На пороге стояли трое: крупная женщина с халой на голове, толстяк, похожий на киношного бая, одетый вместо шёлкового халата в милицейскую форму, и ничем не примечательный мужчина с плешью на макушке. Важность посетителей чувствовалась во всём: они смотрели сверху вниз, прямо держали спины, у каждого в руке было по папке с документами.
Елизавета Барановская? Мы представители фабричной администрации и местного отделения милиции. Я думаю, что вы догадываетесь о причине нашего визита. Разрешите войти? голова с халой важно вплыла в прихожую.
«Ну вот, я этого каждый день ждала и дождалась», правонарушительница превратилась в соляной столб, страх опустился к мочевому пузырю. Тимка кряхтел, выгибался, и стоило больших сил удержать его на руках.
Чем здесь так пахнет? бай, протиснувшись между женщинами, пошёл в кухню. Мгновенно оценив ситуацию, перекрыл газ, распахнул окно и отключил радио, не дав Кристалинской допеть последний куплет. «Таким ещё квартиры выделять вне очереди! думал он, трясясь от злости. Эта засранка чуть взрыв не устроила! Гнать в три шеи без жалости!»
Сейчас будет потоп! плешивый юркнул в ванную комнату и закрыл кран с водой, вовремя мы пришли!
Начальник милиции скрежетал зубами.
Не будем заострять внимание на правомерности вашего пребывания здесь, но завтра в квартиру въедет законная хозяйка с ордером, и вам вы э, председатель забыла всё, что планировала сказать. Умиротворение и благость согрели сердце, почувствовав материнскую нежность, председатель захотела обнять, прижать к груди Лизу, слёзы выступили на глазах от избытка чувств: Лизонька, я так рада, что навестила вас с малышом! А кто у нас здесь такой хаёсенький, такой сладенький! Славный мальчик! она показала пальцами козу удивлённому Тимке, давно затихшему на руках матери.
Раскосые глаза бая бегали от одной женщины к другой: «Что это было? Сумасшедшая! Ничего бабам доверять нельзя, тоже мне, председатель профкома! Я здесь такой же представитель власти как скажу, так и будет!» набрав воздух в грудь, чтобы разразиться гневной речью, он вдруг схватился за живот и, извинившись, понёсся в туалет.
Плешивый всё это время, смотря на Лизу, был занят своими мыслями: «Справная бабёнка, молоденькая, с годами отяжелеет, подурнеет, но сейчас самое то, что надо! А что надо? О чём это я? Забыл Что я вообще здесь делаю?» ему невыносимо захотелось убежать из этого места.
Пауза затянулась.
Так что мне делать? обречённо спросила Елизавета.
Оставайтесь! с запалом выкрикнула женщина с халой. Всё само собой утрясётся!
Как утрясётся?
Как-нибудь! густо намазанные оранжевой помадой губы председателя растянулись в улыбке. «Что за ахинею я несу?! Что со мной? Зачем я вообще сюда пришла?» лихорадочно прыгали мысли в её голове.
Вернулся красный, взмокший от пота главный милиционер посёлка, держась рукой за стену, он тяжело дышал.
Кхм, а можно мы уже уйдём? плешивый обвёл всех затравленным взглядом.
Да-да уйдём, сейчас же уйдём! бай с удивительной для своей комплекции скоростью выбежал из квартиры не попрощавшись.
Счастья и мира вашему дому! Пора и честь знать! звенящим от нервного напряжения голосом выкрикнула солидная председатель профкома и, пятясь задом, вышла на лестничную площадку.
Будьте здоровы промямлил плешивый, двигаясь, как сомнамбула, к выходу.
Ничего не понявшая, душевно и физически уставшая Елизавета, положила сына в кроватку, закрыла входную дверь и тупо стояла, глядя в никуда. Странный визит важных людей казался дурным сном.
Мок была вымотана до предела и удовлетворена одновременно, шутка ли отбила коварное нападение Чёрной Ведьмы, заморочила представителей власти! Потратила много энергии, но есть чем восстановиться на Лизке от пережитого вырос большой кокон, осталось лишь дождаться ночи и поесть вдоволь.
Ближе к вечеру в дверь деликатно постучали. На лестничной площадке стояла женщина неопределённого возраста с потёртым ридикюлем под мышкой.
Добрый вечер! Завтра я заселюсь сюда. Вот, пришла посмотреть на квартиру, с вами познакомиться. Меня зовут Анна Борисовна. Гольдман Анна Борисовна. Вы Елизавета?
Да-а Вы пришли меня выгонять?
Ну что вы, деточка! Мы обсудим создавшееся положение и очень надеюсь, что найдём правильное решение, которое устроит обеих. Я могу зайти и присесть? Подниматься на четвёртый этаж без привычки тяжеловато, но это хорошо будет постоянная физическая нагрузка, что благотворно действует на работу сердца, женщина улыбнулась.
