Коммунизм был ошибкой!
Возможно. Но чтобы избавиться от коммунизма, не обязательно было избавляться от страны. Надеюсь, мы все поняли это.
Она подумала. Потом тихо сказала.
Мы можем хоть что-то изменить?
Я расскажу тебе притчу сказал русский как то раз лягушка лежала у берега реки, и к ней подкрался скорпион. Ему надо было на тот берег реки, а лягушке надо было, чтобы он ее не ужалил. Скорпион сказал, что не ужалит лягушку, если та перевезет ее на другой берег. Лягушка не поверила, но скорпион поклялся Аллахом, и лягушка решила рискнуть.
Когда лягушка выплыла на середину реки скорпион все-таки ужалил лягушку. Зачем ты это сделал! вскричала лягушка ведь мы сейчас оба утонем! И знаешь, что ответил ей скорпион?
Потому что я скорпион?
Нет. У вас в ходу неправильная версия этой притчи. Он ответил потому что это Ближний Восток. Обычно, когда мы смотрим на то, как живут другие люди мы ужасаемся тому, как они живут. Почему они это делают? Почему они не могут жить как мы? И что хуже всего мы начинаем заставлять их жить как мы, порой силой. В последнее время все чаще и чаще силой. Но обычно мы просто не понимаем и не хотим понять, почему так живут другие люди. Они так живут, потому что это Ближний Восток.
Майор Ховард поежилась от внезапного холодного ветерка, налетевшего из степи
Мы можем что-то с этим сделать?
Наверное, нет. Просто помоги тем, кто рядом с тобой, чем можешь. Вот и все.
Русский повернулся и пошел в дом. Бывший майор армии США, а теперь оперативник американской военной разведки ненавидя саму себя и весь мир впридачу, за то, что она такая, какая есть последовала за ним.
03 июня 2016 года. Казахстан, Акмолинская область
Натали уехала утром. Я проводил ее, даже присели на дорожку, по русскому обычаю. Жаль мне ее. Она еще продолжает войну. Не понимая, что победить в ней невозможно, ибо главные враги в ней мы сами.
То, что происходит сейчас с нами и с миром, в котором мы живем не было бы возможно без нашей злобы. Своекорыстия. Гнева. Жадности. Я не знаю, когда мы потеряли невинность. Возможно, в восьмидесятых, когда с экрана хлестала зловонная жижа, а днем пристально смотрел на страну Кашпировский. Возможно, в девяностых, когда мы сцепились друг с другом в безжалостной грызне за наследие предыдущих поколений и вкус крови на клыках напоминает о себе снова и снова, мешая стать людьми. Возможно, еще раньше, в шестидесятые или семидесятые, когда мы поняли, что коммунизм построить невозможно, и надо позаботиться о себе как можно. Как хватит сил, ума, наглости, проворства, хищности. Я знаю, что когда то мы были другие. Моя бабушка рассказывала мне о том, как жила деревня. А мама о том, что они в молодости голодали в знак солидарности с какими-то борцами за мир во всем мире. Подумать только.
И мы, отказавшись от всего этого, отказались и от самой идеи добра. Равенства. Братства. Мы отказались считать людей братьями своими и стоит ли удивляться тому, что находится кто-то кто готов убить тебя.
Там мне пришлось выбирать. Дэн, Данила был ранен тяжелее, и мне пришлось его оставить. К тому же он весил килограммов на двадцать больше и вряд ли бы смог тащить его.
Нас пытались убить люди, которые явно пришли не просто так. Ящик Пандоры открылся после событий в Беслане, когда стало ясно: только страх. Только страх перед тайным и бессудным возмездием может остановить тех, кто готов умереть сам, только бы убить как можно больше людей. Я когда-то и сам был частью системы. Не знаю, как она называется да и не хочу знать. Эта система многолика и безжалостна, она держится не на деньгах. Она держится на людях, которые ненавидят так, что готовы убивать. Но в системе есть одно правило оно никем не провозглашается, но оно есть. Если ты ни в грош не ставишь чужую жизнь точно также, ничего не стоит и твоя.
У меня нет претензий к системе. Совсем никаких. И не потому что я выиграл, нет. Просто кто-то наверху решил жить мне или умереть. Я выжил. Они умерли. Я доволен решением. И все что я хочу чтобы меня оставили в покое.
Я фермер. Простой фермер. У меня есть земля, в которую я вкладывал свободные деньги и дом, который я построил. На моих землях растет зерно. Потом мы мелем из него муку и продаем. Вот и все, чем я сейчас являюсь.
Я фермер. И оставьте меня в покое.
