Нет, около месяца, товарищ капитан. Тогда до вечера.
Вот что, Хмелев, меня зовут Александр.
А меня Виктор.
Он еще раз улыбнулся и вышел из кабинета.
***
Вечером к Костину зашел Виктор Хмелев. Он был слегка пьян и поэтому был неестественно веселым. На его лице блуждала какая-то непонятная Александру улыбка.
Саша! обратился лейтенант к нему. А, может, махнем к девочкам? Ты знаешь, здесь есть весьма красивые женщины. Да, ты не бойся, они чистые все медички.
Я сегодня очень устал, Виктор и сейчас бы с удовольствие отдохнул. А девушки девушек оставим до лучших времен. Ты бы лучше проводил меня до дома, покажи комнату. Это для меня сейчас намного важнее, чем твои девушки-медички.
Раз так, то пошли. Здесь не далеко.
Они вышли из здания и направились по улице. Было по-летнему тепло, и Александр, сняв с головы фуражку, вытер платком вспотевший лоб и шею.
Жарковато сегодня. Сейчас бы на речку, искупаться, мечтательно произнес Костин. Ты Волгу видел? Вот это река, как море.
Какая речка, Александр? Апрель на дворе Вода, наверное, как лед. Кстати, скажите Александр, а вы давно в органах? Извини меня, но мне просто интересно. Я смотрю у вас два ордена, а их насколько я знаю, просто так не дают, переходя то на вы, то, на ты, поинтересовался у него Хмелев.
По меркам этой войны давно. Я закончил специальное заведение НКВД и другой судьбы для себя я просто не видел. Так, что считай давно.
Как это все романтично. Засады, захваты, произнес лейтенант. И много вы диверсантов и «врагов народа» ликвидировали? снова перейдя на вы, спросил его Виктор.
Костин улыбнулся и с интересом посмотрел на Хмелева.
Не считал, коротко ответил Александр, всякое было. А почему ты спрашиваешь меня об этом?
«Как быстро он знакомится с людьми, подумал Александр. Знакомы-то мы всего чуть более часа, а, кажется, что дружим, чуть ли не с самого детства».
Скажи, Саша, а маршал Тухачевский действительно был шпионом, то есть «врагом народа»?
Костин остановился и посмотрел на Хмелева.
Виктор! Давай, не будем говорить о работе. Я не работал по делу Тухачевского и поэтому не могу тебе ответить на твой вопрос. А если честно, то и не хочу
А, почему, Саша? Мне очень интересно, как все это происходит в жизни. Откуда вы вдруг узнаете, кто есть кто? Ошибок не бывает? Расстреляют человека, а потом вдруг выясняется, что он был честным человеком?
Идет война, и ошибки бывают. Главное вовремя разобраться с человеком.
Наконец они дошли до дома.
Вот и пришли, произнес Виктор и рукой указал на дом, стоящий в большом фруктовом саду.
Здание было дореволюционной купеческой постройки. Мощные кирпичные стены, узкие, словно бойницы, окна.
Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Правда, дом красивый и не так далеко от комендатуры.
Они поднялись по белой мраморной лестнице на второй этаж и остановились на небольшой площадке.
Вот ваша комната, Александр, произнес Виктор и протянул ему ключ от двери. Открывайте
Костин открыл дверь и остановился на пороге. Комната была довольной большой, светлой. В углу комнаты был камин, обложенный черным гранитом.
Ну, как? Нравится?
Красиво. Мне еще не приходилось жить в подобных хоромах. Интересно, кто раньше жил здесь? спросил Виктора Костин.
Не знаю. Судя по портретам, что висели на стенах состоятельные люди.
Костин прошел в комнату и рукой провел по красивой резной мебели.
Спасибо, Виктор. Мне комната нравится.
Александр подошел к окну и открыл створку. Окно выходило в сад. Забытый запах увядших прошлогодних цветов ударил ему в голову.
Ну и как? снова переспросил его Хмелев.
Слов нет, прекрасная комната. Спасибо, Виктор.
Моя комната напротив. Прошу не забывать и посещать меня в минуты грусти и радости, пошутил Хмелев. Располагайтесь. Вот здесь туалет, а эта дверь на кухню.
Виктор развернулся и вышел из комнаты. Александр положил свою планшетку на кровать и прошел на кухню. Кухонька была не большой, но довольно уютной. В углу на столе стояла керосинка, а в шкафах была расставлена добротная фаянсовая посуда.
Костин прошел в туалет и, сняв с себя гимнастерку, умылся. Пройдя в комнату, он сел в большое мягкое кресло. Почему-то он вдруг вспомнил высказывание одного из известных большевиков, который во время своего выступления громогласно заявил, что быт развращает человека. Он улыбнулся и, встав с кресла, снова подошел к окну. Докурив папиросу, он сел за стол и достал из планшетки бумаги, разложил их на столе.
