Кто бы мог подумать, что Игорь окажется ревностным отцом! Извини, конечно, он друг твоего Андрюши, но мне всегда казалось, что он легкомысленно относится к браку. Да и к женщинам вообще.
Мы все так думали, даже его мать, по-моему. То ли он сам набегался, то ли Ульяна так повлияла Переделкин у нас теперь самый образцовый семьянин.
Да, Ульяна молодец. Столько лет добивалась своей цели стать матерью!
Ой, мама, представляешь, она грозилась не меньше троих детей нарожать!
Нет, не думаю, что это выполнимо. Все же у нее не такой крепкий организм, есть нарушения обмена, хотя и не такие катастрофические, как ей первоначально приписали. Ох, уж эта гипердиагностика! Особенно в коммерческой медицине. Выдать пугающий диагноз, лишь бы раскрутить пациента на дорогостоящее лечение. Говорили, что ее организм не справится с беременностью. А она вот справилась. Но роды могут повлиять на здоровье женщины как в лучшую, так и в худшую сторону. Риск есть всегда. Но ты ей пока этого не говори, может, она сама не соберется на второго. Ведь и с одним маленьким хлопот полон рот. Все, бегу, а то Коля, наверное, проголодался, а я тут заболталась на пороге. Так ты позвони мне про тех детишек из магазина, хорошо?
Обязательно позвоню. Папе привет.
***
Я понимаю, что не выйду из этого подвала никогда. Мои тюремщики не скрывают своих лиц. В небольшое зарешеченное окошко под самым потолком я вижу маленький кусочек двора. Дом, где меня держат, находится где-то за городом, судя по тому, как долго мы сюда ехали. Я думаю, что это больница. Здание большое. Я помню, что меня довольно долго вели коридорами до моей темницы. Они завязали мне глаза, но я насчитала пятьсот с небольшим шагов от момента, когда мы вошли в здание, до того как втолкнули в дверь моей каморки в подвале.
Я чувствую специфический запах больницы, его не скрыть, он пробьется сквозь любой запах, запах подвала и влажного белья, который натягивает через вентиляцию. Где-то за стенами моей каморки находится помещение прачечной. Я слышу в той стороне отдаленный шум стиральных машин, но никаких голосов.
В каморке стоит железная кровать, тумбочка, на которую я встаю, чтобы смотреть в окно. Я рассматриваю пожухлые от осенних заморозков травинки, растущие прямо у моего оконца. Еще вижу кусочек земли и нижнюю часть ствола двух берез.
В моей комнатке есть небольшой санузел. Меня заставили переодеться в рубашку и больничный халат. Но белье чистое, хорошего качества. Белье меняют через день. Три раза в день мне приносят еду. И еще раз в день двое бритоголовых накачанных парней приносят телефон. Они набирают номер моего мужа, и я говорю своему Сереже несколько слов. Голос у Сережи спокойный, как будто я отдыхаю на курорте. Каждый раз он спрашивает, не обижают ли меня? Видела ли я детей? Он меня уговаривает еще немножечко потерпеть. Меня здесь за все время пребывания пальцем не тронули. А детей подводят во время прогулки к моему оконцу, преступники знают, что я весь день стою у окна.
***
Андрей, я к тебе, как к главному редактору обращаюсь, а ты все играешься!
Так ведь, я соскучился. На пол суток раньше приехал! Цени!
Нет, ты не щекочись, ты скажи, подходящий материал эти забытые родителями дети?
Марина, в Америке детей в машинах возят в специальных креслах безопасности.
Да и у нас ввели это в правила движения. Ты меня отвлечь хочешь?
Нет, я по теме. В Америке детей так часто забывают в этих безопасных креслах, что уже несколько детей скончались в запертых машинах от жары и духоты.
Ужас!
Согласен. А здесь никаких ужасов. Погуляли себе дети на свежем воздухе, может, отошли за угол или вышли из соседней двери. В этом доме еще салон сотовой связи, банк, суши-бар и, подскажи, что еще?
Да, еще аптека, химчистка, обувной магазинчик
И так далее. Откуда-то они и вышли. А вы их с ретивым охранником в милицию сдали. Их мамаша, небось, волосы на голове рвала и ревела белугой.
А мне все же кажется, что история будет поучительная. Да и чем плох счастливый конец? О моей роли можно не особо распространяться, выделю охранника, милиционера, персонал Центра. Может, родители сами на радостях захотят известности? Расскажут все подробности. А ты как считаешь?
Потерянные дети твое хобби. Ладно, попробуй собрать материал. Сама все увидишь. Но если статья не станет вытанцовывается, то и не напрягайся. И чтобы не в ущерб постоянной рубрике. Ну, все, хватит, я больше не твой начальник. Мы же дома или где?
Потерянные дети твое хобби. Ладно, попробуй собрать материал. Сама все увидишь. Но если статья не станет вытанцовывается, то и не напрягайся. И чтобы не в ущерб постоянной рубрике. Ну, все, хватит, я больше не твой начальник. Мы же дома или где?
