Королевский подарок! сказал я, застегивая пояс.
Ну, сэры. сказала русалка. Я выполнила то, что обещала Гонвальду, поэтому, могу отправляться домой. Ах, да! Еще, Гонвальд просил передать, чтобы вы были внимательнее, и ничего не пропускали!
А это что значит? спросил Смол.
Не знаю русалка сделала движение щупальцами, которое можно было расценить, как пожатие плечами. Я просто передала то, что меня просили передать. Прощайте, сэры! И удачи вам, в Мертвых Дубравах! Алель, красиво изогнувшись своим рыбьим телом, бесшумно нырнула в черную воду.
Все, уплыла рыбка констатировал Смол. Ну, куда дальше? Вроде, Гонвальд говорил, что нам в замок Корк или как там его? Вниз по течению, одним словом!
Коркхольц подсказал я. Замок Коркхольц. Да, вниз по течению.
Ну, тогда двинули? сказал Смол, пристегивая свой меч к поясу
И мы двинули. В довольно ярком свете луны, хорошо было видно дорогу, бегущую вдоль реки. Сама река, была очень широкой. Ночь была прохладной и пахла травами, лесом и рекой. Над головой мерцали миллионы звезд и сияла луна. Мы шли по неизвестной дороге, вдоль совершенно неизвестной реки, под чужими звездами, любуясь чужой луной, и клянусь, во всей вселенной, в эти минуты, невозможно было найти, более умиротворенных людей, чем мы со Смолом. Мы шли молча, слушая звуки природы плеск воды в реке, вскрики каких-то птиц в кустах, шум ветра в ветвях деревьев. Этот мир Он был каким-то, очень уютным. У меня было ощущение, что я попал домой, настолько было спокойно и комфортно, в этом, по сути, чужом для нас, мире
Осон, закурив очередную сигарету, взглянул в окно. Небо уже начинало сереть. Приближался новый день. Алек тяжело вздохнул, поморщившись от того, что в комнате нестерпимо воняло табачным дымом.
«Это же сколько я за ночь выкурил, пока читал эту тетрадь!?» подумал Осон, с удивлением обнаружив, в пепельнице, около двенадцати окурков и вспомнив, что, когда он начал читать, пепельница была, девственно чистой и нарядно блестела стеклянными гранями. Осон встал с кресла, включил кофе-машину, чтобы сварить себе еще чашку кофе, при одной мысли о которой, Алека начинало подташнивать.
«А ты не мог, сначала выспаться, а потом читать, днем?!» запоздало отругал себя Осон, снова усаживаясь в кресло и погружаясь в чтение. Он вдруг представил, а что бы он делал, окажись на месте автора этих записок. «Да наверняка, ходил бы, раскрыв рот и удивляясь всему, что увидел» подумал Осон, устраиваясь в кресле поудобней и с тоской отмечая, что уже шесть часов утра, взглянув на настенные часы
Замок показался, примерно, через час нашего пути. Это был, классический замок, как рисуют его обычно, в книжках про рыцарей: стены с зубцами, островерхие башни, торчащие, на первый взгляд, совершенно беспорядочно. В некоторых башнях, в окнах горел желтоватый свет.
Мы подошли к воротам замка, точнее к двери, расположенной рядом с воротами. Эта дверь, была сколочена из дубовых плах и усилена полосами железа. Видимо, к вопросу безопасности жилища, в здешних краях, подходили со всей серьезностью. Рядом с дверью, на цепи, висел металлический молоток. На двери, была приколочена круглая железяка, вся в блестящих отметинах от этого самого молотка. Недолго думая, я взял молоток и постучал по круглой пластине на двери. К нашему удивлению, раздался очень громкий звон, очевидно, усиленный каким-то хитрым устройством полостей в двери. Допустить, что здесь могли использовать звукоусиливающую аппаратуру, конечно же, я не мог.
Иду, иду! раздался из-за дверей хриплый голос и в тот же миг, дверь распахнулась. Полностью загораживая своим огромным телом, весь дверной проем, перед нами возник, настоящий великан. Говоря «великан», я нисколько не преувеличиваю. Это был здоровенный, широкоплечий детина, ростом под два с половиной метра, с огромными ручищами и маленькой, почти квадратной, головой, посаженной на туловище, вплотную, без шеи. На этой голове блестели маленькие, как у мыши, черные глаза. Огромный лягушачий рот, растянулся в приветственной улыбке (во всяком случае, я решил для себя, что это именно она). Одет громила был в кожаную рубаху и меховые штаны. На ногах некое подобие ботинок, стоптанные до невозможности. В правой руке, этот красавчик, держал чудовищного вида, булаву, густо усеянную острейшими железными шипами.
Доброй вам ночи, сэры проревел гигант. Что вы хотели?
Доброй вам ночи, сэры проревел гигант. Что вы хотели?