Как же
Я подумал о том, что неплохо было бы взять отпуск и уехать но подумал об этом поздно. Потому что на следующее утро прилетел вертолет. Я услышал его еще издали хотя он был тихим, намного тише, чем обычная восьмерка. Мелькнула мысль сходить в дом и взять СВД с ней я охотился здесь. Но по здравому размышлению я от этого отказался. Все уже учтено и рыпаться не стоит, хотели бы убить убили бы.
Вертолет был обтекаемым как акула, он сильно походил на французский Дельфин или его китайский аналог китайских аналогов в Казахстане все больше и больше. Но это был не Дельфин и не китайский Z9 это был Ка-62 в светлом камуфляже российской погранслужбы. Вертолет, разработка которого началась еще во времена СССР, и который должен был попасть на вооружение спецназа и некоего аналога аэромобильных дивизий США. Вместимостью и грузоподъемностью он с американский Блекхок. Похоже, что немалый чин ко мне пожаловал.
Вертолет сел на необорудованной площадке он для этого и был разработан, у него, например, вместо хвостового винта фенестрон. Сначала высадились четверо, они сноровисто, как в голливудских боевиках, разбежались и залегли, обеспечивая периметр. Потом из салона вертолета выбрался тот, кого я, увы, хорошо помнил.
Тот, кто погиб у меня на глазах.
Колорадский Жук казалось, стал еще меньше но глаза все так же лучились добрым светом как у дедушки. Впечатление кстати обманчивое. Очень.
Да пора и в самом деле менять место жительства
Я думал, вы погибли. Там в перестрелке
Жук жизнерадостно улыбнулся
Э мил, друг ты не спеши хоронить. Мы до самой смерти не умрем.
Как вы выжили? Там же невозможно было выжить.
Жук перекрестился
Мертвым притворился. Полезное дело. Слава Богу, ни одна шальная не задела. Значит, не зря живу осталось еще что-то.
Я ему не верил. Еще меньше верил, чем Натали. Система не первый раз пыталась убить меня. Хотя если бы хотели, просто послали бы исполнителей.
Как меня нашли?
Как-как. У нас друзей везде много.
Наверное, через КНБ. Они в последнее время по бандитизму больше но и по русским жалом водят. Русские здесь угроза, хоть об этом официально и не говорится. В этом районе, например русских больше чем казахов. Дальше надо объяснять? А рядом столица, да и сам район можно сказать, житница страны.
Ты бы меня в дом, что ли пригласил.
Нет желания.
Это почему
Не знаете?
Ты про то Я ведь с тобой под одними пулями был.
И что? Кстати, кто это был?
Колорадский жук сплюнул на землю
Предатель, вот кто. Ученик мой, можно сказать.
И в Москве, и в
Да. И там и там. У него внук в банду ушел. Те его на крючок взяли. Он дергался не всех сдал, гад
Наполовину предателей не бывает.
Да так оно
Говорить что-то было глупо. Государство не знает сантиментов и не умеет говорить «прости». Да и за что извиняться? За то, что один из его служащих в высоких чинах оказался подонком?
Тогда придется извиняться, не прекращая ни на секунду. Я читал так, на досуге что после тридцать седьмого, когда расстреляли Ежова (кто-то говорил, что его не расстреляли, а забили сапогами на лестнице) начали пересматривать дела тех, кто попал под каток. Перед теми, кто уцелел, извинились, и они стали работать дальше. А вот перед теми, кого успели расстрелять извиниться не получилось.
Вместе с Жуком мы зашли в дом. Жук повел усами, осматриваясь
Курчаво живешь
Здесь это нормально. У меня земля, она тут хорошо родит.
Барин, значит. Помещик.
Ну, как сказать.
Да как есть.
Значит, барин. И помещик. За столом с кровопийцей сидеть не побрезгуете?
Да я то не побрезгую Где у тебя тут руки можно помыть, с дороги?
Вон там.
Пока Колорадский жук мыл руки я достал из холодильника немудреную снедь, немного поколебавшись и початую бутылку. В паре сантиметров от моей руки, на стене холодильника прикреплен револьвер, чешская Альфа. Таких «тайников» у меня в доме несколько на случай чего. Но тут я объяснил уже. Все учтено.
Я то не побрезгую, мил человек Жук смотрел, как я выставляю на стол лепешки с мясом я уж этого не застал. Вот учитель мой, Владимир Пафнутьевич, царствие ему небесное тот еще революцию застал. Помнил, как скот пас часто рассказывал. Пасешь, а обуви нет. Пасли то до самых холодов, земля как лед. Увидел коровью лепешку, ногами встал, погрелся. Пастушка по очереди кормили, он обчественное стадо пас. А он иногда придет, ему на стол лучшее мечут а с печки глазенки голодные. Так вот и уйдешь голодным, только бы не объедать.
Жук так и сказал обчественное. Сейчас так уже не говорят, это раньше в деревнях так говорили. Моя бабушка так еще говорила.
А потом он с кровопийцами разбирался, так?