Повышение культурного уровня и достатка образованных людей заложили фундамент как для восприятия чужеземной культуры, так и для дальнейшей передачи знаний о ней во внутренние регионы Китая. Во времена ханьских династий буддизм не только проник в Китай через Дуньхуан из основанного юэчжами Кушанского царства, но и получил широкое распространение в восточноханьской столице Лоян и юго-восточных прибрежных районах, очень быстро адаптировавшись к традиционным китайским верованиям. С другой стороны, если взглянуть на документы, обнаруженные на территориях, примыкающих к Великой китайской стене на севере, мы обнаружим, что буддизм не получил здесь никакого распространения во времена ханьских династий Дуньхуан населяла преимущественно беднота, солдаты и ссыльные, которые не могли обеспечить необходимый культурный базис. И только во времена династий Вэй и Цзинь, когда в эту местность стали стекаться образованные люди из внутренних регионов страны и уровень культуры достаточно вырос, буддийская религия начала стремительно распространяться и здесь. Распространение буддизма в Дуньхуане связано с общей неустойчивостью, которая была вызвана смутой во времена пяти династий Лян и войной Северной Вэй с жужанями. Во времена династии Западная Цзинь осевший в Дуньхуане наставник из юэчжей Чжуфаху активно проповедовал буддизм среди своих учеников и переводил священные книги; он был известен как «дуньхуанский бодхисаттва». Его последователь Чжу Фачэн также в этих местах «основал храм, забыл самого себя ради драхмы, терпеливо обучал других». Во времена Ранней Лян буддийские наставники Дань Даокай, Чжутанью и другие тоже изучали в Дуньхуане буддизм.
Согласно сведениям на установленной в 698 г. «Стеле Ли в нише пещер Могао» («Ли цзюнь Могаоку фокань бэй»), в 366 г. к восточному склону горы Минша, расположенной к югу от Дуньхуана, опираясь на посох, подошел шрамана Лэцзунь и внезапно увидел золотое сияние, как будто тысячи будд появились в золотистом свете (рис. 2). После этого он на восточном склоне Минша выдолбил первый грот пещер Могао. Вскоре еще один буддийский наставник с востока, Фалян, вырыл свой грот рядом с первым[14]. С тех самых пор началась тысячелетняя история создания пещер Могао. С Ранней Лян до Северной Лян под влиянием буддийских наставников, при поддержке правителей, с финансовой помощью местной аристократии буддизм стремительно распространялся в Дуньхуане, и прежде чем Северная Вэй покорила Северную Лян, «многие из граничащих с ним сел имели на своей территории ступу или храм» [3; 4]. Сейчас уже сложно отыскать гроты, проложенные Лэцзуном и Фаляном[15], но сохранились маленькие гроты и бельведеры северолянского периода [37; 26].
Рис. 2. Горы Минша в свете заходящего солнца («Благозвучие Дуньхуана» [ «Дуньхуан цзяосян»], С. 7)
Хотя Северной Вэй и удалось объединить север Китая, Дуньхуан из-за постоянных набегов жужаней вплоть до второй половины V века оставался в неспокойном регионе. Только благодаря полученному во время пяти династий Лян импульсу буддизм продолжал и дальше распространять свое влияние. Особенно бурно он развивается в период прямого контроля северовэйской династии над Дуньхуаном.
Формирование более высокого уровня культуры от Пинчэна до Лояна произошло с поглощением Северной Вэй ляньчжоуского буддизма. В дуньхуанской пещере Цанцзиндун сохранилась написанная правящим пристяжным императорского выезда (фумадувэй) Фэн Си в Лочжоу рукописная копия шестого цзюаня «Составная сутра о сути Абхидхармы» («Цза Апитань синь цзин» | «Самьюкта Абхидхарма хридая сутра»), датируемая 479 г., до переноса столицы в Лоян [63]. Кроме того, был обнаружен фрагмент вышитого изображения Будды, данного в качестве обета гуанянским князем крови Хуэй Анем и доставленного из Пинчэна в Дуньхуан (рис. 3) [12]. После того как в 525 г. дунъянский князь крови Юань Жун стал правителем Гуачжоу, наладился более тесный контакт между правящим домом Северной Вэй и Дуньхуаном. При нем наблюдался существенный культурный подъем было скопировано большое количество священных текстов, вырыт большой грот в пещерах Могао. Во времена Северной Чжоу правителем Гуачжоу был назначен цзяньпинский гун Юй И, при котором также был прорыт большой грот [61]. Деяния этих аристократов послужили примером для самых разных социальных слоев Дуньхуана, и это способствовало подъему создания гротов в пещерах Могао.
