Он посмотрел на ладони, поглаживающие его руки, взял одну из них и начал нежно поглаживать её, слегка сжимая и разжимая, исследуя пальцами изгибы и холмики.
От прикосновения твоих ладоней у меня замирало сердце. Я искал любой повод, любую случайность, лишь бы ещё хоть на секунду прикоснуться к ним. Ощутить твои ладони в своих. Ощутить эту горячую, нежную энергию.
На стенах сверкали капельки влаги, как миллионы звёздочек, зажжённых только для них двоих в этот миг.
Этот.. свет, исходящий от тебя, это тепло.. всё это зажгло свет во мне самом. Однако, озарив при этом и то, что давно было скрыто во тьме, давно забыто, он тяжело вздохнул, вдыхая аромат лайма.
Пытаясь отблагодарить тебя за этот чудный дар, за этот свет, в искреннем порыве я захотел открыть тебе своё сердце. Но неосознанно исторгал из себя лишь тьму, ведь в этом чёрном сердце ничего другого, видимо, и не было никогда, он ощутил, как по щеке покатилась горячая капля, то ли от пара, то ли от чего-то другого.
Он замолчал на мгновение, снова сжав её в своих руках и ощущая биение сердец. Её грудь тяжело вздымалась и опускалась, затем она извернулась боком и слегка поджав колени, приобняла Айзека и прижалась ухом к его груди.
В те моменты, ослеплённому этим внутренним светом, мне было невдомёк, что происходит. Лишь позже пришло понимание, что сперва нужно было очистить своё сердце, прежде чем.. прежде чем сама знаешь, что.
Он нежно погладил Немезиду по голове и продолжил:
Быть может этому чёрному сердцу просто не дано светить в ответ. И всё же.. всё же прежним оно тоже уже никогда не будет. Познав однажды свет.
Он зачерпнул немного воды и тонкой струйкой очертил в воздухе путь от её плеча до ладоней.
Ты, самое прекрасное, что случилось в моей жизни, Немезида. Самое светлое. Самое.. настоящее, Айзек высвободил намокшие крылья и расправив на мгновение, сомкнул их вместе, создав тем самым своеобразный кокон, закрывший их обоих от всего мира.
В воздухе снова повисла тишина, в которой слышались лишь их сердца. Потеряв счёт времени, они молча лежали в этой тишине, просто наслаждаясь ощущением близости, прижимаясь друг к другу.
Бесконечное время спустя Немезида вдруг высвободилась из объятий Айзека, и перевернувшись, оседлала его. Глаза её были влажными, то ли от пара, то ли от чего-то другого. Мягко обхватив руками его лицо, она заглянула ему в глаза и сказала то, что заставило его чёрное сердце разорваться на мириады звёзд, озарив своим светом всё пространство вокруг. Он ответил ей тем же и ещё нескончаемо долгое время они говорили друг другу множество жарких слов, заставляющих плавиться даже адские котлы. Слова, жар от которых ощущали в то бесконечное мгновение даже на небесах.
* * *
Открыв глаза, Айзек продолжал лежать и смотреть в потолок. Он пытался прислушаться к внутренним ощущениям, но пока было ещё не понятно, сработал ли его план или нет. Однако нужно было время, чтобы узнать это наверняка, поэтому легко отпустив эти мысли, он потянулся и поднялся с кровати.
Эйко, видимо, давно ушла, но он обнаружил на комоде записку, на которой коряво был изображён улыбающийся чёртик, прижимающий к груди огромное сердце. Под запиской были деньги, которые она так и не взяла.
Всё это заставило лицо Айзека расплыться в широкой улыбке. И вовсе не от оставленных денег, а из-за осознания того, что возможно он тоже помог Эйко закрыть какую-нибудь свою душевную потребность. По крайней мере он очень надеялся на это. И кстати, слово «душа», почему-то уже совершенно не смущало его.
Решив не осквернять своё тело одеждой, он вышел на балкон, широко расправил крылья и взглянул на открывшуюся панораму, вдыхая пепел и наслаждаясь заревом. Взглянул уже совершенно другими глазами. Он чувствовал себя наконец свободным.
Наконец ему пришло осознание того, что иногда мы просто не можем изменить внешние обстоятельства или как-то повлиять на них; как земной муравей не может повлиять на восход или закат солнца. Мы не можем заставить кого-то чувствовать то, чего в нём просто нет по отношению к нам.
Однако мы можем изменить самих себя. Изменить своё отношение к происходящему.
Страдать, радоваться или любить на самом деле всё это исходит из нас самих. Внутри себя мы выбираем сами, как реагировать на внешнее.
И выбрав любовь, мы дарим её сами, не ожидая этой любви взамен, потому что знаем, что сами являемся её источником. Потому что эта чаша никогда не иссякнет, будучи однажды обнаружена во тьме наших чёрных сердец.
