Это была первая победа в затянувшейся череде поражений на всех фронтах. Я получил самое желаемое. В моей душе сразу же воцарился покой. А мой отец был рад тому, что бюджет семью не понес при этом совершенно никакой утраты. Довольны были все. Моя бабушка заговорила о том, что будет сушить на турнике то белье, что не помещается на веревках в ванной комнате и на балконе. Мама стала говорить о возможности вешать на перекладину зонты и вешалки для своего плаща и пальто. Отец и дед сами решили тряхнуть своей стариной и заодно поучить мальца, то есть меня, как надо выполнять на турнике те или иные упражнения.
Правда кроме простого виса выпрямленным телом ногами вниз я так ничего больше и не увидел, а, следовательно, ничему не научился. Но и этого мне было вполне достаточно. Главное, что я сделал первый шаг к своей цели.
С первого дня владения долгожданным спортивным инвентарем я начал осваивать его прямое предназначение. Но уже сразу понял, что дело это будет весьма нелегкое. Масла в огонь подлила прямолинейная и громкоголосая бабушка, чей гремящий язык донес до моих ушей от самой кухни следующий текст:
Не для него это все! Он хиленький у нас. Никогда физкультурой не занимался, даже в бассейне чуть не утонул. Какое ему там?! Поиграет немного, потом все поймет и бросит. Будет палка просто висеть под зонты и белье.
Простейшая и наивная, но легко и непринужденно поданная моей бабушкой злоба нанесла мне удар, как говорится, ниже пояса. Я завелся как самый настоящий боец по духу. Отчаяние овладело мной, сковав из моего сознания отчетливо видимую цель освоения спортивного инвентаря в самые сжатые сроки. Я набросился на турник как отчаянный зверь.
Правда, все мои атаки на полученный инвентарь были отбиты им, не сходя с места. Первое, что я понял, пытаясь забраться на перекладину, а именно просто взявшись за нее руками и повиснув, оказалось не так-то просто. Я настолько был не подготовлен, что даже не смог выполнить элементарного упражнения. Я не мог висеть! Кисти моих рук оказались настолько слабы, что годились для удержания в них исключительно чего-то непонятного, как обычно говорил мой дедушка. Но вот чего именно, мой дед никогда не договаривал, а потому этот факт оставался для меня загадкой. Кажется, это был стакан со спиртным напитком. А может, и еще чего?
Всякий раз, когда я подпрыгивал и хватался руками за скользкую поверхность турника, мои ладони могли выдерживать вес моего тела всего несколько секунд. Затем они начинали довольно быстро разгибаться. Я какое-то время держался только пальцами. Но и этого хватало ненадолго. Сила хвата была непродолжительной и слишком слабой. Я спрыгивал на пол и с упорством ждал следующего подхода, пока мои ручонки отдыхали.
Второй неожиданностью для меня стали появляющиеся на ладонях мозоли. Они страшно болели. С них слезала кожа, обнажая кровавые следы под собой. Потом все это стало подсыхать, превращаясь в некоторое подобие рубцов. Затем и они начинали твердеть, принимая форму горбиком с заостренными и торчащими в стороны кусочками огрубевшей кожи. Поначалу мне даже больно было сжимать кулаки. Острия затвердевших мозолей сразу же начинали впиваться в те места ладоней, где моя кожа еще какое-то время оставалась нежной и мягкой. Но и этому пришел конец. Постепенно мои маленькие ручки, подушечки пальчиков и вся внутренняя поверхность кистей становились местами грубыми, стертыми, с размазанными и не очень четко видимыми отпечатками пальцев.
Первыми на эти изменения отреагировали мои одноклассники, обратив внимание, что при рукопожатии стали испытывать не самые приятные ощущения от прикосновения к моей руке, что даже иногда отдавалось им болью. В первое время я даже немного переживал из-за этого. Затем смирился, а после и вовсе понял, что данный факт является прямым последствием тренировок и полнейшей закономерностью моего увлечения турником.
Сам же процесс был долгим и трудным. Виной всему было мое упорство. Я пер вперед на зависть танкам. Меня ничто не удерживало перед целью стать высоким. Для регистрации результатов мой дед завел вполне стандартную для всех растущих организмов шкалу на той стороне стены в квартире, где ее не так легко было визуально обнаружить самым ретивым блюстителям целостности эстетического обустройства жилища, а именно чистоты настенных обоев.
Каждый день я совершал бесчисленное количество подходов к турнику, начинавшихся для меня с самого утра. Потом я атаковал его днем, после прихода домой из школы. Затем весь оставшийся день, если не выбирался куда-нибудь из квартиры. Осенняя погода, состоявшая из продолжительных дождей, ветров и похолоданий этому вполне способствовала. Я, едва скинув с себя школьное одеяние, запрыгивал на перекладину и висел на ней, пока терпели мои руки. Затем подходил опять, по пути в туалет, ванну или на кухню и снова зависал, вытягиваясь во весь свой крохотный рост. Шел назад, в комнату и вновь запрыгивал на турник. Так продолжалось целый день и нисколько мне не надоедало, переходя плавно в стадию привычки. Я перестал замечать того, что машинально заскакивал на перекладину в любое время дня и ночи, стоило мне только оказаться под ней.
