Первым на себе это ощутили ворожеи. Было принято решение сократить их число на пару десятков человек, убавить им жалование, лишить некоторых преимуществ и мест в армии. Великий Круг и подчиненные ему Средние и Малые получали все меньше налогов и переходили на частичное, либо полное самообеспечение, часто уходя под контроль местных городских правителей, тогда как и сама Вервина начала приобретать черты дробления с усиливавшимся влиянием кланов, что в скором будущем негативно сказалось на сборах налогов и упадке сельского хозяйства из-за стычек глав городов и других мелких правителей, что загоняло в бедность простых людей, сформировав даже для таких определение беспроторица. Люди из беспроторицы оставляли свои селения и бежали в города в поисках лучшей доли, оставляя земли пустовать.
Юный Хельмут попал на обучение в Круг в городе Опаница самый северный из всех поселений Вервины в шесть лет после гибели его семьи. Еще через четыре года ворожеев лишили собственной формы и знаков отличия, чтобы они видом своим не раздражали народ и чиновников разных мастей, по-прежнему недолюбливающий их и требующий сокращения расходов на Круги. Верзит смело шел на встречу пожеланиям своих подчиненных, преследую идею изменения самой сути ворожбы, ее предназначения. В то же время многие ворожеи уехали из Вервины и поступали на службу в другие земли, за что их клеймим изменниками, а самих ворожеев презирали все больше.
На фоне происходящих процессов все сильнее ухудшалась система обучения. Несколько Кругов были вынуждены закрыться из-за нехватки средств, еще два Круга оказались разграблены и разрушены восставшим народом, в итоге за это никто не был наказ. Чтобы выжить, Круги стали брать деньги за обучение ворожеев в обход правил, старясь давать лишь поверхностные знания, но большинству этого хватало, чтобы устроится в мире и стать тем ворожеем, которых любят в народе. В это же время уже взрослый Хельмут, изначально планировавший избрать путь дипломата, перешел на военную карьеру, прилагая огромные усилия для развития разума и освоения боевых навыков. Для того, чтобы закалить силы он четыре года провел в путешествиях, собирая знания по центру и западу континента, и вернулся в Вервину Перитом, и еще через несколько лет постиг уровень Мастрота.
Упадок образования и контроля за ворожеями породил недовольство иных Кругов по всему континенту. Несмотря на то, что преимущественно большая часть ворожеев рождалась именно в Вервине, по причине скопления камней на ее землях, и это напрямую мало влияло на количество рожденных ворожеев в других местах, общий баланс тем не менее нарушался и это приводило к общему ослаблению. Круги из других земель всегда призывали иметь десять, но сильных ворожеев, чем триста, но никчемных блазней, своей слабостью и многочисленностью рушащих порядок. Прежде Круги по всему миру исправно поддерживали связь, а Великий Круг Вервины брал на себя ответственность по полному контролю над числом и знаниями своих ворожеев, теперь же все выходило из-под контроля и иные Круги выражали недовольство «Хранителям камней», порой разрывая с ними отношения и признавая Великий Круг из Рестонии новым главой, постепенно исключая Вервину даже из переписки. В первые годы дело доходило даже до правителей, и Верзиту Смелому писали его «братья», с просьбой разобраться, но чаще все ограничивалось лишь указами, которые уже никто не исполнял, а ненависть к ворожеям росла, так как отныне народ полагал, что упадок качества их жизни связан с тем, что ворожении тайно получают еще больше, чем получали прежде, и число их в действительности премного велико.
В Вервине доминантными становились институты торговли и политики, отодвигая армию назад, и всякий раз добиваясь новых уловок и подходов к Верзиту, чтобы он все время перераспределял финансы и направлял их на другие направления. Важным аргументом, сочившимся от низов беспроторицы до вершин кланов, было то, что Вервина ни с кем не воюет, никто уже не помнит последнюю войну и зачем тогда столько сил и средств тратить на это? Когда есть другие возможности, а в других государствах ждут новых форм отношений с Вервиной.
Последним поводом, вынудившим боевых ворожеев уйти в тень, стало народное движение, декларировавшее, что именно боевые ворожеи погубили Второй мир и если не прекратить это поощрять, то они же погубят и Третий. Это течение стремительно набирало оборот и иногда принимало крайне резкие формы, доходя до насилия и погромов. Правитель Верзит старался осторожно лавировать на мнениях масс и своих приближенных (в этом вопросе солидарных), а также армии, не запрещая движение, но и не одобряя. Он негласно оставил это решение на откуп войск. Тогда уже войска лично давили восстания, но и здесь случались прецеденты, когда молодые рекруты переходили на сторону восставших. Таких обычно ждал трибунал, про которые Верзит предпочитал не знать. Последней каплей народной ненависти стали Мороки. Кто-то считал их вымыслом, кто-то верил, кто-то боялся, кто-то нет. Полу миф, гулявший в народе, тем не менее наводил трепет и любой, кто желал смерти боевому ворожею, не хотел бы встретить его в реальной жизни и повторить это вслух. Все это сделало основную силу некогда непобедимой армии тайным оружием, сросшимся с основными войсками, и те, кто помудрее жили в тревожном ожидании от мыслей, что будет, если новая война все-таки случится.
