Две? Как две? переспросил римский начальник. Как две? Кто вторая?
Её дочь, нахмурившись, ответил старейшина. Он смотрел на Валру, и ему казалось, что та вот-вот превратится в дикую птицу: худые руки, в которые вцепились два легионера, были разведены, как крылья, в стороны, грубая шерстяная накидка свисала с плеч, пряча в складках ткани тысячи теней от чахлого огня, а глаза напоминали глаза загнанного на охоте оленя огромные, чёрные, выпуклые и полные отчаянного желания сражаться с охотниками до конца. Старик не мог оторвать от неё глаз, но тут римский командир снова что-то сказал своим воинам. Те сдёрнули с плеч женщины грубую ткань и придвинули её к слабому огню. Римлянин шагнул вперёд и наклонился к её плечу. На коже виднелся какой-то знак. Горк не понимал, о чём они говорят, но видел, что главный воин остался доволен.
Да, это ты. Валерия Клавдия, этот знак на плече говорит, что нам нужна именно ты. Твоя дочь нам не нужна. Свяжите ей руки! Выводите, устало закончил он и повернулся к выходу из убогого жилища колдуньи.
Ты ищешь Хого, а не меня. Тебе нужен он, пробормотала она. Значит, тебя прислали за мной ради этого, да? Ему мало золота? Всё мало? старуха резко дёрнула руки на себя, и солдаты остановились. Теренций Юлиан обернулся.
Что стали? бросил он легионерам. Ведите. Не слушайте её глупости.
Ну тогда спроси у него, кто убил твоего отца. И спроси, за что. Узнай, кто после его смерти купил ваше именье за Марсовым полем! Твоё именье, нищий Теренций! она расхохоталась диким смехом, и даже римлянам стало не по себе от её резкого высокого голоса.
Когда колдунью увели, Теренций Юлиан подошёл к старейшине Горку.
Где её дочь? спросил он.
Не знаю, пожал плечами тот. Всегда была тут, с матерью Раньше уходила с одним римлянином. На реку. Его нет. Он не был здесь уже много дней.
С каким римлянином?
Я не знаю его имени, пожал плечами старик.
Теренций, я его знаю. Это Лаций Корнелий Сципион, вмешался легионер, который переводил слова Горка. Он часто сюда приезжал к молодой колдунье. Я её тоже видел. Она страшнее матери. Злая. Смотрит страшно. Убить может.
Лаций? Мой старший трибун? с лёгким удивлением переспросил Теренций и посмотрел сначала на легионера, а потом на старейшину, который не понял ни единого слова, кроме имени молодого римлянина, с которым встречалась дочь колдуньи.
Да, он, кивнул головой всадник.
Лаций? Мой дорогой и наивный Лаций Так вот, куда он всё время ездил с Варгонтом! Теперь мне всё понятно. Но что он нашёл в этой грязной колдунье? Хотя он и сам по рождению, задумчиво протянул легат, но уже через мгновение его лицо снова стало серьёзным. Ладно, сейчас это неважно. Ты скачи вперёд, в Лукку, предупреди, что мы везём её.
Скачи, скачи, гонец смерти, раздался позади голос старой колдуньи. Теренций недовольно повернулся и сделал резкий жест рукой двум воинам, которые пытались посадить её на лошадь.
Свяжите ей руки и перекиньте через спину лошади, раздражённо добавил он. Быстрее. Нам дней десять скакать до Рима.
Ты ещё пожалеешь об этом, глухим голосом произнесла Валра. Она вдруг обмякла, как будто потеряла жизненные силы, и после этого они легко забросили её костлявое тело на лошадь. Там она вдруг встрепенулась и повернула голову в сторону легата: Ты так и не смог стать достойным сыном своего отца. Ты умрёшь в безвестности. Боги смеются над твоей трусостью, Теренций Юлиан. Скоро, уже скоро Я слышу скрежет железа. О, этот звук! Это Парки занесли ножницы над нитью твоей судьбы. Бедный Теренций еле слышно прошептала старая гадалка, которой, видимо, уже совсем не хватало воздуха. Она ткнулась щекой в жёсткие волосы на рёбрах лошади и замолчала.
У поворота к реке стояли несколько невысоких сутулых мужчин с длинными седыми волосами и заросшими лицами. Они хмуро смотрели вслед ещё не осевшей пыли, которая плавно клубилась над узкой дорогой в эту безветренную погоду. Луна, наконец, полностью вышла из-за кромки леса и ровным холодным светом накрыла всю деревню, пустой дом старой колдуньи и медленно оседавшую на дороге ровным слоем пыль. На небе не было ни единого облака, и в такую погоду было хорошо видно, что происходит вокруг. Но никто из стариков не видел, как плавно качались за поворотом ветви высокого дерева и из листвы смотрели на дорогу чьи-то внимательные и сосредоточенные глаза. Даже старая гадалка не видела их, потому что была привязана поперёк лошади и хрипло охала при каждом резком движении животного. Только под утро серая тень медленно спустилась с дерева и, низко припадая к земле, проскользнула в покинутый дом. На угли уже почти остывшего костра легли несколько кусков коры и сухие ветки, и к медленно разгоравшемуся огню протянулись две тонких руки.