Каждый день я совершал бесчисленное количество подходов к турнику, начинавшихся для меня с самого утра. Потом я атаковал его днем, после прихода домой из школы. Затем весь оставшийся день, если не выбирался куда-нибудь из квартиры. Осенняя погода, состоявшая из продолжительных дождей, ветров и похолоданий этому вполне способствовала. Я, едва скинув с себя школьное одеяние, запрыгивал на перекладину и висел на ней, пока терпели мои руки. Затем подходил опять, по пути в туалет, ванну или на кухню и снова зависал, вытягиваясь во весь свой крохотный рост. Шел назад, в комнату и вновь запрыгивал на турник. Так продолжалось целый день и нисколько мне не надоедало, переходя плавно в стадию привычки. Я перестал замечать того, что машинально заскакивал на перекладину в любое время дня и ночи, стоило мне только оказаться под ней.
Доходило и до неприятного и даже комичного. Один раз в меня врезалась бабушка, несшая на балкон целый таз только что стираного белья, что, естественно, закончилось громким криком в мой адрес и в адрес всех спортсменов в моем лице. Потом я получил четкий удар головой в живот от своей мамы, бежавшей с кухни в большую комнату с бутылкой пива для моего отца, смотревшего что-то там интересное по телевизору. Следующим был дед, который оторвался от просмотра футбольного матча лишь на то время, которое мог потратить на поход в туалет по нужде, вызванной употреблением приличного количества пенного напитка. И, конечно же, я всегда мешал своей сестре, сразу начинавшей голосить, как только заставала меня за любимым занятием.
Шло время. Я научился постепенно висеть подолгу, доведя это время до почти минуты за один подход к снаряду. Это была вторая победа, если первой считать само появление турника у меня. Следующим этапом в его освоении обозначил попытку подтянуться хотя бы один раз. Данное стремление я стал считать именно как «попыткой», потому как уже имел некоторый опыт, описанный выше.
Тут тоже оказалось не так-то все просто. Сколько я ни кряхтел, у меня ничего не получалось. Я раскачивался, дергался, тянул то одну, то другую руки, то пытался согнуть их вместе. У меня решительно ничего не получалось. Все было впустую. Правда, лишь на какое-то время. В один прекрасный день, я все же, изрядно подергав под собой ногами, кое-как достал краем подбородка поверхности перекладины и сразу спрыгнул вниз.
Это была третья моя маленькая и, одновременно, большая победа. Вот только поделиться своей радостью я ни с кем не смог. Мои одноклассники, а именно те, с кем я поддерживал хоть какие-то дружеские отношения, были далеки от любого вида спорта и предпочитали проводить время за компьютерными играми. Звонок отцу, с которым я решил поделиться своей радостью в первую очередь, закончился фразой:
Лучше бы ты делом занимался!
Попытка сообщиться радостную весть деду разбилась об его очередную попытку вступить в конфликт с бабушкой путем поднятия своего настроения при помощи принятия изрядного количества алкогольной продукции, произведенной в подвале гаража одного из его многочисленных друзей. Мысли рассказать о личном достижении маме и бабушке, и вовсе были мною отметены по причине отсутствия в их сознании малейшего восхищения физически развитыми и красивыми мужскими телами. Короче говоря, моя радость была только моей радостью. Я подтянулся один раз!
Ликование мое длилось несколько дней. Повторив свой рекорд еще и еще раз, я стал пытаться увеличивать его, предпринимая для этого многочисленные отчаянные попытки. Я упорно сражался с турником и, наконец, добился желанной победы в борьбе с ним. То ли он сдался передо мной, то ли я его одолел, теперь было неважно. Две кривых, жутко некрасивых, с дерганьями и кряхтением, попытки удались на славу. Я установил новый личный рекорд. Перекладина покорилась мне дважды. Улыбка не сходила с моего лица. Теперь я принялся штурмовать значение, равное трем. Это было еще тяжелее, ибо даже два мне давались не всегда.
В один из дней ко всему прочему добавилась еще одна стимулирующая и качественно выравнивающая добавка в моих тренировках. Дверь в ванную комнату, что всегда была открыта для проветривания помещения, оказалась запертой из-за того, что за ней кто-то мыл свое тело. А с двери, прямо на меня смотрел я сам. Это было зеркало. Его когда-то там повесили и почти не пользовались по причине вечного проветривания. Теперь же я мог подтягиваться у себя на виду, видя качество выполнения каждого отдельного упражнения, вернее, полное отсутствие какого-либо качества вообще.