы
Дженна вытаращила глаза на собеседницу. Обмана в её голосе она не чуяла, хотя, конечно, и знатно напилась.
Гномы и тролли?
Тролли большие, конечно, заразы, и тяжёлые. Но в портах всё не так страшно, как можно себе вообразить
Девушки залились смехом.
Я слышала от одного брауни, Дженна утёрла слёзы, проступившие от хохота, что там внизу они не сильно отличаются.