Мы бы хотели попроситься на ночлег. сказал я, стараясь, чтобы мой голос, звучал, как и подобает сэру, без дрожи и жалостливых ноток.
Обождите немного, благородные сэры дохнув перегаром и луком, сказал великан. Спрошу у хозяйки. И громила ушел. Я заглянул в отставленную им открытой, дверь. Великан, нетвердой походкой, шел к центральной башне, что-то бормоча. Он тащил по земле, свою чудовищную булаву, оставляя глубокие борозды от шипов.
Какой милый паренек! сказал Смол, заглядывая в дверь.
И не говори! ответил я. А какая у него славная дубинка!
Да уж! усмехнулся Смол. Такой, в бейсбол не поиграешь!
Это точно ответил я, тоскуя о том, что русалка, не наколдовала нам сигарет и зажигалки.
Черт! словно услыхав мои мысли, сказал Смол Курить хочется, аж челюсти сводит!
Стрельни у карапуза, когда вернется хохотнул я. Кстати, тебе не кажется, что нам нужны имена?
А что с нашими не так?
Ну, нас все называют «сэры», мол, рыцари. Надо соответствовать!
А! воскликнул Смол Понял! У Гонвальда, если не ошибаюсь, Волк Гонвальд. Значит, нам нужно, что-то по аналогии, чтобы никого не удивить, я правильно понял?
Ну, в принципе, да ответил я. Получается, что ты Сэр Смол Кобра?
А что! улыбнулся Смол. Простенько, и со вкусом! Мне нравится! Тогда ты, видимо, получаешься, Сэр Алекс Ястреб?
Получаюсь. Согласился я, заметив, как в башне открылась и закрылась дверь, и к нам, опять же, бормоча, пошатываясь, направился великан.
Значит, пусть так и будет сказал я.
Что так и будет? спросил Смол.
Имена пусть так и будут! сказал я Только что с тобой договорились же! Или у тебя, местный воздух, память и соображение, отшиб?
Похоже на то как-то рассеянно, ответил Смол. Просто, какое-то помутнение на пару секунд, случилось. Смол помотал головой. О! А вот и наш красавчик!
Великан подошел к нам.
Идите за мной, благородные сэры, виконтесса Коркхольц вас примет! И великан побрел к башне, все так же, бормоча и волоча свою булаву по песку. Открыв перед нами дверь, и бросив свое страшное оружие, на мягкий белый песок, которым был покрыт весь внутренний двор замка, великан прорычал:
Поднимайтесь на самый верх, сэры! Виконтесса вас ожидает!
Мы со Смолом начали подниматься по спиральной лестнице. Внутреннее пространство башни освещали факела, вставленные в металлические стаканы, торчащие из стен. Пахло дымом. Откуда-то сверху, доносились звуки мелодии, которую наигрывали то ли на гитаре, то ли на арфе, я не разобрал. Но совершенно точно, на каком-то струнном инструменте. Мелодия была очень красивая и немного печальная. Если бы мы были в фильме, она прекрасно подошла бы, для оформления сцены, в которой два рыцаря, поднимаются по винтовой лестнице, в рыцарском замке. Впрочем, этот замок был не рыцарским. Хозяйкой, как я понял, была какая-то виконтесса. Что означает титул «виконтесса», я понятия не имел. Наконец, лестница уперлась в дверь из какого-то синего, с белыми прожилками, камня. Смол, который шел первым, аккуратно постучал в дверь рукояткой своего меча.
Входите, благородные сэры! услышали мы звонкий женский голос и Смол открыл дверь. Мы вошли в большую круглую комнату. Только с одной стороны, там, где была дверь, стена была прямая. Комната освещалась, казалось, тысячью свечей, горевших в настенных подсвечниках. По центру комнаты, стоял большой круглый стол, украшенный искусной резьбой, вырезанный из цельного куска янтаря, который отражал на своей медовой поверхности, свет свечей. От этого казалось, что стол светится изнутри, тепло-желтым светом. На столе, стояло множество бутылок, блюда с различными явствами и фруктами, и большие бокалы из красного стекла. Вокруг стола, стояли стулья с высокими спинками, обшитыми темно-бордовым бархатом с золотым шитьем. Возле стола, стояла хозяйка замка. Это была до головокружения красивая женщина. Возраст ее, невозможно было определить. Она смотрела на нас большими, черными глазами. На ее пухлых, великолепного рисунка, губах, играла легкая улыбка. Высокие скулы оттенял свет свечей. Одета она была в короткую белую тунику с золотым шитьем по подолу и краям рукавов. Тонкую, изящную талию, стягивал пояс, набранный из золотых листьев винограда. Длинные, ровные ноги, были обуты в мягкие замшевые сапоги выше колена, на плоской подошве. Волосы, черные, как ночь, ниспадали по сторонам ее прекрасного лица, мягкими волнами, в которых играли блики света свечей. Одним словом, она была прекрасна!