Надо же, какая встреча! По левой стороне восседали мои любимые лекари нейт Ойзенберг и Калвин, а также несколько незнакомых молодых мужчин. Главы гильдии видно не было.
Справа неслись всхлипывания. У другой стены расположились, должно быть, родители Лесси. Мать, черноволосая женщина с проседью, вытирала глаза платочком. Сразу стало ясно, чью внешность унаследовала девушка. Отец, напротив, всем демонстрировал свое презрение к происходящему и держался сухо, высоко подняв подбородок.
Чуть в стороне сидел юноша, что в ночи вломился ко мне в дом с мертвой Лесси на руках. Его голова была опущена, а руки сковывали магические наручники тонкие браслеты, горящие серым светом. Вдруг он встрепенулся и поднял взгляд. Я кивнула, выражая свое приветствие и сочувствие одновременно.
Когда, наконец, добралась до стула, оказалось, что сидеть мне придется возле Ойзенберга. О компании приятней я в жизни не мечтала, и он вполне разделял мою радость.
Вы довольны? спросила Ойзенберга, не поворачивая головы. Это ведь вы хотели меня подставить?
Мне на вас вообще наплевать, как и на вашего мужа, процедил лекарь сквозь зубы.
Так уж наплевать? Стойте, а муж-то вам чем не угодил?
Ойзенберг сверкнул злобным взглядом.
Сами у него и спросите. Слишком много себе позволяете, маги.
Пока мы шепотом переговаривались, нейт Калвин бросал на меня осуждающие взгляды. Интересно, где носит их папочку Лейна?
Тут секретарь попросил тишины, и заседание продолжилось. Со мной говорил уже знакомый менталист, просил, чтобы я еще раз повторила свою версию событий. Пока я рассказывала, парень, которого звали Зан, едва не кинулся на отца Лесси его сдержали магические наручники. Потом выяснилось, что в ту ночь он сбежал из моего дома, чтобы убить родителей возлюбленной, которые толкнули ее на отчаянный шаг.
Не сумел, его вовремя успели задержать. Иначе не миновать наказания, а так еще вся жизнь впереди. Со временем горе притупится, хоть и не забудется.
Выступали и нейты Ойзенберг с Калвином, которые давили на то, что по закону не обязаны принимать и оказывать помощь таким женщинам. Зан подтверждал, что я не виновата, потому что операция была проведена не мной.
Все сказанное тщательно фиксировал писчий, а под конец гвардейцы провели в зал бабку лет восьмидесяти на вид. Морщинистая, вся в темном, из-под платка свисала седая пакля. Подслеповатые глаза смотрели зло и насмешливо.
Ведьма, шепнул нейт Калвин и осенил себя защитным знаком.
Я невольно поежилась. Она была чем-то похожа на черную колдунью из сказок, хоть я и не чувствовала от нее даже слабейших магических потоков.
Это она убила нашу дочь! закричала мать Лесси, но бабка бросила:
Ее погубила глупость. Не отреклись бы от дочери, ничего бы не было. Она сама пришла ко мне и умоляла.
Тяжело и неприятно было присутствовать при всем этом, но надо перетерпеть. Осталось совсем немного, и это сумасшествие закончится. Я вернусь к своему делу, к пациентам и строящемуся госпиталю, к Норвину. Нам о многом надо поговорить.
Старуха даже не отрицала своей вины. Более того, рассказала, как помогала многим деревенским женщинам. А под конец бросила:
Лицемеры при власти. Мужчины и фыркнула презрительно. Что бы вы понимали в этом, ваше дело сторона. Любите лезть, куда не просят. А я уже старая, свое отжила. Мне все равно, что со мной будет.
Ей и правда было все равно. Это было написано на лице старухи.
Внезапно она повернула голову и впилась взглядом в мое лицо. Как будто хотела что-то сказать, но потом передумала и отвернулась.
В чем-то этот мир навсегда останется для меня чужим и диким. И я понимала, что изменить его не в моих силах, можно лишь немного помочь. Не сдаваться, не опускать руки. Не бояться завистников, сделать так, чтобы они меня боялись. Или обратить в свою веру асептику, антисептику и профилактику.
Конечно же осталось невыясненным, кто написал на меня анонимку. Либо выяснили, но предпочти тактично умолчать. А что, не только Норвин мог заплатить или пригрозить, лекари были могущественной гильдией, ссориться с которой себе дороже.
Когда все закончилось, с меня сняли дурацкую печать, ограничивающую передвижение, и извинились за причиненные неудобства. Я покинула зал одной из первых, у меня не осталось моральных сил смотреть на этих людей. Хотелось поскорей вдохнуть свежий уличный воздух.
Как оказалось, в тени старой липы меня уже караулили.
