Алексей, ау, отзовись! Хватит меня разыгрывать! Сдаюсь! так он кричал до хрипоты, но в ответ слышал только слабое эхо.
Миша решил вернуться в санаторий, сообщить администрации об исчезновении друга и организовать поиски.
На поиски мобилизовали всех отдыхающих, полицию, МЧС, местное население. Искали три дня, прочесывали все, что можно, каждый клочок земли. Ни его, ни следов так и не нашли.
Когда Миша сидел в полиции и писал подробное объяснение о случившемся, он заметил, что следователь, который опрашивал его, был не очень удивлен рассказом о случившемся с другом. Миша решил спросить его:
Вы не удивлены пропажей человека? У Вас такое равнодушное лицо, словно это случается каждый день!
Да нет, не часто. Я работаю здесь уже двадцать лет, начинал сержантом, вот дошел до капитана. Это четвертый случай исчезновения на моей памяти.
А чего так за двадцать лет только до капитана дослужились? Преступлений нет?
Точно! Преступлений у нас серьезных нет, да и образование у меня среднее специальное, дай бог до майора дослужиться до пенсии, разоткровенничался капитан.
А этих четырех пропавших так и не нашли?
Трое нашлись через два года, примерно на том же месте, где пропали. Пояснить ничего не могли или не хотели, но все выглядели сильно помолодевшими и окрепшими здоровьем со слов близких. Позже они быстро отсюда уехали, хотя были местными. Четвертым был геолог, он так и не нашелся. Все трое говорили про какое-то сияние, но им никто не поверил. Вот и Вы говорите про сияние, но кроме Вас его в тот вечер никто не видел. Только вот Человек здесь есть из местных, конеферму содержит, крепкий такой старик, в деревне Ясное живет, дед Ефим. Говорят, он видит это сияние периодически. Старик суровый, неразговорчивый.
Миша написал объяснение, подписал его и отдал следователю.
Что мне сказать родным? Не представляю выговорил Миша.
Надейтесь на лучшее. Трупа нет, значит, может быть жив, сказал, зевая, следователь, скучающе глядя в окно.
Миша вернулся в санаторий. Оставалось еще два дня до отъезда. Он решил найти конеферму и старика Ефима, про которого говорил капитан. Может, дед Ефим видел это сияние и что-то прояснит. Нанял таксиста, благо они постоянно кружились около санатория, каждый день кто-то приезжал и уезжал. Таксист оказался из местных, приземистый, типичный представитель своей профессии. Он знал деда Ефима, за четыреста рублей быстро довез до конефермы. Она оказалась недалеко.
Старик стоял у конюшни, чистил щеткой гриву жеребцу.
Здравствуйте! громко сказал Миша, обращаясь к нему.
Коней не продаю! жестко ответил старик.
Я не покупатель. Дело у меня к Вам. На днях я видел сияние, у меня пропал друг.
Лицо старика просияло, как-то стало добрее.
Пойдем, пойдем в конюшню, ответил старик, косо посмотрев на таксиста. Лицо Ефима выглядело таинственно.
Весть о пропаже отдыхающего разошлась уже по всей округе. Местные перешептывались, что людей забирает дух горы Ашдаг. Никто пока не отваживался ходить на гору.
Меня тут считают чудаком, сказал дед Ефим, когда они вошли в конюшню. Я видел сияние в тот день, когда пропал Ваш товарищ.
Часто бывает это сияние?
Дед задумался и ответил не сразу, прошелся туда-сюда, поправил висевший хомут:
Давно, лет тридцать назад, я увидел его впервые, потом на протяжении двадцати лет видел каждый год. Но последние десять лет я рано встаю, ложусь тоже рано. Ферма много сил забирает, поэтому не видел. Только в этот раз не спалось, рука ныла, и я увидел его.
Каждый раз, когда появлялось сияние, кто-нибудь пропадал? спросил Миша.
Нет, не всегда. Даже наоборот, после сияния появлялись люди, которые ничего не помнили: кто они, откуда, по внешности они были похоже больше на китайцев, сказал дед.
А кроме Вас кто-то еще видел сияние?
Многие местные видели, я знаю, но они молчат. Существует поверье, что сияние приходит тысячелетиями, но если заговорить о нем, то случиться несчастье или придут завоеватели. Но я не верю в это. Мои дед и прадед тоже видели это сияние, рассказывали нам о нем, при этом жили в достатке и счастье. Вот и все, что могу рассказать. Теперь мне пора, больше ничем Вам помочь не могу, сказал дед и пошел снова к жеребцу, показывая тем самым, что разговор закончен.
Как же Вы его разговорили? Он в сутки одну фразу не скажет! удивился таксист, заводя машину.
Как же Вы его разговорили? Он в сутки одну фразу не скажет! удивился таксист, заводя машину.
Эта встреча ничего не объяснила, но Миша убедился, что сияние не плод их воображения.
Михаил уезжал из санатория с тяжелым сердцем, не зная как объяснить близким пропажу Алексея.