Приближаясь к землям Сланы, Хельмута и Гарипа нагнали шестеро человек на лошадях и потребовали остановиться.
Куда скачите, солдатики? спросил немолодой, пухлый мужчина в доспехах, с пропитым лицом и кривым глазом, улыбаясь желтыми зубами. Спутники его выглядели примерно так же, но некоторые чуть хуже, даже если были моложе.
Мы едем на свадьбу.
Ха, ну, конечно, Вьялица же! Все едут на свадьбу куда-то. И откуда вы?
Из Вирмы.
О, да вы столичные ребята. По вам сразу видно, что деньги есть.
Чего надо?
Хм, ладно, не буду тянуть. Мы собираем налоги за проезд по нашим землям.
И кто собирает и куда идут налоги?
А вот это не твое дело, солдатик, прохрипел другой человек и вытащил топор. Остальные повторили за ним и все шестеро всадников обнажили оружие.
Хельмут устало посмотрел на них и спросил:
И сколько стоит проезд?
Вот это другой разговор, голубчики, другой разговор. Проезд обойдётся в пять златников.
С каждого! прокричал другой.
Да, с каждого, повторил главный.
Хельмут и Гарип переглянулись, и немного подумав, Гарип сказал своему спутнику:
Нет, это дорого.
Согласен. Мы не будем платить.
Так даже лучше, ухмыльнулся главный, и лягнув лошадь, успел рвануть вперед, но спустя мгновение Хельмут картинно вскинул левую руку и противника отбросило назад мощным ударом, точно его сбил огромный поток воздуха.
Враг отлетел к дереву и неудачно ударившись о него упал и сломал спину.
А-а-а-а, ворожеи! завопили сборщики налогов и хотели броситься в рассыпную, но теперь уже Гарип использовал заклинание и прошептав его, навел вокруг иллюзию, пугающую лошадей. Животные запаниковали, стали метаться, истошно ржали, выпучив глаза, и в итоге сбросили своих всадников.
Больше Мороки не тратили силы на заклинания, и добили остальных мечами, а те от страха едва смогли сопротивляться. Временно живым оставался главарь, лежавший с поломанной спиной и просивший добить его, параллельно переходя на проклятия в адрес ворожеев.
Кто собирает налоги?
Это Рыц, Посадник Сланы.
Хм, этому-то чего не хватает, заметил Хельмут, вязнув на Гарипа. Тот негодующе покачал головой.
Нужно будет попросить Волвара, чтобы он прислал сюда целый батальон, желательно под командованием Харалуга, он такое любит. Видимо, местная армия служит не тем целям, сказал Гарип.
Ну, а ты кто, бывший солдат, да?
Да, сквозь зубы цедил грабитель, изнывая от боли.
Мы облегчим твои муки, равнодушно сказал Хельмут и воткнул в него клинок, принадлежавший самому главарю.
Оттащив трупы подальше от дороги, Мороки двинулись дальше.
Это был Кик? спросил Гарип, имея в виду заклинание, которым Хельмут отбросил первого противника.
Да, Кик.
Ты призываешь его с Мари?
Да, я чувствую на Мари огромной силы ветра и ураганы, Кик откуда такой силы, что я почти не напрягаюсь. Люблю Марь.
И ты даже рта не открыл, чтобы его произнести?
Мне достаточно произнести про себя, для такой силы достаточно. Если бы я хотел призвать ураган, наверное, пришлось бы произносить.
Мастрот, что тут скажешь, важно, но с улыбкой заметил Гарип и рассмеявшись они поехали вперед.
Прошло не более половины минуты.
И хоть бы раз все прошло гладко, как бы сам с собой разговаривая произнес Гарип.
Я помню времена, когда все было гладко. Лет тридцать назад.
Помнишь? И сколько тебе было тогда? смеясь спросил Гарип.
Больше, чем тебе, уж точно.
Они снова некоторое время ехали молча, пока на горизонте не показалось место, по описанию похожее на Заполицу. Они притормозили лошадей, разглядывая место издалека после чего медленно двинулись дальше.
Может не вовремя, но я вот что хотел спросить: почему ты возишь с собой второй меч, но никого им не убиваешь? Я вообще не помню, чтобы ты его использовал по назначению.
Это подарок Вейи. Я вроде как ценю ее убеждения.
Тебе не кажется противоречивым, что женщина, так яро ратующая за дипломатию и не признающая насилия подарила тебе меч? Что она хотела этим сказать? Может это обратный намек? Ну, понимаешь?
Это не твое дело, Гарип.
Ха, ладно, не хочешь говорить как хочешь.
Да просто я сам не знаю для сего она мне его подарила, посмеявшись ответил Хельмут.
Спутник рассмеялся в ответ, но раз уж разговор пошел, решил задать еще пару вопросов об интересующем его оружии.