Марш!
Бумм!
Грохнул басом барабан, и левая нога Хэккетса опустилась, и он двинулся посреди громадной послушной людской лавины.
Такару, сказал шах Хашдрахру, перекрывая грохот. Хашдрахр улыбнулся и согласно закивал головой.
Такару.
Черт его знает, что мне с ним делать! расстроенно сказал Холъярд генералу армии Бромли. Этот малый обо всем, что он видит, говорит, пользуясь терминологией своей страны, а эта его страна, должно быть, жуткая дыра.
Америкка вагта боуна, ни хоури манко Салим да вагга динко, сказал шах.
Чего ему еще надо? нетерпеливо спросил Холъярд.
Он говорит, американцы изменили почти всё на земле, ответил Хашдрахр, но легче было бы сдвинуть Гималаи, чем изменить Армию.
Шах в это время приветливо махал рукой, прощаясь с уходящими войсками.
Дибо, такару, дибо.
VIII
Пол позавтракал в одиночестве. Анита и Финнерти все еще отсыпались после вчерашнего в разных концах дома.
Полу никак не удавалось завести свой «Плимут», и наконец он обнаружил, что кончился бензин. Прошлым вечером оставалось почти полбака. Значит, Финнерти проделал в нем далекое путешествие после того, как они оставили его одного в постели и отправились без него в Кантри-Клуб.
Пол пошарил в отделении для перчаток в поисках шланга и нашел его, но тут вдруг почувствовал, что еще чего-то не хватает. Он опять сунул руку в отделение для перчаток и обшарил все кругом. Его старый пистолет исчез. Он поискал за сиденьем на полу, но так и не нашел его. Наверное, какой-нибудь мальчишка стащил пистолет, когда он заезжал в Усадьбу в поисках виски. Теперь придется немедленно сообщить в полицию, придется заполнять там всевозможные бланки. Он попытался придумать какую-нибудь отговорку, которая избавила бы его от обвинения в халатности и одновременно не принесла бы никому никаких неприятностей.
Он сунул шланг в горловину бензобака лимузина, пососал, сплюнул и сунул другой конец в горловину пустого бака «Плимута». Ожидая, пока перельется бензин, он вышел из гаража на залитый теплым солнцем двор.
С треском распахнулось окно ванной комнаты, и он, посмотрев вверх, увидел Финнерти, глядящегося в зеркальце аптечки. Финнерти не заметил Пола. Во рту у него была согнутая сигарета, и эта сигарета так и оставалась у него во рту, пока он кое-как мылил лицо. Пепел на сигарете становился длиннее и длиннее и, наконец, стал невероятно длинным, так что огонек почти прикасался к губам Финнерти. Он вынул сигарету изо рта, и длинный пепел свалился. Финнерти щелчком направил окурок по направлению к туалету, взял другую сигарету и продолжал бриться. И опять столбик пепла становился все длиннее и длиннее. Финнерти наклонился вплотную к зеркалу, и столбик пепла сломался о него. Большим и указательным пальцами он попытался выдавить прыщик, но, по-видимому, безрезультатно. Все еще косясь в зеркало на покрасневшее место, он на ощупь поискал полотенце одной рукой, схватил не глядя первое попавшееся и смахнул чулки Аниты с вешалки для полотенца в раковину. Закончив свой туалет, Финнерти сказал что-то своему отражению в зеркале, скорчил рожу и вышел.
Пол вернулся в гараж, свернул шланг, сунул его в отделение для перчаток и выехал. Машина опять работала неровно, то набирая скорость, то затихая, то набирая скорость, то опять затихая. Во всяком случае, она отвлекала его от неприятных мыслей о пропавшем пистолете. На длинном подъеме у дорожки для игры в гольф мотор, как ему казалось, работал не более чем на трех цилиндрах, и команда Корпуса Реконструкции и Ремонта, приводившая в порядок заграждение от ветра к северу от здания клуба, обернулась, следя за неравной борьбой машины с земным притяжением.
Эй! Передняя фара разбита! крикнул один из рабочих.
Пол кивнул и благодарно улыбнулся. Автомобиль дернулся и остановился почти у самой вершины. Пол поставил машину на ручной тормоз и вышел. Он поднял капот и принялся проверять контакты. Инструменты, которые он положил рядом, звякнули, и с полдюжины кррахов просунули головы под капот рядом с ним.
Это свечи, сказал маленький человечек с живыми глазами, похожий на итальянца.
А-а-а, вали-ка ты в свиную задницу со своими свечами, сказал высокий краснощекий человек, самый старший в группе. Сейчас вы увидите, что здесь не в порядке. Дайте-ка мне вон тот ключ. Он принялся за бензиновый насос и очень быстро отвинтил у него верхушку. Он показал прокладку под колпачком. Вот, произнес он очень серьезно, как хирург перед практикантами, вот что у вас не в порядке. Пропускает воздух. Я это знал уже в ту минуту, когда услышал вас еще в миле отсюда.