«И так, что мы имеем. Первое «Виллис», который ночью был замечен около госпиталя. Второе, четверо диверсантов, которые с кем-то контактировали в госпитале», вот вроде бы и все, решил он.
Он встал из-за стола и, отдернув одеяло, повалился на койку.
***
Полуторка тряслась и скрипела, словно не смазанная телега. Младший лейтенант Богданов сидел в кузове, сжимая в руке немецкий автомат. Холодный ветер, легко проникал через накинутую на плечи шинель и сейчас он уже в который раз пожалел, что не одел под шинель телогрейку. Разбитая траками танков дорога, утопала в грязи. То тут, то там вдоль дороги виднелись вбитые колышки с табличками, предупреждающие водителей и людей о минных полях, которые тянулись с обеих сторон.
«Когда это все разминируют», подумал он.
Офицер закутался в шинель и посмотрел на небо. Оно было серым и то и дело источало влагу.
«Нужно было сесть в кабину, с сожаленьем подумал он. Как бы опять не заболеть. Конец апреля, весна и вдруг такие холода».
Он почему-то всегда считал, что самое опасное место в автомобиле кабина. Ведь при любом контакте с противником, тот первым делом стреляет по кабине. Навстречу грузовику медленно двигалась легковая машина марки «Виллис». Не доезжая метров тридцать до них, автомобиль остановился. Из «Виллиса» вышел офицер и поднял руку. Грузовик несколько раз дернулся и остановился, прижавшись к обочине дороги. К полуторке подошел офицер. Он был небольшого роста с азиатскими чертами лица. Его широкое лицо было испещрено следами перенесенной оспы. Черные прямые волосы были аккуратно пострижены.
Извини, браток, обратился он к водителю, огоньком не богат?
Вот, возьмите, товарищ капитан, произнес водитель и протянул офицеру коробок со спичками.
Куда направляетесь? поинтересовался у шофера офицер. Куда тебя в такую погоду понесло?
Мы по линии медицины, ответил водитель. Вот с младшим лейтенантом скупаем излишки продуктов питания у местного населения: молоко, творог, мясо. Бедно живет народ. Пустые хозяйства нынче. Скот немцы угнали, а кто что укрыл порезали и съели.
Офицер посмотрел в веснушчатое лицо водителя и улыбнулся.
Война, братишка. Все хотят, есть, все люди, что немцы, что красноармейцы
А вы откуда? поинтересовался Богданов у капитана. Там вроде воинских частей нет, если мне не изменяет память?
Капитан словно не услышал реплику младшего лейтенанта. Он посмотрел на разбухшую от влаги дорогу и тяжело вздохнул.
В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгоняет, произнес капитан.
И как? Много купили? Просто интересно, что может сейчас продать крестьянин?
Плохо, товарищ капитан. Не знаю, что буду докладывать начальнику госпиталя. А вы сами, откуда? снова спросил капитана Богданов.
По лицу капитана промелькнула едва заметная тень тревоги. Рука капитана машинально потянулась к кобуре, но он вовремя остановился и посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться в том, что на дороге кроме их никого больше нет. Офицер широко улыбнулся и по-приятельски положил руку на плечо Богданова.
Ты прав, младший лейтенант. Там действительно нет воинских частей. Я вот заезжал к матери моего покойного друга. Товарищ перед боем попросил меня передать матери его личные вещи, если он не вернется из боя. Я то, жив, а его порвало на части, нечего было даже хоронить. А что ты меня все пытаешь? Я боевой офицер, а ты меня автоматом в предатели определить хочешь. Может ты и не из госпиталя, а из СМЕРШ?
Богданов вздрогнул, что не осталось незамеченным капитаном. Он улыбнулся младшему лейтенанту и снова похлопал его по плечу.
Ты чего-то испугался, младший лейтенант. Не стоит бояться, мы не диверсанты. Если бы мы ими были, то давно бы с вами разобрались. Да не бледней, мы свои.
Капитан сделал небольшую паузу и посмотрел на Богданова, стараясь по его выражению лица, отгадать, какое впечатление произвела его реплика на этого молодого офицера от медицины.
Война, товарищ капитан. Никто из нас не знает, кому, и какой выпадет жребий.
Ты прав, война. Разучились мы верить людям, все ищем и ищем врагов. Я вот думал, прошел он 1937 год, а выходит, ошибался. Вот и ты, младший лейтенант, смотришь на меня так, словно я не красный командир, а немецкий диверсант. Ты думаешь, я не знаю, что «СМЕРШ» разыскивает «Виллис», на котором передвигаются эти гады знаю. Если хочешь, можешь осмотреть нашу машину Что стоишь, иди, смотри. Вот-вот. Если бы ты был из «СМЕРШ», то непременно осмотрел бы машину. Разве я не прав?