Хватит, мотнув головой и стукнувшись из-за этого о стекло, буркнул Никита.
Он потирал ушибленный лоб, когда альфа вернулся и бросил ему на колени пакет-майку с продуктами.
Только около девяти сможем остановиться, так что перекуси пока.
Никита не стал отвечать. Он заглянул в пакет и скривил губы, отчасти надеясь, что его кислая физиономия хоть немного подпортит Максиму настроение. В пакете оказались шоколадки и газировка, конфеты, и что удивительно, питьевой йогурт. Выбрав наименьшее из зол, Никита открутил крышку и отпил, морщась от кислого привкуса киви, смешанного с молочкой.
Не вкусно? снова встрял Максим и Никита тяжело вздохнул.
Вряд ли он сможет молчать несколько дней, пока этот мужлан выкидывает что-то подобное.
Я не люблю сладкое, выдавил из себя Никита, но сделал еще один глоток, чтобы хоть чем-то заполнить желудок, который начало особенно сильно сводить после порции таблеток.
Не подумал бы.
А что ты вообще думал? не удержался от шпильки омега и тут же прикусил язык, и посчитал за благо продолжить пить.
Ничего, негромко ответил альфа и включил магнитолу.
Никита завис всего на секунду, заглядевшись на длинные пальцы с ровными ногтями, но этого хватило, чтобы провалиться в жаркое воспоминание удовольствия, какого он раньше не испытывал. Никита задохнулся, внезапно вспомнив, как эти самые пальцы растягивали его в темноте крыльца, пока Максим до боли кусал его губы, щеки, шею и плечи, а второй рукой, запутавшись в волосах, крепко держала его. И Никита тек, скользя на умелых пальцах, двигая бедрами и цепляясь за Максима, будто он единственная надежная опора в целом свете.
Никита шумно вдохнул и закрыл йогурт. Если он мог замкнуться в себе и постараться игнорировать альфу, то сбежать от своих мыслей было нельзя.
Максим, Никита до боли сцепил пальцы. Твои родители знают, что ты приедешь не один?
С чего я должен их предупреждать? не отрываясь от дороги, спросил альфа.
Разве ты не зависишь от них финансово?
А тебя только деньги интересуют?
Никита тихо зашипел сквозь зубы и заговаривать больше не пытался. По радио негромко вещали новости, дорога по большей части была пустой, а за окном давно стало темно. Когда он снова проснулся, альфы в машине не было. Никита сонно моргнул, вглядываясь в яркие огни ночного города. Макс оставил его одного на парковке перед гостиницей, а сам умотал в неизвестном направлении.
Никита пригладил волосы и тут же спрятал их под капюшоном куртки. Бежать сейчас он и не собирался. Вообще, мало какие опрометчивые поступки приходили на ум, когда хочется спать, а в желудке пусто. Поэтому Никита молча ждал, нахохлившись как воробей, пока альфа вернется.
Макс не заставил себя ждать. Альфа вышел из главных дверей здания, напротив которого они остановились, и заметив, что Никита бодрствует, сверля взглядом приборную панель, открыл дверь с его стороны.
Остановимся здесь на ночь, тебе все равно нужно поспать, альфа протянул руку, чтобы помочь выбраться, но Никита проигнорировал ее.
Омега хотел выбраться из автомобиля без посторонней помощи, но нога соскользнула с подножки и он едва не пробороздил заледенелый тротуар, если бы Макс не среагировал. Крепкие руки подхватили его, не позволив упасть.
Можешь уже отпустить, Никита дернулся, чтобы освободиться из кольца сильных рук, но Максим не разжал их. Альфа притянул его ближе к себе и Никита забыл, как дышать. Восклик протеста застрял в горле, когда Макс сдернул капюшон и наклонившись, уткнулся носом в шею Никиты.
Омега задрожал, бесплодно попытавшись оттолкнуть, но с тем же успехом мог попробовать сдвинуть с места здание, перед которым они стояли.
Максим, на самом деле испугавшись, едва слышно позвал Никита.
Альфа будто отключился. Он обнюхивал шею, растягивал воротник кофточки, в которой был Никита, и не отпускал его.
Что ты принял? наконец отстранившись, тихо рыкнул альфа.
Ничего.
Жесткие пальцы с силой сдавили плечи, но Никиту в последнюю очередь могло разговорить что-то подобное. Он с вызовом вздернул подбородок, когда Максим вжал его в машину, и навис над ним.
Ты, глаза альфы вспыхнули желтым огнем. Я знаю, что ты принимал больше подавителей, чем может выдержать организм. Захотел в больницу на промывание?
Никита продолжил упрямо молчать, боясь выдать то, как его взволновали эти простые и сердитые слова. Ведь из-за этого идиота он их и принимал, чтобы стать менее восприимчивым к феромону. А Макс будто нарочно стоял так близко, что уже никакие блокаторы не помогали.