Всё произошло так, как и предупреждала мать. Ларнита была готова к этому, но всё же не могла сдержать слёзы. Они текли по щекам двумя тонкими ручейками, и она вытирала их плечом, на котором виднелся такой же, как и у неё, странный витиеватый знак три круга, похожие на ракушки улиток.
Через десять дней в деревню прискакали кимвры и ещё какие-то варвары из других северных племён. Их было много. И им тоже была нужна «старая колдунья». Узнав, что её увезли римляне, их вождь сильно разозлился и чуть не убил Горка, но ему вовремя сказали, что в деревне осталась дочь старухи. Когда её притащили, он задал ей только один вопрос, но Ларнита в ответ лишь покачала головой. У неё не было того, что он искал. А сама девушка была ему не нужна.
Отдай мне талисман! Он принадлежит мне по праву, пригрозил он. Иначе я сожгу всю деревню.
Лучше сожги меня, тупо глядя куда-то вдаль, ответила Ларнита. У меня его нет.
В этот момент из толпы жителей раздался голос:
Она отдала его римлянину!
Вождь варваров резко посмотрел туда, но потом повернулся к девушке:
Это так? Ты отдала его римлянам? прошипел он.
Какая разница? пожала плечами она. У меня всё равно ничего нет.
После этого кимвры нашли того, кто кричал, и забрали его с собой. Старейшине Горку приказали привести всех лошадей и коз. Когда они уехали из Тароги, мужчины племени стали совещаться, что делать дальше. Так как у них был мир с римлянами, они решили просить их о защите. Вскоре из деревни ускакал гонец, прямо в ночь, хотя раньше после захода солнца никто из жителей этого не делал.
От римлян прибыл отряд всадников. Они выслушали рассказ старейшины Горка, и главный воин сказал, что передаст его слова своему командиру, Марку Корнелию Верру, который остался в лагере вместо Цезаря. После этого римляне долго не появлялись в деревне. Почти месяц. Зато вместо них снова появились кимвры. Они были очень злы. Опять приказали собрать всю еду и забрали последние припасы. Старейшина Горк слышал, как они обсуждали нападение на римский лагерь и говорили о своей победе. Поэтому он решил подчиниться и молчать. Весна только закончилась, трава ещё не набрала силу, и в лесу почти не было еды. Запасов совсем не осталось, потому что прошлой осенью родилось много детей. Горку было не до борьбы. Семь дней подряд женщины по ночам носили остатки зерна, сухих грибов и ягод в лес, а утром делали вид, что собирают последнее для кимвров. Горк был рад, что те ели и пили больше, чем наблюдали за сбором продуктов, и всё было бы хорошо, если бы неожиданно в деревне не появился этот молодой римлянин.
Глава Ночной бой с варварами
Привычную тишину ночного лагеря разорвал отчаянный крик караульного:
Варвары! Вар-ва-ры ааа-рыыы!!!
Лаций только недавно заснул, и сначала этот резкий голос показался ему частью сна. Но уже через мгновение он был на ногах, лихорадочно застёгивая пояс с мечами. Со всех сторон раздавались крики людей и ржание лошадей. В ещё не остывшем после знойного дня воздухе стоял запах сухой горькой пыли.
Будь ты проклят, Верр! донёсся до него голос Варгонта. Тот стоял рядом с палаткой. В одной руке у него был факел, а в другой меч. В двух шагах справа, у столба, лежало тело часового. Варгонт крутил головой из стороны в сторону, пытаясь определить, откуда произошло нападение. Но варвары, казалось, были повсюду крики неслись со всех сторон.
Почему-то нигде не было видно ликторов. Лаций остался командовать легионом вместо легата Теренция, и ему срочно надо было найти горнистов, чтобы собрать вокруг себя легионеров. Однако сделать он этого не успел
Префект Марк Корнелий Верр, назначенный Цезарем командующим на время своего отсутствия, не стал слушать возражения легатов и приказал разделить войско на две части. Оба лагеря он приказал расположить на противоположных берегах реки. Разведчики не раз докладывали ему, что к видели варваров. И хотя до ближайшего римского гарнизона было два дня пути, Верра это не остановило. Он всё равно приказал строить второй лагерь. Разделять легионы было глупо и опасно. Воины потратили две недели на переправу и возведение ограды и ещё не успели закончить рвы
Сзади! заорал Лаций, увидев, как со спины на Варгонта надвигается большая тень лошади, но тот не услышал. Ему повезло тяжёлое копьё просвистело над головой и с силой вонзилось в пустую палатку. Варгонт ткнул факелом в морду лошади. Та встала на дыбы, не удержалась и рухнула на спину, придавив собой всадника. Он сразу же добил его коротким мечом. Где-то впереди слышались дикие визги, стук копыт и стоны раненых. Это у передних ворот! крикнул Лаций Бегом к горнистам! Команда отход к реке. Прямо к броду! сам он повернулся в сторону привязанных лошадей.