Я вынуждена попросить вас выйти мисс, она продолжала смотреть на близнецов, которые дрожали от страха.
Вы пугаете их, прорычала я, но полицейская продолжала глазеть на моих детей.
Что же делать? И вдруг мой сын оскалился и зашипел. Констебль в ужасе отпрянула, а я машинально нажала на газ и рванула места.
Эй! орала она вслед, но было уже поздно.
Я, Анисса Уайтберд, стала преступницей. О боже мой! Что же теперь делать? Но руки продолжали крутить руль, а ноги жать на педали. Нужно срочно найти укрытие. Какой-нибудь забытый богом мотель. Я судорожно вертела головой. Проехав вывеску Добро пожаловать в Сьювидж. Население города составляет 7465 человек, постаралась слиться с остальными машинами, но как назло в английской глубинке все ездили на стареньком раритете. И огромный черный внедорожник привлекал слишком много внимания. Мне нужна новая машина! Но внезапно в уши ударил вой сирен. Это за мной? Ой! Ну встряла! Близнецы снова расплакались.
Тихо, маленькие, может это не по наши души.
Сложно описать всю гамму чувств, владеющих мной в тот момент. Паника, страх, горечь, боль и злость. Чертов Винтер! Чертова Агата Уайтберд!
Черный внедорожник, сейчас же прижмитесь к обочине!
Вот и всё. Сбоку ко мне приблизилась полицейская машина, я покорно нажала на тормоз и остановилась. Теперь мне прямая дорога в тюрьму. Из трех автомобилей выскочили полицейские и дали мне знак выходить. Как только я вылезла из внедорожника, они с силой выкрутили мои руки, щёлкая наручниками. Близнецы продолжали плакать, наблюдая за этим одновременно жутким и позорным зрелищем. Стерва, что меня остановила, выскочила из машины, затем попыталась вытащить Леонарда, но он цапнул ее за руку.
Агрессивные, констатировала она, наверняка насилие в семье. Джон!
Пожилой мужчина с густыми усами повернулся к ней.
Надо сообщить социальной службе. И ещё скажи, что они оборотни.
Мать тоже? сухо спросил он, пока меня заталкивали в машину безо всякого такта, словно воровку или убийцу.
Один из полицейских, усаживая, схватил меня за грудь, и я зашипела.
Не смей меня касаться! Вы хоть знаете, кто я?
Ты идиотка, подвергающая детей опасности, недовольно протянул он, так что мы их забираем до выяснения всех обстоятельств.
Может она вообще не их мать! выплюнула толстуха, не похожа она на оборотня. Украла детей, признавайся!
Что? Нет! Я видела, как плачущих малышей, отбивающихся что есть силы от нескольких слуг закона, усаживали в другую машину. И ничего не могла поделать! Нельзя плакать, Анисса! Но боль потери уже полностью владела мной. Лео, где ты?! От бессилия впилась пальцами в сидение. А ведь утро было таким хорошим. Я обнимала своих волчат и истинного, целовала их и вдыхала родной аромат. А сейчас сижу в полицейской машине, словно какая-то преступница. Вся растрепанная, грязная, уставшая. А мои малыши непонятно с кем. Я должна выбраться как можно скорее. Нужно думать! Дернула руками, встретив стальное сопротивление наручников.
Я смогу позвонить из участка? вскинула подбородок, а двое сопровождающих сально присвистнули.
Кому звонить будешь, цыпочка?
Это не ваше дело.
Тогда нет.
Что? Я имею право!
Сука, укравшая чужих детей, никаких прав не имеет, оба заржали.
Ладно, разберусь на месте. Потребую звонок в случае чего. Либо пойду на крайние меры. До участка доехали быстро, меня чуть не за волосы выволокли и потащили в небольшое серое одноэтажное здание с вывеской Департамент полиции Сьювиджа. Как и весь городок, оно было совершенно безликим и унылым. От наручников уже болели запястья, но эти констебли словно нарочно постоянно дергали меня за руки. Усадив напротив жалкого подобия ресепшена, пристегнули мои руки к подлокотнику и направились к сидящей за столом женщине.
Оформи эту бродяжку. Украла детей, дорогую машину. Возможно, в базе числится.
Никого я не крала! воскликнула, но тут же потухла под жестким взглядом констебля, это мои дети
Почему мне никто не верит? Боже, что же делать? Лия и Леонард не справятся без меня, мы с самого их рождения всегда были вместе. Внутри меня ожила самая настоящая волчица. Еле держалась, чтобы не сорваться с места и не перегрызть глотки этим тупым провинциалам. Я Анисса Уайтберд! Как они смеют держать меня в таком месте?