Ну что вы, деточка! Мы обсудим создавшееся положение и очень надеюсь, что найдём правильное решение, которое устроит обеих. Я могу зайти и присесть? Подниматься на четвёртый этаж без привычки тяжеловато, но это хорошо будет постоянная физическая нагрузка, что благотворно действует на работу сердца, женщина улыбнулась.
У Лизы отлегло от души.
Проходите, проходите, пожалуйста, засуетилась взломщица квартир, пропуская гостью.
глава 10
Вылетев от Барановской во двор дома, начальник милиции удивился, увидев своих сотрудников, стоявших в окружении людей у соседнего подъезда.
Что здесь происходит? властным голосом спросил он, с досадой подумав о бессмысленном визите и пропущенном обеде боль в животе отпустила.
Сразу несколько женщин бросились к нему и наперебой начали рассказывать дикую историю про исчезнувшего ребёнка.
Она зашла в комнату, а в кроватке пусто! брызгая слюной, с жаром говорила тётка в байковом халате, в волнении теребя янтарные бусы на полной шее.
А девочке всего полгодика, ну не могла же она сама уйти! басила соседка с дымящимся беломором в золотых зубах. Рыжий молодой кот жался к её ногам и, прижав уши, тихо шипел, готовый броситься на начальника в любую минуту.
Задушили дитятко, где-нибудь в шкафу под тряпками спрятали, а сами теперь притворяются, что убиты горем. Будто все такие дураки, так прямо и поверили. Ага, сейчас! Арестовать их надо и обыск сделать! голосила бабка в засаленном фартуке.
Кто кого душил тряпками в шкафу? Доложите как положено! обратился начальник к молодому следователю, отмахиваясь от папиросного дыма, байское лицо посуровело.
Поступил вызов о происшествии пропал ребёнок, девочка в возрасте шести месяцев. Мать утверждает, что уложила дочь спать и занялась делами по дому. В квартире, кроме неё и ребёнка, никого не было. Муж на работе. Входная дверь закрывается на замок и цепочку. Третий этаж, проникновение через окно в открытую форточку невозможно. Женщина бьётся в истерике, скорую уже вызвали.
Так с кем сейчас подозреваемая?
С соседкой, но мать потерпевшая, неопытный сотрудник не понял, что организовывает висяк родному отделению.
Бай сделал страшные глаза, схватив парня за рукав, потащил вглубь подъезда:
Ты с ума сошёл! Сейчас с понятыми проведём обыск, если найдём труп раскроем убийство, ничего не найдём обвиним в убийстве и сокрытии трупа. Я понял, что свидетелей, видевших сегодня ребёнка, нет?
Не верю, что мать причастна, вы бы видели, в каком она состоянии.
Молодой ты ещё, я тебе столько историй могу рассказать про женщин, умышленно или по неосторожности убивших своих детей, и все они на допросе, рыдая, рвали на себе волосы.
Да, происшествие странное! Куда же всё-таки делась девочка?
Куда-куда, не ведьма же из сказки залетела в форточку и съела! возмутился начальник милиции и подумал: «Ну и денёк сегодня! Хорошо, что я оказался в нужное время в нужном месте, а то этот сопляк наворотил бы дел!»
***
Айгуль отпросилась с работы токсикоз напомнил о себе в обеденное время. Бола́т ещё ничего не знал, сама не понимая почему, она решила рассказать мужу о беременности, дождавшись трёхмесячного срока. Увидев во дворе людей, возбуждённо обсуждающих что-то, подошла и прислушалась. От услышанного в глазах потемнело сразу же вспомнился кошмар в Аральске; пустота в коляске; тот злополучный день, когда исчез их маленький сынишка. Пошатываясь, женщина направилась к своему подъезду с единственным желанием оказаться дома и отгородиться от всего мира, спрятавшись под одеялом.
«Скорее бы Бола́т пришёл, сквозь пелену слёз Айгуль увидела на лавочке у подъезда их бабушку. Как она здесь оказалась, ведь по дому еле передвигается? Неужели сама спустилась с четвёртого этажа?»
Старушка приветливо улыбнулась, быстро встала и пошла навстречу. Так они и поднимались по лестнице глотающая слёзы Айгуль и необычно бодрая престарелая родственница.
***
Председатель профкома быстро зашла в свой кабинет, закрылась на ключ и долго смотрелась в зеркало: «Какой позор! Так опростоволосилась перед этой байской мордой! она знала, что, по мнению начальника милиции, на руководящих постах должны работать только мужчины. Всё, что произошло у Барановской, теперь лишь укрепит его правоту. Терапевт в фабричной амбулатории ещё на месте, пойду возьму больничный хотя бы на неделю. За это время всё уляжется, забудется». Через десять минут голова с халой слабым голосом жаловалась врачу на першение в горле и озноб.