Ничего страшного, рада, что всё обошлось! Честно говоря, я не очень-то разбираюсь в сигнализациях, выдохнула я и уже собралась развернуться и уйти, как Марина остановила меня.
Вика, мне неудобно! Зайдите хоть ненадолго! Попьём кофейку! Я Вас чем-нибудь вкусненьким угощу! улыбаясь, предложила она.
Нет-нет, мне надо в офис! произнесла я, выжимая улыбку в ответ.
Офис подождёт! Тем более, начальство в банке! Пойдёмте-пойдёмте! Я Вас теперь так просто не отпущу!
Я не очень-то горела желанием заходить в их дом, хотя никогда раньше там не бывала. Ещё больше меня смущала перспектива предстоящего разговора. Пару лет назад, когда мы с Мариной познакомились, я попыталась пообщаться с ней на общие темы, но, как выяснилось, и на них-то говорить нам особо было не о чем, к тому же я боялась сказать что-то «не в кассу», поэтому в итоге мы пили кофе молча.
Но она буквально втащила меня в подъезд. Мы зашли в квартиру. Марина пригласила меня на кухню. Я без особого интереса осматривала коллекцию сувениров на открытых полках, пока она варила кофе.
Как у ВАС дела? внезапно прервала тишину Марина.
«Интересно, кого она имеет в виду, произнося местоимение вас?» мелькнуло у меня в голове, но я попыталась отреагировать нейтрально:
Да всё как обычно.
Влад сказал, что намечается командировка в Финляндию?
Да, но даты пока не определены.
Мы присели за кухонный столик. Марина молча предложила чокнуться чашками. Я не сопротивлялась.
А когда должны закончиться переговоры? уточнила она, сделав первый глоток и бросив взгляд на часы.
Не знаю, но, наверно, уже скоро, ответила я и почувствовала резкую боль в желудке, в очередной раз вспомнив о совете врачей забыть про замечательный напиток.
Вика, а ты веришь в жизнь после смерти? внезапно спросила Марина, переходя на «ты» и подхватывая меня, уже теряющую сознание от боли. Пойдём со мной!
Боль оставила меня так же резко, как и появилась.
Я поднялась с пола и проследовала за Мариной в гостиную. Встав у окна, она произнесла, не глядя мне в глаза:
Теперь уже нечего бояться и терять. Зачем он тебе был нужен?
Я не знаю, что Вам ответить
Я знала, что ей ответить. Я любила Влада. Не за что-то. И именно поэтому мне было всё равно, в каком статусе находиться с ним рядом. Любил ли Влад меня? Большой вопрос. Но я никогда не просила его развестись с женой, понимая, что он к ней привык. Я не желала им зла.
Бог всё видит, Викуся. Он должен был наказать вас обоих. Знала б ты, как я тебя ненавижу! Но Бог простит меня! Простит за то, что я сделала, Марина стала всхлипывать, как маленький ребёнок.
А что Вы сделали? удивилась я и от нехорошего предчувствия тут же мысленно обратилась к Владу: «Пожалуйста, приезжай сюда побыстрее! Твоя Марина меня сейчас съест!»
Я знала, что он не расстанется с тобой! Да, я никогда его не любила, это был брак по расчёту, но он не имел права! Не имел!!!
Успокойтесь, пожалуйста, я не знала, что следует говорить в таких случаях.
Я не могла так жить! Не могла! Он должен был потерять нас обеих!!!
Внезапно мы услышали стремительные шаги на лестнице, хлопнула входная дверь, и раздался крик запыхавшегося Влада:
Вика, Вика!!! Ты здесь?
Марина застыла в молчании, повернувшись к окну, а я выбежала в коридор:
Как хорошо, что ты приехал!
Влад будто не слышал меня, быстрыми шагами направляясь на кухню.
Мы здесь! снова крикнула я, но Влад даже не обернулся, замерев у приоткрытой двери.
Марина!!! Как ты могла! воскликнул он, не поворачиваясь ко мне.
Бог должен меня простить! холодно произнесла она, подойдя к нам.
Я стояла между ними и тщетно пыталась понять, что же произошло. Влад развернулся, хлопнув перед моим носом дверью на кухню, и, не обращая на нас никакого внимания, стал ходить взад-вперёд по коридору, судорожно набирая чей-то номер на телефоне.
Влад, что случилось?! переспросила я.
Я всё рассчитала, произнесла Марина, похлопав мужа по плечу. Уже слишком поздно.
Это «скорая»?! крикнул Влад, дозвонившись.
Какая ещё «скорая»?! крикнула я ему на ухо. Что с тобой?