Готово, ведите в пятую, бросив на меня презрительный взгляд, тетка с ресепшена продолжила возиться с бумажками.
Готово, ведите в пятую, бросив на меня презрительный взгляд, тетка с ресепшена продолжила возиться с бумажками.
Им всем плевать. Лео, как же ты был прав. Люди черствые и равнодушные создания. Они отняли моих близнецов, ни в чем не разобравшись. А сейчас ведут в клетку. Практически швырнув меня внутрь, они захлопнули кованую дверь.
Я хочу свой звонок, прорычала, вложив всю злость, иначе вы все пожалеете.
Да ты что? хохотнул сопровождающий меня коп.
Вы не знаете, кто я такая, и все-таки решилась.
Очень интересно, он приблизился и облизнулся, поделись-ка цыпа.
Я леди Анисса Уайтберд! выпалила и вокруг повисло гробовое молчание.
Глава 17
Голубая трава мягко касалась моих босых ног. С трудом открыв глаза, огляделся. Бесконечное поле, усеянное васильками, терялось за горизонтом, соприкасаясь с небом, усыпанным миллионами ярких звезд. Они ласкали взгляд, позволяли забыть обо всем, что когда-либо волновало. Я сел на землю. Она оказалась теплой, какой-то домашней. Провел рукой по голубым цветам. И вдруг сердце защемило. Резко, сильно. Так, словно я забыл нечто очень важное. Но ведь есть лишь я и эти мириады звезд.
Откинулся на спину, вглядываясь в небесные светила. О! Одна вдруг упала, оставив за собой лишь яркий серебряный шлейф. Бедняга! Улыбнулся. Внезапно в голове вспыхнула картинка. Следом за ней еще одна. Голубые глаза, полные тревоги, алые губы и белые волосы. Кто это? Почему мне кажется, что не имею права забывать? Я снова сел, закрывая лицо ладонями. Почему руки дрожат?
Нравится здесь? послышался ласковый женский голос.
Он был повсюду, им говорили лепестки васильков и мягкая земля. Свет звезд наполнял эти слова. Впереди стояла волчица, огромная и белая. Густая шерсть переливалась в лунном свете. Клянусь, я видел каждый волосок, искрящийся десятками крошечных серебристых огоньков. Казалось, что это существо переливается, светится.
Ты кто? я попытался принять волчью форму, но не смог.
А кого ты хочешь видеть? она лишь смотрела, но я слышал слова в своей голове.
Я не должен быть здесь! подскочил, подстегиваемый каким-то внутренним инстинктом.
Верно, мягко произнесла волчица, но ты здесь.
Я умер? страшная догадка парализует все тело, но как же. Черт! Не могу вспомнить!
Долг превыше всего. Да, альфа? спросило существо.
Альфа точно! Я вожак и попал в западню. Но почему не помню деталей? История будто ускользала, как песчинки сквозь пальцы. Что случилось, почему я здесь, если должен быть в другом месте?
Ты борец, Лео, произнесла волчица, я не ошиблась, выбрав тебя.
Лео? Это мое имя? Почему внутри все переворачивается? Да твою же мать! Сжал пальцы с такой силой, что если бы у меня была кровь, то она бы хлынула из разорванных ран. Но ничего не почувствовал, словно мое тело было соткано из мягкого облака. Интересное ощущение.
Нередко после серьезных ошибок нам дается второй шанс. Ты его заслужил преданностью оборотням, сумев поставить их благополучие выше своего. Смелостью признать свои ошибки. Решимостью взглянуть в глаза этим ошибкам. И глупостью за них умереть.
Ты я понимал, душой чувствовал, кем является эта волчица.
И я даю выбор. Ты много страдал, мой волчонок. Вынес то, что ни один рядовой оборотень бы не смог. Останься здесь, подле меня и забудь обо всей боли, что тебе пришлось пережить. Либо вернись и продолжи борьбу.
Мать-луна сорвалось с губ.
У тебя один шанс, сын мой.
Я должен вернуться! Не помню, зачем и куда, но чувствую, что меня ждут! выпалил настолько уверенно, насколько смог.
Ведь безмятежный шелест васильков так и манил. А там, за завесой черного неба меня ждет боль. Такое чувство, что она подбирается все ближе, я уже ее ощущаю кончиками пальцев. Но васильки перед глазами вновь мелькнула картинка: небесно-голубое платье, сжатые на коленях кулачки и взгляд, не терпящий отказа. Она ждет меня!
Так тому и быть. Взамен я помогу твоим близким обрести вновь потерянное прощай, непокорный альфа. Пусть моя сила послужит благому делу. И помни: жизнь самое большое сокровище. Чья бы она ни была