Главное, что интересовало Андре, это музыка а все остальное пусть идет к черту. Уж кому, как не Верне, было понимать: эта его дорожка была определена с рождения. Даже второе имя ее непутевого сына (Роумелл) было дано ему в честь музыкальной группы Romells. Дома постоянно валялась куча пластинок, и когда Андре был маленький, он пытался сводить для подружек мамочки песни на стареньком домашнем проигрывателе. Он еще не умел читать, но уже отличал сорокопятки по цвету «яблока». «Музыку на районе слушали все, говорил Андре. Пацаны в парке на полную громкость слушали каждый свой Walkman. Эти старенькие плейеры первых моделей мы называли бластеры гетто».
Сама Верна предпочитала фанк семидесятых. Всяких там Earth, Wind & Fire и еще Джеймса Брауна. Под них Андре и вырос. В четырнадцать лет он сходил на концерт Parliament-Funkadelic и все два часа простоял, почти не шевелясь. Рот у него открылся так, что внутри мог бы приземлиться космический корабль. Фронтмен группы Джордж Клинтон метался по сцене и, глядя на все это сумасшествие, Андре впервые понял, что музыка для него это навсегда. «Вообще-то до того концерта я подумывал стать чертежником, вскоре расскажет он корреспонденту Los Angeles Times. Но тот вечер меня просто взорвал. Я первый раз подумал, что нет никаких ограничений, кроме тех, что ты сам себе ставишь». Фанк стал для него даже не музыкой, а сразу смыслом жизни.
Наверное, было бы неплохо пойти учиться играть на музыкальных инструментах, освоить ноты и все такое. Но Андре не пошел. Слух у него и так с самого рождения был абсолютным. На Рождество ему подарили диджейский пульт, и он наконец смог сводить треки. «Эта штука была нужна мне просто позарез, вспоминает Андре. Черт побери! Теперь у меня был пульт!»
В 1970-х и начале 1980-х звездами хип-хопа были именно диджеи. Парни, которые первыми стали читать рэп, воспринимались не как самостоятельные исполнители, а всего-навсего как болтливое дополнение к тем, кто стоит за вертушкой. Одним из пионеров был Айс-Ти[10]. Чуть ли не первая его запись Reckless была целиком посвящена Крису «Зи Глов»[11] Тейлору диджею, с которым он выступал. Запись вошла в саундтрек к фильму Breakin[12] в котором вообще было представлено множество звезд тогдашней калифорнийской хип-хоп сцены. Но вот рэперы к числу звезд точно не относились. Тот же Айс-Ти был подписан в титрах к фильму как «читающий рэп».
Ранний хип-хоп был чистой импровизацией. Парни собирались на вечеринках и читали вживую. Даже позже, когда всё это начнут, наконец, записывать, именно поток рифм и ассоциаций будет считаться главным достижением любого рэпера. Хотя, например, в Нью-Йорке даже в те ранние годы все было немного иначе. Там исполнители типа Grandmaster Flash[13] еще в 1982-м говорили о политике или социальных проблемах. Там рэп не просто заполнял паузы между треками диджея: к середине 1980-х Run-D.M.C.[14] и LL Cool J[15] уже читали под тяжелые биты и умудрились стать намного популярнее любых диджеев.
Но вот Лос-Анджелеса все эти перемены совсем и не коснулись. Какая политика? Какое чтение под биты? Тут парни по-прежнему просто веселились на вечеринках. Музыка была куда быстрее, чем в Нью-Йорке, более светлая и электронная. Звучало все это совсем по-танцевальному. Послушать рэп на танцах было здорово, но никому и в голову бы не пришло записать это на кассету и слушать потом в своем плеере. Кому нужны эти политические проблемы? В Калифорнии все просто хотели отрываться.
Самым популярным диджеем тут был Egyptian Lover[16]. Именно парни из его команды придумали то, что сегодня называется техно. Публику он поражал своим умением с помощью вертушки вытаскивать из любой песни звук барабанов. Он заставлял звучать эти барабаны по несколько раз подряд (Бум! Бум! Бу-бу-бу-бум!), и танцпол ревел от восторга. Вместе с несколькими приятелями он собрал команду, которая называлась «Армия Дяди Джема»[17]: если вы устраивали вечеринку, парни могли приехать и сделать весело. Их лидер Роджер Клейтон был чуть ли не самым модным парнем города, и вокруг него вечно крутились толпы малолеток, готовые ради своего кумира часами раздавать флаеры или посреди ночи сгонять к дилеру за марками.
В плане музыки парни из «Армии Дяди Джема» ориентировались на Afrika Bambaataa[18], одного из первых диджеев Нью-Йорка. Начинал он как член уличной группировки из Бронкса, которая называлась Black Spades. Но рамки банды Бамбаатаа быстро перерос, и как раз в те годы занимался большим проектом, который называл Zulu Nation. Слушая его музыку, черные парни должны были вспомнить о своих корнях и начать бороться за права. В 1982-м он выпустил Planet Rock ремикс на композицию немецких музыкантов из Kraftwerk, и трек буквально взрывал танцполы.
