Но коли он родня владыке, то отчего поп сей без места обретается?
Да владыко наказал его за пьянство. Больно поп Василий любит зелено вино. Но разбойного приказу дьяк опасается сего попа трогать и потому нам сие дело сплавил.
Мало мне опалы царской. Еще и сие дело.
Дак прикажи попишку отпустить, а бумаги в огонь. И всего делов!
А чего же дьяк разбойный сего сам не сделал? спросил Шишкин.
Дак осторожен он. Мало ли как дело повернется. А так передал нам лист и умыл руки.
Стал Шишкин читать опросный лист со вниманием. Выходило, что не просто ругнул поп государя Бориса Федоровича, но сказал «слово и дело».
Отпустить говоришь? Шишкин посмотрел на подьячего. Ты меня к нему сведи нынче. Я сам опросный лист составлю.
Пытать станешь?
Нет, сказал Шишкин. Покуда без пытки обойдемся.
И вскоре Шишкин имел в подземельях разговор с дородным попом. Никого при сем разговоре не было.
Ты стало «слово и дело» знаешь? спросил дьяк.
Сболтнул спьяну, угрюмо ответил поп.
Дак и мне про сие расскажи. Что знаешь? Повинись.
Ничего не знаю. Просто сболтнул. Мало ли? Чего спьяну не скажешь?
Ты, мил друг, не понял куда попал? Не впервой тебя ловят. Про то мне известно. Но ныне ты сказал про изменное дело. И я про сие дело хочу все знать. Коли скажешь добром, прикажу отпустить. А коли нет, то все одно скажешь с пытки. Но тогда отпустить не смогу. Подьячие-то пыточные листы составят. И тогда шила в мешке не утаить.
Да ничего я не знаю! Токмо слух один передал и все.
И что за слух?
Просто так скажу. Но записать ничего не дам! Одному тебе и скажу!
Говори!
Объявился в землях польских некий человек. И признали в нем сына государя Ивана Васильевича.
Сына? Грозного царя? не поверил Шишкин.
Царевича Димитрия Ивановича.
Дак помер он.
И приняли того человека в замке князя Вишневецкого и слышно было, что признал его князь за истинного царевича. А Вишневецкий Рюрикова корня
***
Шишкин понял, какая тайна попала к нему в руки, и потому быстро собрался и помчался один в санях со слугой-возницей, никого не уведомив об отлучке. Ежели доложить про то самому царю, то милости его будут к Шишкину великие. Ведь дьяку уже за сорок, а что у него есть? Домишко в Москве, да рухлядишки кое-какой на сотню рублев, да жалование государево. А ведь три дочери у дьяка скоро заневестятся. Как их замуж выдавать без приданого? Да и женка всю плешь проела дьяку, до каких пор в бедности жить будут? Не в пример иным дьякам Шишкин жену подарками радовал мало.
Жаловалась она, за что бог наказал её таким мужем? Ни кожи, ни рожи, ни серебра, ни рухлядишки стоящей.
Шишкин был худ, высок ростом, и бороденку имел редкую козлиную. Оттого и женка его не захотела с мужем ехать в Новгород. На Москве осталась. Чего говорит мне с тобою таскаться? Авось к весне и возвернешься.
Уж он возвернется! Тогда всем покажет кто таков Васька Шишкин! И женка его будет в ногах валяться и слезами умоется! Дай срок!
Царь Борис его отметит и приблизит. А с самозванцем он царю пособит. То хорошо, что объявился человечишко, коий дерзнул себя именем царевича наречь! Сие как раз дело для него для Шишкина. Главное, дабы не обошел его никто! Первым надобно сие государю сообщить.
Но вот как попасть к царю? То дело многотрудное. Коли в приказ пойти Посольский, то его и слушать не станут. Скажут, для чего службу покинул без дозволения? И поди докажи им, чурбанам, что де по государевой надобности. А коли рассказать все, то они славу всю себе припишут, а ему Шишкину сунут рублев сто и со двора вон!
Э, нет! Так он делать не станет!
Надобно человека сыскать, что к царю его проводит. Человека не великого, но и не малого. И такой есть при особе царской. Оружничий5 Клешнин!
Где-то недалеко послышался удалой свист. Дьяк вздрогнул и прочитал молитву, прося бога сохранить его от разбойников. Много удалых шаек рыскало нынче по большим дорогам. Налоги и войны высасывали все из мужика, и потому пустели деревни, и все больше народу уходили в бега. Кто подавался на Дон, кто бежал за Великий Камень, а кто просто разбойничал и резал проезжих, зарабатывая себе тем на хлеб и вино
***
Но судьба хранила Шишкина, и он благополучно до Москвы добрался. И сразу направился к дому царского приближенного Семена Клешнина.
Хоромы царского оружничего в Белом городе сразу за Неглинкой у самого Кремля. Дом большой, добротный. Подклети и клети, предназначенные для хозяйственных нужд, сложены из камня, а верхние этажи, где комнаты и горницы, были деревянными. Оно и понятно жизнь в деревянных комнатах считалась здоровее.