Айзек выбрал любовь. И с лёгким сердцем, с любовью и благодарностью отпустив прошлое, шагнул навстречу новому.
Глава 2: Надежда
По-настоящему ощущать себя живой ты сможешь лишь тогда, когда поймёшь, что уже мертва.
Но я не понимаю, как можно быть живой, будучи мёртвой? Это какая-то бессмыслица, воскликнула Эклипсо.
Посмотри на эти звёзды, Эклипсо, многие из них давно уже мертвы. Многих из них давно уже не существует в том месте, где их свет начал свой путь. Но этот свет всё ещё несётся сквозь вселенную. Свет мёртвых звёзд.
Костёр потрескивал в ночной тишине, освещая две одинокие фигуры посреди скалистых пустошей. Казалось, будто бы они были одни во всём этом мире. Как будто весь их мир состоял лишь из этого пятнышка света вокруг костра, окружённого непроглядной бездной.
Пора ложиться спать, Эклипсо. Продолжим завтра.
Девушка слегка наморщила нос, однако не стала перечить. Во-первых, она слишком уважала своего отца. Во-вторых, это было просто бессмысленно.
* * *
Поднимая пыль, она кружила в диком танце вокруг каменных манекенов, выполняя безумные акробатические упражнения. Бездушные големы двигались стремительно, и всё же она была быстрее, смертоноснее, неуловимее.
Довольно, едва улыбнувшись, сказал старик, сидящий неподалёку, скрестив ноги.
Каменные фигуры тотчас рассыпались и растворились в воздухе.
Тяжело дыша, Эклипсо опёрлась руками о колени, пытаясь восстановить дыхание и вытерев пот с лица, оставляя на нём грязный след.
Чуть склонив голову набок, отец приподнял брови и посмотрел на неё с ехидной ухмылкой.
Взглянув на свою ладонь, она всё поняла, хитро прищурилась ему и дурашливо высунула язык. Затем резко развернувшись на одной ноге, рывком бросилась в сторону озера.
Целую вечность она неслась сквозь потоки воздуха, высекая искры из камней своими копытцами, прежде чем достигла наконец края обрыва и без всяких сомнений ринулась в пропасть, навстречу прохладным водам бездонного озера.
Кое-как стянув с себя одежду и выбросив её на берег, она раскинула руки в стороны, и улеглась спиной на убаюкивающую водную гладь. Прикрыв глаза от наслаждения, Эклипсо почувствовала, как расслабляющая нежность растекается по всему её телу. На голубоватой коже поблёскивали солнечные зайчики, отражённые от влажной поверхности скал, а в ушах звучала музыка озёрных глубин.
* * *
Риманата смотрел на исчезающую пентаграмму на тыльной стороне своей ладони и думал о времени. О времени, которого у него уже практически не оставалось. А ведь ему ещё столь многому нужно было научить её, столь многое рассказать. Нужно было отбросить всё лишнее и сконцентрироваться только на том, что действительно важно. Дать ей основы, из которых она сама смогла бы построить свой каменный сад. Свой нерушимый, тихий уголок, недоступный для того дикого мира, недоступный для внешних потрясений и бурь. Её личное бездонное озеро, из которого она всегда могла бы черпать энергию.
* * *
Сконцентрируйся на том, что хочешь изобразить. Не пытайся казаться этим. Будь этим внутри и тогда внешний образ подстроится сам собой.
Он начертил в воздухе светящийся иероглиф и дунув на ладонь, направил его в сторону Эклипсо.
Прикусив нижнюю губу и задумчиво разглядывая висящий в воздухе иероглиф, она обошла вокруг него, затем протянула руку и попробовала прикоснуться к нему.
Ай! будто обжёгшись, она отдёрнула свою ладонь.
То, что окружающие демонстрируют тебе с помощью внешнего, может ранить, может даже шокировать. Однако, это всего лишь мираж, Эклипсо, всего лишь маска. Смотри сквозь маску, сквозь этот мираж, который пытаются тебе подсунуть и тогда ты увидишь внутреннее, сокрытое. Тогда ты увидишь истинную суть происходящего.
Она вновь посмотрела на иероглиф, медленно вдохнула воздух и протянула открытую ладонь.
Слегка дрогнув, иероглиф поплыл в воздухе и соприкоснувшись с её рукой, растворился в ней, освещая вены и артерии на своём пути по её телу.
Ого!? с восторженной улыбкой воскликнула Эклипсо.
Отец внимательно смотрел на неё.
Обладая этим знанием, у тебя неизбежно возникнет желание самой воспользоваться этими миражами, этими масками. Если захочешь, ты с лёгкостью сможешь сама играть различные роли, устраняя препятствия на своём пути. Только помни, что у всего своя цена. Помни, что слишком заигравшись, ты навсегда можешь потерять саму себя. Стоит ли оно того или быть может, есть другой путь? Этот выбор предстоит сделать тебе самой. Запомни это хорошенько, Эклипсо.