Никита продолжил упрямо молчать, боясь выдать то, как его взволновали эти простые и сердитые слова. Ведь из-за этого идиота он их и принимал, чтобы стать менее восприимчивым к феромону. А Макс будто нарочно стоял так близко, что уже никакие блокаторы не помогали.
Это простые блокаторы, выдавил он из себя.
Да мне плевать. Хочешь откинуть копыта раньше времени?
Какие еще копыта? желая перевести тему, фыркнул Никита и пошевелился, проверяя, можно ли вырваться на этот раз.
Никита, голос Макса стал жестче. Ты сейчас не под защитой клана Виктора и Елисея, а под моей. Помимо того, что произошло между нами, я отвечаю за тебя. Так что не вытворяй такой херни хотя бы ради своего здоровья.
Альфа сделал шаг назад, и достав с заднего сиденья рюкзак Никиты, схватил омегу за руку и потащил к отелю. Никита молчал. Ерепениться вмиг расхотелось. И не потому, что Максим мог оказаться прав, а потому, что мама и слова не сказала о том, что он должен беречь себя. Сомневаться не приходилось, Елисей рассказал Максиму о словах врача. Брат беспокоился о нем. Но почему так заговорил сам альфа в обход того, как сильно презирал его? Глаза начало щипать и Никита заставил себя сосредоточиться на урчании в животе, чем пытаться понять смысл брошенных в раздражении слов.
Возможно, это были всего лишь слова, за которыми не стояло на самом деле ничего.
Максим
Максим расплатился на ресепшн, не выпуская руки Никиты из своей. Омега стоял отвернувшись, дергал повлажневшей ладошкой, но Макс не отпускал. Оставаясь всего лишь мрачным снаружи, альфа больше всего желал сейчас же перекинуть омегу через колено и всыпать этому белобрысому паршивцу по первое число. Так, чтобы жопа горела и не мог сидеть как минимум три дня, а вместе с тем позабыл, что любые препараты, влияющие на запах, существуют.
Он понимал, что не совсем имеет право распоряжаться тем, что принимать Никите, и уж тем более, какими духами пользоваться. Но что-то внутри щелкало и Максим сатанел за секунду, превращаясь в грубого варвара, который хочет полностью и безраздельно властвовать омегой.
Поднявшись на нужный этаж, они вышли в небольшой пустой коридор и остановились перед большой дверью. Максим открыл ее и с удивлением услышал, как Никита присвистнул.
Я как будто в фильме, фыркнул омега и снова дернул руку, и на этот раз Макс позволил ему отстраниться.
Он понял, о каком фильме шла речь, но самому ему это в голову бы не пришло. Не став разбираться, почему Никита сравнил себя с омегой с пониженной социальной ответственностью, Макс прошел через гостиную, отведенную специально для них, и включил свет в спальне. Одна большая кровать на возвышении и огромное окно на город. Привыкнув к комфорту, он всегда останавливался в одних и тех же номерах. Отели на его пути были подобны отметкам на карте, отмеряющими путь. И сейчас, разозлившись на Никиту настолько, что не сдержался и обнюхал его, Максим забылся и по привычке снял то же, что и обычно.
Почему тут одна кровать?
Альфа тихо рыкнул, заметив, что Никита отчего-то разговорился, если сравнивать с его утренним состоянием.
Ты думаешь, мы будем спать вместе? пискнул Никита и Макса это даже рассмешило.
Неужели боишься потерять добродетель во второй раз, куколка?
Думаешь, если мы раз переспали, то я теперь всегда буду раздвигать перед тобой ноги?
Пошлость омеге не шла. Макс долго смотрел на потрепанного и уставшего Никиту, закутанного как никогда до самого носа, и не стал отвечать. Ему требовалось проветрить голову и не видеть перед собой это недоразумение хотя бы час.
Я закажу еду в номер. Можешь помыться и лечь спать. Я к тебе приближаться не стану, устало потерев глаза, отчеканил Максим.
Хотелось просто упасть в постель и желательно привязать к себе Никиту, чтобы этому дурачку не пришло в голову сбежать, но альфа запретил себе даже допускать мысль о подобном. Это было вранье самому себе, лишь бы стать ближе, остаться наедине. И тогда омега смог бы поддаться. Всего лишь игра, но Максим запретил себе играть.
С чего такая радость? по глазам резануло то, как Никита запахнул на себе и без того плотную одежду.
С того, что я не кидаюсь на тех, кто не хочет, не выдержал и рыкнул альфа так, что омега вжал голову в плечи. Но у меня есть одно условие.
Ну конечно, куда без этого.
Отдай мне таблетки.
Нет.
Максим сжал кулаки. Они препирались рядом с большой кроватью и выдержка с поражающей скоростью слабела, но Макс никогда не самоутверждался за счет близости и не унижал этим омег.