И, наверное, только сейчас я понимаю, как одинока, как мне не хватает когото родного рядом. Еще недавно таким человеком был Марк. Стремительно ворвавшийся в мою жизнь, он быстро завоевал мое сердце. Мне кажется, наши отношения практически сразу переросли в ранг серьезных, минуя остальные стадии. Единство душ, как при соединении двух половинок, вот что я ощущала рядом с ним.
Он старше меня, его жизненный цикл уже миновал стадию студенчества, и я не знаю, возможно, я в нем искала поддержку, как в старшем товарище. Хотя я справлялась неплохо без семьи, никогда не позволяла себе хандрить, все же с огромной радостью оперлась на подставленное мужское плечо.
Ага, так оперлась, что сегодня с трудом заставляю себя не забаррикадироваться в палате от всяких непрошенных гостей. За каждым звуком в коридоре мне кажется, что идут по мою душу. По мне можно писать пособие «Как из невозмутимой девушки превратиться в нервную истеричку всего за два дня».
Заставляю себя не акцентироваться на страхах, усиленно подключаю логику. А она приходит к тому, что отец Марка, конечно, может узнать, что я попала в больницу, но тут он скорее всего решит, что его план удался, и успокоится. Если не придет лично в регистратуру узнавать про мое здоровье. Или где там про него узнают?
В фильмах в подобных случаях сотрудники больницы сначала посылают любопытствующих, ссылаясь на то, что данные могут быть выданы только близким родственникам, да и то не всегда. Но потом главный герой включает обаяние или «дает на лапу», или проникает в отделение под видом врача. Тоже неплохой вариант, кстати. И все тайное становится явным.
Если следовать таким рассуждениям, можно и дальше сходить с ума. Но все же я склоняюсь к мысли, что мы с Машей переборщили в театральности. Она вчера с этой симкой и телефоном, который забрала у меня, а я сегодня с прорабатыванием различных сценариев. Ведь если даже Владислав Германович и заявится, я могу поднять шум. В больнице всегда ктото ходит, не везде же у него все куплены.
И тут у меня перед глазами возникают картинки из фильмов. Ночь. В больнице все спят. Пустынный коридор
И далее по сценарию.
Трясу головой, прогоняя навязчивые мысли. Встаю с кровати и подхожу к окну. Нужно отвлечься. Если откровенно, лежать мне ужасно надоело, с трудом представляю себе, как женщин заставляют постоянно лежать на сохранении, или как там это у них проходит. Я пока не в теме, только предстоит вникать в волшебный мир беременяшек.
Одной
Грусть отдает в сердце тупой болью, но я ее игнорирую. Между поиском правды, справедливости и прочего и безопасностью маленькой горошинки внутри меня, я выбираю второе. Хотя не будь я беременной, скорее всего пошла бы разбираться с Марком и его семейством. Есть у меня такая черта, слишком все в лоб люблю делать. А пора бы быть гибче и хитрее.
Но это все неважно. В одном отцу Марка можно сказать спасибо, как бы это извращенно не звучало. У многих девушек перестройка психики в сторону материнства идет медленно, даже после родов не все сразу понимают возникшую ответственность, а я моментально ее осознала. Горошинка еще столь крохотная, что ее и на узи толком не рассмотреть, лишь с пятой недельки будет интереснее, как мне сказала врач, а она уже подвергается массированным атакам извне.
Но я больше не позволю. Кладу руку на свой живот и понимаю, что моя мечта осуществилась, я не буду больше одна. Только девять месяцев нужно быть настороже.
Тут резко открывается дверь, а у меня душа чуть в пятки не уходит.
Глава 7
Маша! Твою налево, ругаюсь на подругу, ты с порога кричи, что это ты. Врачи с медсестрами так и делают, сразу начинают говорить, что им надо.
Прости, говорит она виновато, не подумала. Сама тебя вчера настращала, а теперь пугаю своим неожиданным появлением. Но у меня хорошие новости, твой телефон чист. Муж еще чтото там поставил или перепрошил, или еще чтото. В общем, я в этом не разбираюсь, но ему доверять можно. Держи, она кладет мой смартфон на тумбочку, симкарту я приобрела, телефон свой вбила. А большего тебе не надо.
Да, мамочка, говорю, качая головой.
Номер Марка я наизусть знаю, но об этом предпочитаю не сообщать.
Кстати, тебя обещают выписать в понедельник, произносит Маша, едва не хлопая в ладоши.
Шикарно. А почему не сегодня? Зачем держать меня на выходных?Насколько я знаю, здесь только дежурные врачи остаются. И я. Должна находиться в четырех стенах, ворчу.
Ничего, посидишь еще немного. Мне спокойнее, что ты под присмотром. На выходных нам надо будет еще к бабушке в село наведаться, а во вторник поедешь с нами домой.