Хоромы царского оружничего в Белом городе сразу за Неглинкой у самого Кремля. Дом большой, добротный. Подклети и клети, предназначенные для хозяйственных нужд, сложены из камня, а верхние этажи, где комнаты и горницы, были деревянными. Оно и понятно жизнь в деревянных комнатах считалась здоровее.
Шишкин с завистью смотрел на хоромы Клешнина.
«Вон как живет царский оружничий! Не мне чета! И слуг у него много и всякой рухляди несчитано. И дочек как у меня трое. Небось, от женихов отбоя нет. Не то, что мои бесприданницы».
Дом Клешнина был огорожен высоким забором. Шишкин подошел к воротам и постучал рукоятью сабли. Залаяли псы, и отворилось воротное окошко.
Кого бог принес? послышался голос привратника.
Дьяк Посольского Приказа Василий Шишкин к боярину!
Чего? переспросил привратник.
Али не расслышал, старый пень? Дьяк Посольского Приказа к боярину по государеву делу!
Старик отворил калитку и впустил Шишкина.
Коли по делу государеву, то доложу про тебя господину. Но боярин наш гневен нынче. Смотри, как бы тебе батогов не отведать, дьяк.
Ты только доложи про меня, мил человек. А дальше моя забота.
Старик ушел и передал слова дьяка слугам.
Скоро к Шишкину вышли. Это был ключник оружничего именем Неждан.
Заходи! Иди за мной! Боярин ждет тебя немедля!
Шишкин вошел в дом
***
Царский оружничий, высокий средних лет мужчина, плотного сложения, с красивым лицом, обрамленным русой бородой, был верным человеком Годунова. Потому хитрый дьяк знал, как начать разговор.
Ты назвался дьяком Посольского Приказа? спросил он, внимательно изучая Шишкина.
Дьяк низко поклонился.
Ты сказал государево дело? снова спросил Клешнин дьяка.
Знаю дело государево! сказал дьяк и перекрестился на образа.
Государево?
Да, господине.
Имя?
Василий Шишкин!
Отчего ко мне пожаловал? Отчего не в Приказ? спросил оружничий.
Я покинул свой пост тайно, господине! В Приказе меня беглым объявят и к батогам приговорят.
И верно сделают!
Дак коли за службу такое положено, то готов я отвечать перед государем! сказал дьяк.
Клешнин смягчился.
Ишь ты, каков гусь. Ладно! Говори дело!
Я сюда примчался, как мог быстро. Один ехал без провожатых. Ни волков, ни разбойников не убоялся.
И с чего это?
Изменное дело на великого государя! Дело важное и страшное!
Клешнин встрепенулся.
Не врешь? строго спросил он.
Не вру! дьяк еще раз перекрестился. Сведения имею точные. Появился на землях Речи Посполитой некий беглый из Московии. Именует себя Димитрием Иоанновичем!
Клешнин приблизился к Шишкину. Он схватил его за ворот кафтана.
Ты что сказал, пес?!
Изменное дело, господине. И того беглого в замке князя Вишневецкого приютили.
Верно ли сие?
Вот те крест! Назвался тот бродяга сыном умершего царя.
Клешнин отпустил дьяка.
Но всем ведомо, что умер Димитрий Иванович больше десяти лет назад!
То всем ведомо, согласился дьяк. Но тот бродяга сказал, что де избегнул смерти он, и вместо него был убит иной. А его верные слуги спрятали.
И тому поверили?
Дак коли в замке Вишневецкого того бродягу приняли с почетом? Сам посуди, господине. Князь Вишневецкий Рюрикова корня. Сын Грозного Рюрикова корня, но старшей ветви. А стало, признал князь родство, и признал, что сей самозванец первый из ныне живущих Рюриковичей.
Пойдем со мной в горницу, дьяк. Там все обскажешь. И коли не соврал, то быть тебе в большом почете за верность! В том слово даю.
Дьяк рухнул на колени и обхватил руками ноги Клешнина.
Да я все сделаю, господине! Ты не сумлевайся!
Встань! Не время сейчас по полу ползать! Дело ждет
***
Дьяк Шишкин все поведал Клешнину. Надеялся он, что оружничий допустит его до самого царя. Но Клешнин задумал иное.
Ты, мил друг, службу царю сослужил! То добро! Но надобно тебе еще послужить.
Я готов.
Ты сразу ко мне прибыл?
Да, господине.
Дома не был?
Нет, господине.
И женка твоя не видала тебя?
Нет, господине.
И не знает о том, что ты на Москве?
Нет, господине.
Добро! Скоро, дьяк, быть тебе в большом почете. Быть тебе думным дьяком при государе!
Да я да я готов да я заради государя
Шишкин бухнулся на колени и захотел облобызать руку Клешнина. Но тот властно вернул его на место.