Дома, дома
***
Наутро Марина попросила маму опять посидеть с Сашей. Были ли у Елены Алексеевны другие планы или нет, она сразу согласилась, только просила не задерживаться позже двух. Взяв диктофон, Марина отправилась в Центр временного пребывания детей. Она уже видела во всех деталях свою будущую статью о детях, ей не терпелось сесть за работу. На радостной волне она позвонила в массивные железные двери. Но открывать ей не спешили. Через переговорное устройство Марину долго выспрашивали, кто она такая и зачем пожаловала.
Вчера вечером детей привезли, это я их нашла. Откройте, пожалуйста, мне поговорить надо, упрашивала Марина.
Наконец, массивная створка отворилась. На пороге стола молодая девушка в цветастом платье. Похожее платье-халат было вчера на пожилой няне, которой Марина передала детей.
Натальи Сергеевны сейчас нет.
Натальи Сергеевны?
Это наша заведующая, она здесь всем распоряжается.
Я вчера была в вашем Центре, мы с милицией потерянных детей привезли. Меня поразила обстановка, я хочу написать о вашем заведении.
Да, такого, как наш Центр нет нигде. Наталью Сергеевну в Белоруссию пригласили, опытом делиться.
Я журналист, вы читали когда-нибудь журнал «Кредо»?
Нет, не читала. Ой, я видела его у мамы. Он такой большой.
Так давайте, я напишу статью о вашем центре, и мы напечатаем ее в нашем большом журнале.
Нет, без Натальи Сергеевны нельзя.
Хорошо, а могу я узнать о детях, которых я вчера нашла на улице? Нашлись их родители? Мальчика зовут Митя, ему года три, а его сестру Ляля, ей чуть больше года.
Три года? Значит, они попали в младшую группу. Я заступила сегодня утром, но таких детей в группе нет. Видимо, их уже забрали. Вообще-то, мы сведений не даем.
Хорошо, нельзя, так нельзя. А детей у вас много бывает?
Когда как. Сегодня спокойнее, а в прошлую мою смену чуть ли не каждые пять минут привозили. Вы же видели, какая обстановка у нас в центре? Наши депутаты не только отремонтировали здание, но и оборудовали все здесь. У нас и рыбки есть, и птички, и настоящий зимний сад. А персонал какой! Зарплата здесь хорошая, все держатся за места. А дети! Каких только к нам ни привозят! Бедные ребятишки в жизни не видели ничего подобного. Бывают, конечно, и исключения. Но в основном, они как в сказку попадают.
Одну девочку привели, ей пять лет, бродила по улице под дождем, ждала, пока пьяная мать спать ляжет, чтобы не прибила. Промокла, замерзла, ноги грязные. А когда к нам привели, она вошла тепло, светло, ковры в коридоре, дверь в зимний сад открыта и там птицы поют. Знаете, что сказала? «Это что, рай?» А еще есть один мальчик, Рома, он у нас четыре раза был. Ему так нравится здесь, что он специально сбегает из дома, чтобы у нас пожить. «У вас печенье дают, сколько съешь! Телевизор и компьютер есть! И кровать на одного с простынями». Представляете, как он живет дома?
Можно представить!
Ой, что-то я разболталась! Вы с Натальей Сергеевной поговорите, разрешит, так и поснимаете и статью напишете. Она через два дня приедет.
А как вы детей отдаете, если родители нашлись?
Только через милицию, по заявлению.
«Что ж, через милицию, так попробуем через милицию». Марина сердечно распрощалась с девушкой и пошла через дорогу к серому зданию, именно там располагалось шестое отделение милиции.
Марина, конечно, и не ждала, что ее там примут с распростертыми объятиями, но такого холодного приема она не ожидала. О ее детях никто и не слышал, (а, может, не хотел разговаривать). Лейтенант Нестерчук, как на зло, именно с сегодняшнего дня ушел в отпуск. И не просто ушел в отпуск, а укатил в Ялту с женой и детьми в гости к теще на бархатный сезон. Дежурный за перегородкой долго и внимательно изучал документы Марины, как будто она террористка какая-то и пришла взорвать их родное отделение милиции. Потом он все-таки взглянул в журнал, но ничего определенного Марине не сказал. Вроде бы и не находили вчера этих двух малышей.
«Мне что, пригрезилось? Ничего, я найду на тебя управу, как миленький, зашевелишься и найдешь все, что мне надо», злорадно подумала Марина, набирая телефонный номер своего свекра. К Виктору Александровичу Краснову Марина обращалась за помощью крайне редко. Он, конечно, был птицей другого полета, чем они с Андреем. Несмотря на его хорошее отношение, несмотря на все его подарки, Марина в душе побаивалась свекра, старалась не беспокоить его просьбами, но сейчас был не тот случай.