У Гены отпуск закончился? Так быстро? спрашиваю, расстроившись. Неизвестно, когда Маша в следующий раз приедет. Подожди, в смысле с вами поеду? Зачем? У меня тут
Пытаюсь понять, что именно у меня тут, а не могу.
Вот и я о том же. Ничего тут у тебя нет. И никого, говорит она жестко. Да, Гену резко вызвали, не дают человеку отдохнуть. А насчет тебя диплом защитила, ты уже специалист с высшим образованием. Квартира через месяц тоже, считай, исчезнет, да и ходят там всякие, как на проходной двор наведываются. А я не могу здесь оставаться, присматривать. Значит, на правах старшей забираю тебя с собой. Побудешь моим третьим ребенком.
Нет, Маш, я не могу, отнекиваюсь, у тебя Гена, детки. Куда я к вам? Я буду обузой. У меня даже денег толком нет. Расслабила меня жизнь с Марком.
И что я буду есть уже через пару недель неизвестно. О бытовых вопросах я подзабыла, зато они обо мне помнят. Нещадно бьют пыльным мешком по голове, чтобы прекратила от каждой тени шарахаться и подумала о важном.
Но Маше я этого, конечно, не говорю. Мне и без того ужасно неловко, человек приехал отдыхать, а оказался втянутым в чужие проблемы.
Марин, она кривится, хватит, а? Посидишь с Ванькой и Катей, няней побудешь. Гена обещал найти тебе работу до декрета, ничего шикарного не жди, конечно, но сможешь гордо слезть с нашей шеи. Гена в курсе, так что про мужа не начинай, он не аргумент.
Но, произношу ошарашенно, не зная, что еще сказать.
Мозг, конечно, настаивает на том, чтобы соглашалась, не раздумывая. Это действительно выход. Если бы у меня были средства, я бы сама уехала в другой город. В этом я не могу быть спокойна за свое здоровье. Но денег у меня нет, и в это все упирается.
До Марка я подрабатывала, делая курсовые студентам, а тут расслабилась.
Мариш, зачем оно тебе? Не высыпаешься, свое не доделываешь. Лучше занимайся собой и своей учебой, а на жизнь я зарабатываю, говорил он мне.
И я с удовольствием погрузилась только в свою учебу. Глупая.
Никаких но! Маша возвращает меня в настоящее строгим окриком. Я тебя здесь не оставлю. Хочешь, чтобы мать семейства извелась в переживаниях о тебе?! Терзала местную полицию и больницы, названивая им, если ты вдруг трубку не возьмешь? А так и будет!
Ох, Маша, качаю головой, опуская глаза. Все же излишняя тяга к театральности ей присуща. Уговорила! Но как только мне удастся найти чтото подходящее на съем, я съеду! И работать готова, кем угодно. И уборщицей пойду.
Нет, уборщицей я тебя сама не пущу. Беременность изза нервной обстановки уже пострадала, а мы ее еще физическим трудом добьем. Ладно, в общем, решено! Не знаю, успею ли к твоей выписке, но ты сразу иди домой! Ни с кем не заговаривай и никого не впускай! Вещи собирай. Все уяснила? сыплет Маша инструкциями.
Все, киваю, и у меня на лице расползается счастливая улыбка. Спасибо.
Ой, да ладно, она машет рукой, ты бы для меня тоже самое сделала. Правда, тебе придется сидеть пять часов между двумя автомобильными креслами для детей. Но ты худенькая, втиснешься. Но к концу пути рискуешь перестать меня благодарить. И насчет вещей, возможно, придется дополнительно заказывать грузоперевозку. Я оплачу ее, не стесняйся.
Маш, у меня будет одна сумка. Успокойся. Это ж я. Откуда б взяться куче вещей?
Да, ты права, подруга хмурится, вспоминая причину, по которой я осталась одна. Но не будем о грустном. Инструкции я тебе дала. Планы обсудили. А теперь мне снова нужно бежать.
Маша поспешно обнимает меня и уходит. Вскоре я наблюдаю за ней из окна, она быстро шагает на остановку. И снова во мне просыпается грусть, но теперь у меня есть надежда.
Глава 8
Как Маша и говорила, меня выписывают в понедельник. Никакихновых напутствий кроме как встать на учет и не делать глупости, я не получаю.
Сказано, молодая, хмыкает врач, организм все переработал.
Я предпочитаю промолчать. Постороннему человеку не объяснитьперипетии моих последних дней.
Выхожу на улицу и с удовольствием вдыхаю свежий воздух. В выходные я не покидала палату, хотя могла. Но подспудный страх сопровождал меня, не давая вздохнуть спокойно. Да что уж там, он и сейчас не дает дышать полной грудью. Мне кажется, когда я уеду, только тогда смогу немного расслабиться.