Ну что ж, сказал Пол, думаю, придется позвать кого-нибудь, чтобы он ее починил. Наверное, это займет целую неделю заказать новую прокладку.
Это займет пяток минут, сказал высокий человек. Он снял шляпу и с выражением явного удовлетворения вырвал из нее кожаную прокладку, защищающую фетр от пота. Достав из кармана перочинный ножик, он наложил колпачок бензинового насоса на кожаную прокладку и вырезал кружок кожи нужного размера. Затем в этом кружке он проделал в центре дырочку, поставил сделанную прокладку куда надо и собрал насос. Остальные с удовольствием наблюдали за его действиями, подавали ему нужные инструменты или подсказывали, что нужно подать, и пытались хоть как-нибудь включиться в работу. Один соскабливал зеленые и белые кристаллы с контактов аккумулятора. Второй подвернул вентили у скатов.
Ну-ка, теперь попробуйте! сказал высокий.
Пол нажал на стартер, мотор сразу взял, взревел, набрал и сбросил обороты в точном соответствии с нажимом педали. Пол выглянул: на лицах кррахов было написано колоссальное удовлетворение.
Он вытащил из портмоне две пятерки и протянул их высокому.
Достаточно одной, сказал тот. Он бережно сложил ее, спрятал в нагрудный карман своей синей рабочей рубашки и иронически улыбнулся. Первые деньги, которые заработал за последние пять лет. Мне бы, по совести, их следовало вставить в рамочку, а? И тут он впервые посмотрел внимательнее на Пола, как бы вспомнив, что перед ним не только мотор, но и человек. Кажется, я вас откуда-то знаю. Вы чем занимаетесь?
Что-то заставило Пола захотеть быть не тем, кем он был.
Держу бакалейный склад, ответил он.
Не нужен ли вам парень с умелыми руками?
Сейчас пока нет. Дела идут вяло.
Но человек уже царапал что-то на клочке бумаги, для этого он положил ее на капот и дважды протыкал бумагу карандашом, когда карандаш натыкался на щель.
Вот здесь мое имя. Если у вас есть машины, я как раз тот человек, который поможет вам держать их на ходу. Восемь лет вкалывал на заводе механиком перед войной, а если я чего и не знаю, то сразу же разберусь. Он протянул бумажку Полу. Куда вы ее собираетесь положить?
Пол подсунул бумажку под прозрачную пластинку в своем бумажнике поверх шоферского удостоверения.
Положу ее сюда, чтобы была на виду. Он пожал руку высокому и кивнул остальным. Спасибо.
Мотор уверенно набрал скорость и перенес Пола через вершину холма к воротам Заводов Илиума. Постовой подал ему рукой сигнал из своей будки, загудел зуммер, и железные, утыканные сверху железными шипами ворота распахнулись. Теперь Пол подъехал к толстой внутренней двери, посигналил и выжидающе поглядел на тонкую прорезь в каменной кладке, за которой сидел второй часовой. Дверь с грохотом поднялась, и Пол подъехал к зданию своей конторы.
Он поднялся наверх, шагая через две ступеньки его единственное физическое упражнение, отпер две наружные двери, ведущие в комнату Катарины, а потом еще одну уже в свой кабинет.
Катарина едва взглянула на него, когда он проходил. Она, по-видимому, была погружена в горестные размышления, а по другую сторону комнаты, на диване, который с успехом мог считаться его собственностью, сидел Бад Колхаун, уставившись в пол.
Чем могу помочь? спросил Пол.
Катарина вздохнула.
Баду нужна работа.
Баду нужна работа? У него сейчас четвертая по оплате должность во всем Илиуме. Я не мог бы ему предложить того, что он получает за обслуживание склада. Знаешь, Бад, ты просто с жиру бесишься. Когда я был в твоем возрасте, я и половины не получал
Мне нужна работа, сказал Бад. Любая.
Хочешь подстегнуть Национальный Совет по Нефти, чтобы они дали тебе повышение? Конечно, Бад, для виду я мог бы тебе предложить больше, чем ты сейчас получаешь, но ты должен пообещать мне, что не поймаешь меня на слове.
У меня нет больше работы, сказал Бад. Меня выставили.
Пол был изумлен:
Неужели? С чего бы это? Моральное разложение? А как с этим приспособлением, которое ты изобрел для
Вот в том-то и дело, сказал Бад, причем в голосе его чувствовалась странная смесь гордости и горечи. Приспособление работает. Отлично делает свое дело, он смущенно улыбнулся. Справляется с работой намного лучше, чем это делал я.
И проделывает все операции?
Да. Такая разлюбезная штучка.
И из-за этого ты остался без работы?