Кроме того, и в эпоху Западной Цзинь, и во время шестнадцати варварских царств, и в период установившихся позднее Южных и Северных династий, буддийские монахи и паломники всегда двигались с востока на запад через Дуньхуан
Рис. 3. Фрагмент вышитого изображения Будды, данного в качестве обета Хуэй Анем, северовэйским князем Гуанъяна («Дуньхуан» [ «Дуньхуан»], С. 238)
и поддерживали жизненные силы буддизма в городе. Например, в 399 году через Дуньхуан прошел следовавший на запад за священными книгами монах Восточной Цзинь Фасянь, а в 404 году за священными книгами через заставу Янгу- ан прошел паломник Чжимэн с пятнадцатью соратниками. В 518 году Северная Вэй послала на поиски священных книг дуньхуанцев Сунюня и Хуэйшэна из Лояна. Причина, по которой был послан именно Сунюнь, проста: она заключалась как раз в том, что он был жителем Дуньхуана и хорошо понимал обстановку в западных землях. Поскольку Дуньхуан был первым городом в коридоре Хэси, куда входили идущие на восток монахи, и местом, где идущие на запад прощались с родиной, пещеры Могао, в свою очередь, стали местом, где путники молились о благополучной дороге; они никогда не пустовали.
Кроме индийского буддизма, в это же время в Дуньхуан проник и иранский зороастризм.
Британским археологом Аурелем Стейном (Aurel Stein) под огневыми и дымными маяками Великой китайской стены к северо-западу от Дуньхуана были обнаружены письма выходцев из среднеазиатской Согдианы, написанные по-согдийски и в научных кругах получившие название «Древних согдийских писем» (Sogdian Ancient Letters, рис. 4). Это письма согдийских торговцев из Ляньчжоу (Увэй) и Дуньхуана, адресованные родным в Самарканде (современный Узбекистан), но почему их спрятали у подножья Великой китайской стены, остается загадкой. В письмах говорится, что Ляньчжоу место сосредоточения согдийских торговцев, а сфера их деятельности охватывает территории от Лояна на западе до Дуньхуана на востоке; описываются также торговые маршруты и наличие товаров золота, мускуса, черного перца, камфары, изделий изо льна, продуктов питания и, конечно, китайской шелковой материи [9; 10]. Эти письма, составленные в последние годы Западной Цзинь (после 312 г.) [16], отражают масштаб и характер торговой деятельности Шелкового пути. Хотя удовлетворительного перевода этих писем до сих пор нет, специалисты по вопросам согдийской письменности выделили некоторые имена собственные и общий смысл, что помогает нам изучать жизнь согдийцев в Дуньхуане в начале IV века. Исследователи склоняются к выводу, что письма отправлялись в том числе из Дуньхуана и Гуцзана (Увэя) оба города были местами сосредоточения согдийских купцов. Согласно письму, которое значится в каталоге под номером два, в некое место из Самарканда прибыло сто уважаемых (вольных) граждан. Хэннин считает, что пунктом назначения был Дуньхуан, но из-за повреждений рукописи мы не можем этого однозначно утверждать. Однако не вызывает сомнения, что эти согдийцы называют предводителя каравана сабао (srtpw), что, вероятно, и было его первоначальным значением (впоследствии словом «сабао» стали обозначать должность чиновника по делам религии зороастризма. Примеч. пер.). Кроме того, сохранилось слово βγnpt, которым последователи зороастризма (в китайской традиции сяньцзяо. Примеч. пер.) обозначают духовенство (настоятеля храма). Это свидетельствует о том, что согдийцы заложили в Дуньхуане храм. Древние письма показывают, что зороастризм проник в Дуньхуан в начале IV века с согдийскими торговцами [20]. Помимо этого, слова ypsr и nkrm, обозначающие чиновничьи должности, говорят о широкой автономии согдийских поселений. Таким образом, древние согдийские письма показали, что в начале IV века в Дуньхуане имелась община согдийских купцов, которая обладала широкой автономией и владела собственным зороастрийским храмом. Эти согдийские купцы, действовавшие на территории от Лояна на востоке до их собственных земель на западе, в большинстве своем напоминали тех купцов, что приходили сюда еще в период управления Цан Цы.
Рис. 4. Древнее согдийское письмо (H. Reichelt, Die soghdischen Handschriftenreste)
Развитие китайской культуры в период Вэй и Цзинь заложило фундамент для изучения и восприятия различных иноземных культур, а открытие Великого шелкового пути принесло в Дуньхуан их разнообразие.