В плане музыки парни из «Армии Дяди Джема» ориентировались на Afrika Bambaataa[18], одного из первых диджеев Нью-Йорка. Начинал он как член уличной группировки из Бронкса, которая называлась Black Spades. Но рамки банды Бамбаатаа быстро перерос, и как раз в те годы занимался большим проектом, который называл Zulu Nation. Слушая его музыку, черные парни должны были вспомнить о своих корнях и начать бороться за права. В 1982-м он выпустил Planet Rock ремикс на композицию немецких музыкантов из Kraftwerk, и трек буквально взрывал танцполы.
Теперь «Армия Дяди Джема» собиралась повторить в Калифорнии то, что так здорово удалось Африке Бамбаатаа в Нью-Йорке. Правда, без всякого политического подтекста. Они всего лишь беззастенчиво скопировали саунд у более опытного коллеги, и дела постепенно пошли. Начали они с довольно скромных площадок на верхних этажах торговых комплексов. Но уже к 1983-му доросли до L.A Sports Arena на пять тысяч мест.
Рекламировались мероприятия как «полный вынос барабанных перепонок». Флаер шоу обещал «сотню колонок, выстроенных в форме египетской пирамиды». Дым-машины работали вовсю, а за диджейской будкой небеса расстреливали бесконечные фейерверки. Сами диджеи носили кожаные куртки с шипами и вели себя, будто заклинатели змей с арабского рынка. На тот момент в команду входили Egyptian Lover, DJ Pooh[19], Кейт Кули и Bobcat[20], который недавно вернулся из Филадельфии и привез оттуда модный саунд: «Звук, ну, короче, как у трансформеров». Это был уже не концерт и уж точно не просто дискотека. Все это музыкальное безумие можно было бы назвать нынешним словом «рейв» только до рождения рейва тогда еще оставалось несколько долгих лет.
Диджеи играли без пауз: каждый предыдущий трек плавно перетекал в следующий, еще более бодрый и заводной. Веселье не прекращалось ни на мгновение, басы долбили прямо в мозг, и среди самых популярных треков было несколько, которые на нынешний взгляд вполне можно было бы назвать рэпом. Но живых выступлений с читкой-импровизацией на шоу «Армии Дяди Джема» тогда еще не предполагалось. «Зачем? пожимал плечами Роджер Клейтон. Это бы все испортило. Рэперов можно было поставить минуты на две, где-нибудь уже под утро. Потому что иначе они сбили бы нам всю энергетику».
Диско-ЛонзоАлонсо Уильямс мог бы стать вполне себе опасным бандитом. А стал одним из прародителей стиля гангста-рэп.
Он родился в Комптоне, в детстве посещал католическую школу, а когда подрос, стал зарабатывать, играя R&B на танцульках. Приятели так его и звали: Диско-Лонзо. За вертушки он вставал в футболке с Суперменом и в строительной каске, к которой была прикреплена мигалка. На шее носил здоровенную золотую цепь с буквами L.O.N.Z.O. и бритвой (ею было удобно делить кокс на дорожки). «Во всем этом он здорово напоминал кого-то из мультиков про Симпсонов», смеется The Un known DJ, один из его тогдашних приятелей. Играть приходилось на разных площадках: каждый вечер вместе со своими парнями он возводил новую пирамиду из колонок и каждое утро все это разбирал. Между собой они так себя и называли: «Сборка-разборка профессионального уровня». А уж состав диджеев в команде менялся даже быстрее, чем декорации, на которых они выступали.
Потом через своего отца Алонсо сумел познакомиться с хозяевами клуба Eve After Dark. И с 1979 года наконец получил постоянную площадку. Фишкой заведения были конкурсы для посетителей и «атмосфера сумасшедшего веселья». Любая девушка могла получить сто баксов, забравшись на стойку бара и станцевав стриптиз (снимать трусы не обязательно).
Андре Янг обычно ходил в этот клуб по выходным. Сперва просто потанцевать и склеить телочку. Но быстро понял, в какую сторону тянет его по-настоящему. Он долго просил, чтобы большие парни дали ему сыграть. И в 1982-м наконец встал первый раз за клубные вертушки. В тот раз он сводил старую, еще 1960-х годов, песню Please, Mr. Postman с модным хитом Planet Rock Африки Бамбаатаа. «Сложность там в том, что одна дорожка в два раза быстрее другой, рассказывал Алонсо. Биты не совпадают, как он умудрился их свести, никто в зале не понимал, но он умудрился. Это был настоящий шедевр». Сегодня такие штуки запросто делаются через компьютер. Но тогда на подобные трюки способны были немногие. Танцпол был в восторге.