Утром два десятка армянских всадников прибыли в лагерь и стали ждать, когда им сообщат о готовности сатрапа и его свиты. Их легко было отличить от парфян по остроконечным длинным шапкам из козьей шкуры, которые хорошо защищали от холода во время долгих переходов в горах и были удобной подушкой ночью. Рубахи они заправляли в штаны, которые подпоясывали верёвками или ремнями, а на плечах носили длинные накидки из валяной шерсти или сшитых козлиных шкур. Армяне закутывались в них, как в одеяла, и могли часами сидеть на одном месте, сохраняя внутри тепло.
Царь готов! гордо, с вальяжностью и плохо скрываемым превосходством сообщил ближе к полудню начальник стражи Керим. Армяне направились к быстрой и опасной реке, чтобы показать брод.
Сначала лучники и половина всадников, сказал Ород сыну. А мы за ними. Торопиться нужно медленно.
Ты же говорил, что Артаваз не собирается на нас нападать! удивился Пакор.
Не собирается. Ты прав. Но вдруг лошади поскользнутся, или берег осыплется. Знаешь, всякое бывает. А отсюда, согласись, всё видно как на ладони. Пока они будут переправляться, мы успеем осмотреться. Красивое место, да?
Окинув взглядом серые, каменистые склоны гор и тёмную воду у подножья, Пакор задумался. Пожалуй, только небо было невероятно красивым и радовало глаз. Но отец говорил не об этом.
Ты сатрап, и мудрость твоя безгранична. Думаю, даже Сурена не смог бы поступить лучше! добавил Пакор, поняв его мысль. Но лучше бы он этого не говорил. Улыбка Орода сменилась кислой гримасой, и он отвернулся, чтобы не выдать своего разочарования. Даже сын ценил Сурену выше, чем его. С возрастом это задевало самолюбие всё больнее. И мириться с этим становилось всё тяжелее и тяжелее.
Через некоторое время первая часть парфянской армии без проблем переправилась через бурлящие воды холодной горной реки, и Ород дал команду следовать за ними. Артаваз уже ждал их на другом берегу со своими придворными.
Приветствую тебя, сатрап Ород! громко воскликнул он. Да будет плодоносна земля твоего царства и благополучна твоя жизнь!
Благодарю тебя, Артаваз, кряхтя, ответил Ород. Ты один? постарался как можно беззаботней спросить он, изобразив на лице удивление.
Все мои воины готовят пир для тебя, царь, ответил тот.
Да я не о воинах, старый ты лис, хитро усмехнулся Ород.
Если ты говоришь о моей дочери Таланик, то она с нетерпением ждёт приезда твоего красавца-сына, о котором ей уже все уши прожужжали во дворце. Она готовится. Хочет выглядеть красивой. Сам знаешь, эти женщины вечно им всё не то не те ткани, не то золото, не те украшения.
Да, они не знают, что преданность и дружба дороже золота, правда?
Ты прав, мудрый сатрап. Тут мне добавить нечего.
Льстишь, хитрый ты человек, покачал головой Ород. Ну что ж, поехали к тебе. Поговорим о свадьбе сына.
Глава Встреча в Тигранакерте
До Тигранакерта они добирались целую неделю. И когда впереди замаячили толстые, каменные стены армянской столицы, многие с радостью вздохнули. Ород не показал этого, но в душе тоже испытал облегчение. Штурм такого города даже с хорошо подготовленной армией мог бы длиться многие месяцы. И всё потому, что вода в столицу поступала с другой стороны, и жители не боялись умереть от жажды. При осаде это было очень важно. И хорошо, что всё решилось миром.
Недалеко от ворот Артаваз остановился и поднял руку вверх. Решётка была уже давно поднята, на высоких стенах толпились тысячи жителей, а у входа выстроились всадники. Увидев своего царя, люди радостно закричали. Артаваз подъехал к самому краю переброшенного через ров моста, который одновременно служил подъёмными воротами, и спешился.
Дорогому гостю всегда почёт и уважение в нашей стране! проговорил он как можно доброжелательней, прижав руку к груди. Ород поднял голову и увидел, что весь путь, от того места, где стоял Артаваз, до поднятой решётки был устлан коврами. По обеим сторонам стояли девушки с цветами и фруктами. Его лицо окаменело. Артаваз заметил эту перемену и быстро оглянулся. Они долго готовились, всё выглядело нормально, люди улыбались, и дорога была свободна. Что-то не так, великий сатрап? тихо спросил он.
Иди первым, одними губами произнёс тот. Мои люди пойдут за тобой.
Да, но я не могу ехать впереди тебя Сатрап Парфии мой гость, а гости всегда идут первыми, попытался было возразить он, но увидев лицо Орода, осёкся и замолчал. Несколько мгновений Артаваз неподвижно стоял, о чём-то думая. Но потом морщины на его лице разгладились, он выпрямился, и уже совсем другим голосом произнёс: Конечно, конечно. Я так и сделаю. Я и все мои люди проедут по мосту. Смотри, великий сатрап, как надёжно он держит наших лошадей! с этими словами Артаваз вскочил на коня и отдал приказ своим воинам. Полсотни всадников медленно последовали за ним к воротам. Он приветствовал людей, махал им рукой и широко улыбался. Девушки кидали под копыта коней цветы и фрукты, и, казалось, все были счастливы.