Глава 2. Параллельная Вселенная
О своем исчезновении Алексей рассказал мне сам. Спустя два с небольшим года он оказался в том же месте, где исчез. Вернулся домой, чем обрадовал до потрясения всех своих близких и друзей. Выглядел он лет на сорок сорок пять, волосы снова почернели, кожа помолодела, исчез животик, вообще похудел килограмм на двадцать и был полон сил. Домашние сначала даже не узнали его, но незабываемая добрая улыбка не оставила сомнений, что это именно он. Только вот одежда висела на нем мешковато. Возвращение снова на пятьдесят второй размер с пятидесяти шестого требовало смены гардероба. Через полгода все вошло в свое русло, жизнь продолжалась как обычно. Алексей молчал, говорил, что ничего не помнит, что с ним произошло, не знает.
Мы были соседями по коттеджному поселку, часто общались. Я подозревал, что он что-то задумал. Он купил в промзоне в городе Электростали в Подмосковье небольшой завод и целыми днями там пропадал с рабочими. Заводик был окружен высоким бетонным забором, сверху он протянул колючую проволоку на изоляторах, пустил электрический ток, выставил охрану с собаками. Рабочие были из Украины и Молдавии, причем, как он говорил, очень высокой квалификации.
Однажды мы хорошо выпили, и он начал свой рассказ. Ему хотелось выговориться. Здесь дословно привожу все услышанное.
Я решил рассказать тебе свою историю. Боюсь, если со мной что-нибудь случится, она умрет вместе со мной, а люди должны это знать. Начну с того момента, как я шагнул внутрь водяного колеса во время сияния.
Я зашел внутрь колеса. В синем тумане ничего не было видно. Чувствовал себя неплохо, только появился шум в ушах и писк. Туман почти мгновенно рассеялся, показался длинный тоннель, стены напоминали рыбацкую сетку с большими ячейками, вдали ячейки растягивались и уменьшались. Тоннель напоминал не трубу, а песочные часы: сначала он сужался до полуметра, потом снова расширялся. Меня вдруг пронзила мысль, что это может быть рукав черной дыры, и я нахожусь на границе области, называемой горизонтом событий, то есть сейчас буду сначала разорван гравитацией, а потом раздавлен. Я пришел в ужас, хотел шагнуть назад, но не получалось. Кровь прилила к голове, ноги оторвались от доски колеса, я повис в воздухе, почувствовал невесомость и сильный жар. С ужасом стал наблюдать, как я раздваиваюсь. Один «я» буквально сгорал, таял у меня на глазах; другой «я» стоял, вернее, плавал внутри тоннеля. От того меня, который был внутри колеса, осталась лишь маленькая кучка пепла или вещества, которое было также втянуто в тоннель как пылесосом. Дальше другого меня понесло по тоннелю внутрь с огромным ускорением, и я впал в полудрему. Не помню, сколько прошло времени.
Очнулся в небольшой, метров двадцать, комнате, на кровати. Ко мне со всех сторон были подключены датчики, в воздухе у стены висело небольшое изображение, скорее экран, но без кинескопа. На нем были изображены, как я догадался, человеческие органы: сердце в объемном изображении с сосудами сокращалось равномерно, легкие, печень, почки, которые можно было идентифицировать из воспоминаний курса школьной программы по анатомии, тоже функционировали. Другие органы трудно было распознать. Скорее всего, это смог бы сделать только врач. Изображения последовательно сменяли друг друга; стало понятно, что это диагностический прибор.
Во всю другую стену было окно, занавешенное какими-то белыми жалюзи. Приборов освещения не наблюдалось, но было светло как днем. Дверь автоматическая раздвижная матового цвета, скорее из пластика. Рядом с кроватью стояла деревянная тумба, на ней кувшины с какими-то цветными жидкостями, возможно, напитками.
Глядя на эти прозрачные кувшины, ужасно захотелось пить, во рту было сухо. Дотянуться и попить побоялся: оторвутся или упадут датчики. Обнаружил, что лежу свободно, не привязан, не пристегнут, то есть могу встать. В углу стоял открытый раздвижной шкаф, где лежала моя земная одежда. Стало сразу легче: значит, это не моя душа лежит в кровати на обследовании, перед тем как отправиться в рай или ад. Потрогал свое тело, ощупал со всех сторон: вроде материально. Я был накрыт простыней. Приподнял ее, ага, думаю, могу двигать предметы, значит, жизнь возвращается. Где я? Что со мной случилось? Кто ответит на мои вопросы? Разные мысли будоражили голову, но чувствовал себя отлично. Посмотрел на свои руки и не узнал их: кожа разгладилась, кисти выглядели очень молодыми. Последние годы я страдал астматическим бронхитом, периодически подкашливал, а теперь дышалось легко, полной грудью. Ничего не болело и не ныло. Живота не было; видно, что сильно похудел. С одной стороны, все это радовало, но, с другой стороны, думал: я это или не я? Может, мой разум вселили в тело другого человека? Зеркала в комнате не было, не мог увидеть своего отражения. Четко помню, видел пепел, который от меня остался значит, умер. Но тело сейчас было материально, дышало здоровьем, кожа на руках была чистой, смуглой и гладкой. Вытащил ногу из-под простыни она тоже выглядела молодой и мускулистой. Это уже начинало мне нравиться.