Компромат! Что-то крайне личное, такое, с помощью чего я смогу сам себя шантажировать.
Нет, не на щелкан.
Филипп слушает и садится на корточки. Лицо его остается вытянутым от удивления. Наверное, он впервые слышит от меня подобные слова с подобной интонацией.
Поступим так, говорю, беру карандаш, отрываю листок для заметок и готовлюсь записывать. Для начала составим договор. Цель спора я должен обольстить новенькую. Так?
Так.
Обговорим сроки. Скажем, двенадцать месяцев. Ровно один календарный год, начиная с момента подписания договора. Идет?
Нет. Месяц.
Нереально. Слишком мало. Скажи еще охмурить за три дня. Год вполне подходящий срок.
Шесть месяцев. Ни тебе, ни мне. Ровно полгода начиная с подписания, и ни минуты больше.
Сто восемьдесят три дня?
Идет?
Идет.
Я киваю, смотрю на часы и помечаю у себя в листке отчетное время полдень.
Выигранным считается спор в том случае, если у нас с новенькой состоится соитие, иными словами половой акт. Верно?
Нет. Стоп, стоп, стоп.
Что?
Перефразируй. Только подтвержденное соитие, и только по обоюдному согласию сторон.
По обоюдному, это само собой разумеется. Но как я предоставлю тебе доказательства?
В любой форме. Нужно подтверждение от новенькой. В устной или письменной, Филипп посмеивается. Фото- или видеоматериалы тоже подойдут для рассмотрения. В общем, сам придумай, как докажешь. Но знай, на слово я тебе не поверю.
Киваю и записываю.
Хорошо. С этим пока определились. Назначим наказание в случае провала.
Слушаю внимательно.
Если я проиграю спор Ты обнародуешь постыдные факты моей личной жизни.
Какие еще факты?
Обнародуешь компромат.
Какой?
Да хватит задавать глупые вопросы! Какой-какой. Сам догадайся обо мне.
Смешно Я тебя знаю тысячу лет и могу с уверенностью заявить, что вся твоя жизнь сплошной постыдный компромат. Тебе за тридцать, ты в дурацких очках, лысеешь и носишь футболку с пони.
Ну. О том и говорю.
Ты никогда не целовался с девушкой, даже не обнимался, не считая того случая со щекастой Люсей, которая схватила, подняла и повалила тебя в сугроб. Что еще? Совсем недавно ты переехал от мамы, но каждый вечер звонишь ей перед сном, чтобы миленькая мамулечка пожелала сыночку сладких снов. Мне продолжать?
Отлично! Вот все это соберешь и сообщишь.
Куда?
Не знаю. Туда, куда надо. В интернет. Заведи сайт или канал, придумай. Мне нужна мотивация. Очень нужна. Иначе я не то что не выиграю пари, я не решусь попытаться его принять.
Не сработает. Поверь, произносит он тоном эксперта, отпивает свою газировку и ставит бутылку мимо салфетки.
Почему нет?
Не сработает, говорю, и все. Спорим?
Да не хочу я с тобой спорить насчет спора! Тебе что, трудно помочь, когда тебя просит друг? Видишь же, мне это нужно. Выбери мой самый, на твой взгляд, стыдный проступок и шантажируй
Не сра-бо-та-ет. Мне не тяжело, но подумай. Все перечисленное это компромат для нормального, для стандартного человека. Для тебя же это простая обыденность. Не сработает. С таким компроматом ты давно смирился и живешь.
Филипп прав. С этим я живу.
Тогда как быть?
А я откуда знаю? Думай. Копай глубже. Доставай все то, что прячешь в своей черепушке. Тащи мысли на осмеяние разъяренной толпе, жаждущей крови.
Он рассмеялся, а меня вновь передернуло от слов Филиппа.
Он снова прав!
Как же он прав. Бросить мысли жаждущей толпе.
И впрямь страшнее всего, если люди узнают, что я думаю. Люди смогут подсматривать за мной, причем не просто следить за действиями, они получат полный доступ к моим мыслям. Узнают, как, зачем и о чем я рассуждаю. Что, если они сочтут меня недостаточно умным?
Филипп, спасибо! Ты гений!
А? Ну да, знаю.
Буду вести дневник.
Так. Продолжай.
Запишу в него полную хронологию своих рассуждений, действий и этапов достижения поставленной цели.
И?
Что и? Все же понятно. Буду делиться откровенными мыслями, они станут компроматом.
Отлично!
На этот компромат и будем спорить.
Супер!