Он не слышит нас, констатировала Марина. Но жизнь после смерти всё-таки существует
май 2002Межгалактический Союз Писателей
Межгалактический Союз Писателей
Путь к моей славе был достаточно лёгок мне несказанно повезло!
Однако началось всё с того, что родился я исключительно уродливым и невысоким. Моя сестра-близнец, Майя, напротив, получилась симпатичной, да и невысокий рост для девочки скорее плюс, чем минус. Майя нравилась всем. От меня воротили нос. Как я ни пытался понравиться людям, обратить на них своё внимание тщетно. Даже тяжеленная обувь на толстенной подошве не прибавляла мне ни весу, ни росту.
Так я и стал писателем завёл себе жилетку в виде дневника, которому доверял интимные страдания от невзаимности, но после пришедшей на ум первой же рифмы переобулся в поэта. Вскоре я обнаружил, что в Интернете есть масса сайтов, где можно разместить свои шедевры. В итоге, после мучительных качелек между «за» и «против», ведь тогда я ещё не был уверен в отменном качестве собственных произведений, всё-таки зарегистрировался, выложил фотку какого-то красавчика и первый стих под названием «Непризнанный гений, или Отверженный».
Невероятно, но на меня мгновенно обрушился шквал положительных откликов с признаниями в любви от женщин совершенно разных возрастов, мастей и калибра!
Меня стали приглашать на мероприятия в литературные объединения и кружки, на выступления в музеи, библиотеки, школы и даже в детские сады, чего поначалу я, естественно, стеснялся, поскольку фотка безымянного красавца, выложенная мной в Интернете, кардинально отличалась от моего отражения в зеркале.
Но Пушкин, знаете ли, тоже был внешностью на любителя
И вот я оказался на сцене! И залы зарукоплескали! Женщины просили книжку с автографом, сочиняли и пели песни на мои стихи, прижимались ко мне на коллективных фотографиях и всячески намекали, что не прочь познакомиться поближе. Впрочем, мужчин в ЛИТО не наблюдалось, за исключением редких пенсионеров и хронических алкоголиков, на фоне которых я выглядел сказочным принцем. И да, мне это нравилось! Не то, что дома, среди родственников, или в офисе на работе
Вскоре одна из влюблённых в меня пенсионерок дала мне рекомендацию для вступления в Союз писателей нашего города, я напечатал две книжки «избранного», подал вместе с рекомендацией на рассмотрение в приёмную комиссию, и меня приняли! Приняли! Да! Сказав, что мои тексты потрясли их до глубины души, особенно стихотворение «Непризнанный гений, или Отверженный».
Однако вторая влюблённая в меня старушка приревновала к первой и пригласила вступить в городской Союз писателей. Вы спросите: в чём разница между городским Союзом писателей и Союзом писателей нашего города? Я до сих пор и сам не понял, но старушка сказала, что городской выше котируется, а я достоин самого лучшего!
Так, в течение пяти лет меня приняли во все существующие литературные объединения и Союзы писателей, чьи штаб-квартиры были расположены в нашем городе и на его окраинах, каждый из которых считал себя гораздо круче всех остальных вместе взятых.
Я послушно платил ежегодные взносы. И всё чаще получал письма с номинациями на многочисленные конкурсы, в которых всегда побеждал! При этом традиционно каждая подборка моих стихов для какого бы то ни было конкурса начиналась с «Непризнанного гения, или Отверженного», уже 100-процентно проверенного шедевра, моей визитной карточки в современной поэзии Да и в литературе, чего уж тут скрывать, ведь «Непризнанный гений» был удостоен не только премии имени Александра Сергеевича Пушкина, но и стал победителем конкурсов имени Льва Толстого, Николая Гоголя и Антона Павловича Чехова! Я, конечно, предлагал организаторам конкурсов рассмотреть на «прозаические» премии дневниковую прозу вместо стихов, но меня тут же заверили, что моя поэзия настолько масштабна и глубока, что самые великие прозаики мира с радостью вручили бы мне все свои ордена и медали! После этих слов я наконец-то отбросил последние сомнения в себе!
За пять лет вращения в литературных кругах на моём пиджаке не осталось свободного места! Он блестел золотом, приятно позвенькивал славой и, как магнитом, притягивал практически всех без исключения женщин из литературных кругов. А однажды я пришёл в этом пиджаке в офис на корпоратив. И о да! Это была моя минута славы!
Лишь глупенькая Майя смеялась надо мной! Считала, что мои стихи по смыслу никчёмны, а их рифмы безобразны! Что Толстой, Гоголь и Чехов вместе с Пушкиным и иже с ними уже давно мечтают встретиться со мной на Том Свете, чтобы отправить в Ад на сковородку, потому что их награды выдаются не за качество произведений и не мне одному, а за деньги и всем желающим.