Когда все закончилось, с меня сняли дурацкую печать, ограничивающую передвижение, и извинились за причиненные неудобства. Я покинула зал одной из первых, у меня не осталось моральных сил смотреть на этих людей. Хотелось поскорей вдохнуть свежий уличный воздух.
Как оказалось, в тени старой липы меня уже караулили.
Здравствуй, Йен, вымученно улыбнулась я и помахала рукой. Ты что же, не боишься, что наставники увидят тебя в моей компании?
Я видел, как они ушли. К тому же у меня сегодня свободный день, я могу гулять, где душе угодно, заявил парень, нервно поправляя воротник. Нейра, я очень переживал, когда парни рассказали мне эту историю. Но рад, что все хорошо закончилось.
Я молчала несколько секунд, пристально глядя в лицо практиканта.
Ты ведь не просто так меня здесь поджидал, правда? Что-то случилось?
Парень вздохнул и опустил глаза.
Нейра Эллен, у меня опять для вас не слишком хорошая новость. Я решил, что вы должны узнать об этом как можно скорее, вам ведь это важно
Что-то с Таем? меня прострелило нехорошее предчувствие.
Йен поднял виноватый взгляд.
Я не видел, когда нейт Лейн его выписал. Это случилось без меня
Выписал? После ампутации? Еще ведь слишком рано!
Ну сволочь! А я ведь успела подумать о нем чуточку лучше.
Бедняков и бездомных долго не держат, им нечем платить, пожал плечами Йен. От них стремятся избавиться как можно раньше, чтобы занять койки другими больными.
Эх, житие мое, час от часу не легче!
И куда же он отправился? спросила я, потерев лоб указательным пальцем.
Думай, думай, что делать! Для хорошего заживления ему нужен покой и правильный уход. В противном случае совсем скоро придется проводить повторную ампутацию.
А этого я не знаю, Йен беспомощно развел руками.
Черт
Глава 3
И где теперь искать блудного пациента? Куда потом его пристроить? Госпиталь, как назло, еще не достроен, в гильдии лекарей я на птичьих правах, у меня нет там голоса.
А Лейн-то каков! Возможно, просто не захотел, чтобы молодые лекари видели, что мои методы работают и работают хорошо, вот и выгнал Тая поскорей. Признать меня это все равно что расписаться в собственных ошибках, позволить какой-то соплячке-магичке утереть себе нос.
Нет, местная медицинская помощь мне категорически не нравится. Так и будут еще лет сто топтаться на месте, лечась, условно говоря, подорожником. А потому я продолжу наносить добро и причинять справедливость, это уже дело принципа, азартный игрок внутри меня жаждет реванша. Они мне свинью подложили, а я им две. И молодняк весь уведу.
Но пока решаем проблемы по мере их поступления, а то я уж слишком размечталась.
Нейра, позвал Йен. Мне кажется, я знаю, где сейчас может быть Тай Отто. В Левилле есть приют для бездомных, правда, они его не особо любят, потому что там заставляют работать, но все же Может, проверим там?
Сказано сделано. Я была дико благодарна Йену за то, что отправился со мной. Чувствовалось в нем что-то родное, русское. Этот мальчик с внешностью херувимчика и обманчивой мягкостью обладал внутренним стержнем, который с возрастом должен только окрепнуть.
И я рада, что удалось с ним столкнуться в тот день.
Пока мы ехали в наемном экипаже к приюту, Йен пересказывал гильдийские сплетни. Болтали, что видели моего мужа заходящим в кабинет Ойзенберга, после чего лекарь был необычайно зол и чуть не выгнал одного парня с практики. Это со мной Норвин мог быть терпеливым и обходительным, настоящим рыцарем, а вот с другими Огненный маг как-никак. Интересно, не поджарилась ли вероломная задница лекаря?
Эти мысли принесли мне мстительное удовлетворение.
Еще Йен сообщил, что одни сразу поверили в мою невиновность, другие считали, что меня надо гнать поганой метлой и не давать сеять смуту в рядах молодых лекарей. Дедуля, нейт Бэйнс, нахваливал новую технику ампутации, подобную которой не встречал ни в одной книге. Еще парень, смущаясь, сказал, что я понравилась большинству его одногруппников, и они хотели бы снова увидеть меня на практике.
Кстати, нейра, спохватился Йен. Завтра нейт Лейн будет проводить учебное вскрытие. Не хотите прийти?
Возможно, ответила я уклончиво. Не думаю, что твой наставник будет в восторге, но мне все равно нужно с ним поговорить.
Тогда приходите с утра в секционную, Йен улыбнулся и почесал светлую макушку. Честно говоря, не понимаю, за что они вас так не любят.