Да. И если я проиграю
Подожди-подожди. А если проиграю я? Это невозможно, но все-таки давай обсудим. Вдруг инопланетяне прилетят, похитят вас и внушат необходимость спариваться прямо у них на глазах.
Что ты несешь?
Согласен, шанс не велик, но давай озвучим последствия. Чисто гипотетически, чем рискую я?
В случае моей победы, назначим тебе щелкан.
Один?
Да.
Без оттяжки.
Без.
И левой рукой.
Правой.
Согласен.
Так вот Если я не справлюсь, ты опубликуешь дневник.
Бесподобно! Опубликую, и все узнают, как ты опозорился.
Да.
Уточнение. Опубликую под твоим настоящим именем?
Да.
И с фотографией автора, которую выберу сам.
Да.
Отличная идея. Роскошная! Тем более, как я понял, изначально это была моя идея, он задумывается. Просто шикарная находка, все записывать. К тому же, дневник послужит отчетом о ходе операции и доказательством для меня.
Да.
И я смогу наблюдать, контролировать все стадии и, кстати, подбадривать друга, если потребуется.
Решено.
Решено.
Филипп кивает и потирает ладони.
Я знаю, хоть он и не верит в мой успех, ему нравится формат новой игры, тем более что он сможет следить за происходящим лично и быть в курсе деталей, при этом ничем фактически не рискуя.
А как назовем нашу книгу?
Нашу? При чем здесь ты? Писать буду я. И это вовсе не книга, а постыдный дневник.
Без разницы. Давай вместе придумаем название нашему позорному дневнику, говорит он сквозь отрыжку. Ой, извини. Это все клубничная газировка. Кстати, угощайся, если хочешь, там еще осталось.
Отрыжка.
Да, извини, говорю. Я не специально.
Нет. Наша книга.
Что?
Назовем дневник «Отрыжка».
Фу
А еще лучше «Громкая отрыжка без цвета и запаха».
Плохое название.
Не скажи.
Плохое и длинное. Это я тебе точно говорю.
Хорошее!
«Угу.
Нашел простака.
По-моему, уважаемый читатель, мой друг притворялся. Он прекрасно понимал, что предлагает мерзость, и пытался схитрить.
Надеялся, наверное, что я дам слабину, соглашусь с таким названием, и никто не станет брать в руки его книгу.
Не на того напал.
Меня так просто не обвести вокруг пальца».
Отвратительное.
Превосходное. Во-первых звучит загадочно и романтично, а во-вторых так еще позорнее получится. Подумай.
В-третьих, продолжил я про себя, оно точно такое же, как моя жизнь мерзкая, противная, без цвета и запаха.
В общем, поступим так раз я пишу дневник, то мне и решать, как его назвать.
На это Филипп ничего не ответил.
Думаю, ему сразу понравилось название моей хроники, он просто упрямился из-за ревности, так как «Громкая отрыжка без цвета и запаха» придумал не он.
«Уважаемый читатель, он в очередной раз не прав.
В тот момент я промолчал. Но чтобы вы не решили, что я все-таки поддался, уступил или проиграл, поясню.
Логика проста:
Я сразу раскусил его хитрость, но не стал уличать. Я подозревал, что ни одно издательство не возьмет материал с таким заголовком. А если и примет на рассмотрение, то не станет выпускать книгу под таким названием. «Громкая отрыжка без цвета и запаха» тоже мне придумка, ни креатива, ни эстетики.
Полнейшая безвкусица.
Пусть сочиняет и мечтает о чем угодно так я тогда решил.
Моя схема переиграть его в перспективе своим многоходовым планом, используя интеллект. Согласитесь, будет жуть как приятно ткнуть его носом в поражение. Особенно после того, как он столько времени будет думать, что переспорил меня. А подтверждением послужит эта запись.
Вот так-то, нравится ему или нет, но я снова победил.
И придумал же Без цвета и запаха Пф Это что вообще, гелий, или азот, или метан? Лишь бы что.
В общем, я молча не согласился с ним.
А книга, как вы, очевидно, знаете, вышла под другим, нормальным названием».
Глава 1. Внешняя трансформация
Решил писать по старинке, ручкой по бумаге. Выяснилось сразу несколько фактов: печатать на клавиатуре у меня получается заметно быстрее, почерк стал еще ужаснее, чем был в университете, мне доставляет удовольствие этот процесс.
Задергиваю шторы, закрываю двери, подвигаю настольную лампу, отключаю музыку (!дневник вещь интимная). Попытаюсь подольше не прибегать к гаджетам. Рядом стоит недопитая чашка кофе и коробка шоколадных конфет.