Недалеко от ворот Артаваз остановился и поднял руку вверх. Решётка была уже давно поднята, на высоких стенах толпились тысячи жителей, а у входа выстроились всадники. Увидев своего царя, люди радостно закричали. Артаваз подъехал к самому краю переброшенного через ров моста, который одновременно служил подъёмными воротами, и спешился.
Дорогому гостю всегда почёт и уважение в нашей стране! проговорил он как можно доброжелательней, прижав руку к груди. Ород поднял голову и увидел, что весь путь, от того места, где стоял Артаваз, до поднятой решётки был устлан коврами. По обеим сторонам стояли девушки с цветами и фруктами. Его лицо окаменело. Артаваз заметил эту перемену и быстро оглянулся. Они долго готовились, всё выглядело нормально, люди улыбались, и дорога была свободна. Что-то не так, великий сатрап? тихо спросил он.
Иди первым, одними губами произнёс тот. Мои люди пойдут за тобой.
Да, но я не могу ехать впереди тебя Сатрап Парфии мой гость, а гости всегда идут первыми, попытался было возразить он, но увидев лицо Орода, осёкся и замолчал. Несколько мгновений Артаваз неподвижно стоял, о чём-то думая. Но потом морщины на его лице разгладились, он выпрямился, и уже совсем другим голосом произнёс: Конечно, конечно. Я так и сделаю. Я и все мои люди проедут по мосту. Смотри, великий сатрап, как надёжно он держит наших лошадей! с этими словами Артаваз вскочил на коня и отдал приказ своим воинам. Полсотни всадников медленно последовали за ним к воротам. Он приветствовал людей, махал им рукой и широко улыбался. Девушки кидали под копыта коней цветы и фрукты, и, казалось, все были счастливы.
Но Ород ничего этого не видел. У него перед глазами стояла другая картина. Несколько лет назад сатрап Кармании, глава большого и знатного рода на юге Парфии, отказался платить налог в царскую казну. Ород и Сурена с войском выступили к его столице. Но к бунтарю присоединились несколько других городов и воевать с ними не было смысла. Сурена долго вёл переговоры с этим заносчивым человеком, хотя Ород предлагал начать осаду столицы и не уповать на разум глупца. Однако визирь использовал хитрость: он вёл переговоры не только с сатрапом, но и его приближёнными. Втайне от него. В результате, однажды ночью, когда сатрап-бунтарь купался в бассейне с наложницами, туда из сада случайно заползли несколько ядовитых змей, и одна ужалила его прямо в шею. Он даже не успел выбраться из бассейна. После этого ни о каком сопротивлении речь уже не шла. Восставшие города поспешили прислать послов с просьбой о помиловании. Ород назначил двойную плату в казну, и они с радостью согласились. А отец умершего сатрапа попросил подождать неделю, пока он похоронит сына по обычаям своего народа и тогда будет готов открыть ворота города. Ород и Сурена, ничего не подозревая, согласились. Они не знали, что за эту неделю все придворные, которые хотели сдать город, были тихо умерщвлены и тайно похоронены в саду внутреннего дворца.
Через семь дней городские ворота открылись, и из них вышел отец бунтаря старый, седой старик со сморщенным лицом и дрожащими руками. Они были открыты так же широко, как сейчас ворота Тигранакерта, и точно так же была устлана коврами дорога от городских стен до копыт первого парфянского коня. По обе стороны стояли огромные слоны, накрытые яркими, блестящими тканями, и это был знак высочайшего уважения к гостям. Чуть дальше виднелись многочисленные слуги с факелами, которые показались тогда Ороду похожими на заклинателей змей.
Когда склонившиеся в поклоне послы пригласили парфян войти в город, он с пренебрежительной улыбкой тронул своего коня, но Сурена остановил его и попросил отправить вперёд одного из рабов, которого заранее переодел в царскую одежду. В глазах визиря было столько напора и уверенности, что Ород согласился скорее из удивления, чем из здравого смысла. Раньше ему никогда не приходилось видеть Сурену таким озабоченным и встревоженным. Юноша в роскошных одеждах, расшитых золотом и серебром, тронул коня и направился к городским стенам. Проехав большую часть пути, он гордо поднял вверх правую руку и приблизился к старику.
Оказавшись у стен Тигранакерта, Ород прекрасно помнил, как внезапно замолчали тогда все жители города и в воздухе повисла полная тишина. Все слуги стояли, не шевелясь и почтительно согнув спины. Старый правитель и молодой переодетый парфянин остановились, чтобы поприветствовать друг друга. В этот момент ковры под ними стали медленно проседать вниз, и через несколько мгновений оба оказались на дне глубокой ямы. Старик что-то крикнул, и слуги стали тыкать факелами в ноги стоявших по краям слонов. Обезумевшие животные заревели от боли и ужаса, подняв в небо свои длинные хоботы и пытаясь отойти в сторону, но спасения не было и скоро все они оказали на дней той же самой ямы. где заранее было разлито масло. Вот зачем позади старика стояли слуги с факелами! Они стали бросать их вниз, крики животных переросли в дикий рёв, и в небо поднялся столб чёрного дыма. Ород хорошо помнил оцепенение, в котором он находился всё это время, и ещё дикую улыбку старика, который перед тем, как упасть вниз, что-то назидательно сказал сидевшему на коне переодетому юноше. Наверное, он говорил о мести