За ужином нам прислуживала какая-то грузная женщина лет тридцати пяти возможно, она была постарше. Мне показалось, будто на ней несколько платьев и обуви одновременно словно на самом деле она не такая полная, но отчаянно пытается доказать обратное. Странное дело, с чего бы это?
Эта женщина мне не понравилась сразу было в ней нечто отталкивающее. В особенности меня пугали её абсолютно чёрные глаза страшные глаза, точно лишённые всякой радужной оболочки.
Служанка, кухарка она была немногословна и даже молчалива настолько, будто ей зашили рот; всё же про себя я радовался, что это существо не издаёт ни звука.
Трудно говорить о её принадлежности к какой-либо национальности и даже расе мне ли, антропологу не знать, о чём я нынче размышляю?
Народы Банту? Не думаю. Потомок измаильтян и/или моавитян? Вряд ли. У этой особы имелось что-то неземное речь не о возможной божественной красоте, а, скорее, даже наоборот Я не я, если в ней нет чего-то от Рыбы.
И рыбу эту она отказывалась готовить! Точно жалела себе подобных. Своевольная, своенравная как прислугу с таким характером до сих пор никто не выгнал взашей? Вот чему я поражался.
На следующее утро я и Ллойд отправились было совершать променад по окрестностям замка, как были встречены поджидающим нас мрачного вида мужчиной, одетого во всё тёмное, который в дымке утреннего тумана и вовсе казался каким-то la petite monstre.
Хорошо ли вы подумали, господа, приехав в эти места и по-прежнему оставаясь здесь? Окликнул нас незнакомец, не удосужив нас приветствием что, несомненно, есть моветон. Вкупе с тем, как он был одет, и какая вопросительная фраза вырвалась из его груди, этот тип начал внушать нам некоторое беспокойство.
Местные всегда, во все времена не особо рады чужакам однако этот человек нападать не намеревался напротив, он подошёл ближе и сейчас всем своим видом хотел доказать, что он скорее друг, чем враг.
Гарсон, настоятель здешней часовни; добрый пастырь, верный католик и брат всем прихожанам. Протягивая нам свою руку, ответствовал он. Пойдёмте же прочь; я намерен поговорить с вами вне этих стен. Перешёл на шёпот Гарсон, кивая на хмурые, тёмные башни и зловещие готические шпили.
Мы с приятелем переглянулись, пожали плечами и согласились на его странное предложение.
Это место заколдовано и проклято. Начал свой рассказ падре. А в последнее время там происходили столь ужасные события, что даже я опустил руки, полагаясь исключительно на Господа Бога. Не помогли ни святая вода, ни вызов экзорциста, ни месса непосредственно в замке кстати, как давно вы сами были на святом богослужении? Может, стоит исповедоваться, сын мой? Обратился к Ллойду настоятель, пронзительно глядя ему глаза в глаза и по виду своего друга, делающего одну мину за другой, я понял, что ему есть в чём каяться впрочем, кто из нас, находясь в молодом возрасте, не совершает ошибок? По виду же нашего нового знакомого я понял, что он знает больше, чем говорит, и умеет заглядывать в душу.
Бесспорно, есть авторитетное, влиятельное мнение, что людей создал Бог, Как можно более вежливо начал я за своего любовника, опередив и предвосхитив его в ответе. Дарвин решил, что мы ведём свой род от обезьян Мне же сдаётся, что у нас был более благородный и более властительный предок скажу больше: я в равной степени сомневаюсь, что это был высший примат, или что мы просто творения некоего духа. Безусловно, я верю в некую силу силу нематериальной природы, от которой веет добром и справедливостью но говорить о том, что именно она в ответе за наличие всех форм и вариаций жизни Вселенной? Увольте, и прошу: без обид.
Боюсь, вы ещё слишком юны, Джордж, чтобы бросаться такими речами и подвергать сомнению божественное начало человека; но если бы вы утверждали это, находясь в возрасте Дарвина, я бы счёл это глупостью и ересью, а вас самих мне бы стало нестерпимо жаль Но сейчас это простительно, поскольку каждый из вас двоих отмерил собой лишь четверть века! Подумайте о женитьбе, господа; мой вам сердечный совет. Ибо вижу я, что настало время вам обоим задуматься о смысле жизни это гораздо важнее, чем копаться в прошлом, как это делаете вы, Джордж (или поддаваться влиянию призрачных образов, что больше характерно для Ллойда). Но я несколько отошёл от основной темы и хотел бы продолжить свой рассказ об этих краях.
Не стану приводить здесь всё, что наговорил на Тюрвень этот «небожитель» Гарсон ведь мы, представители прогрессивной шотландской молодёжи, адепты творческой интеллигенции были людьми просвещёнными и далёкими от всякого рода суеверий, а потому не намерены были долго выслушивать всю эту нелепицу.
Верите ли вы мне, или нет решать вам, но помните обо всём, что я поведал вам обоим в столь ранний час, оторвав себя от свершения молитвы. Предостерегающе вымолвил Гарсон и удалился.
Мы же, завершив свой променад уже без настоятеля, возвращались назад. И на обратном пути мы вдруг почувствовали, ощутили на себе косые взгляды редких в этот час случайных прохожих.
Почему они так таращатся на нас? С явным раздражением в голосе посетовал я. Или тут не принято, когда двое мужчин ходят вместе под руку? Невзлюбили нас с тобой, Ллойд, сразу невзлюбили! Чужие мы здесь
Ах, оставим эти разговоры, МакКой! Усмехнулся мой друг, художник и поэт. Многим только дай повод уличить хотя бы в той же связи; теперь ещё и эта женщина на нашу с тобой голову ты тоже находишь эту служанку странной? Пока ты спал, я слышал, как она поёт обертонами (и надобно отметить, пение это заунывное и прегадкое).
Вернувшись в Тюрвень и отобедав, мы изъявили желание осмотреть замок, и первой мишенью нашего визита стал рабочий кабинет барона, находящийся на втором этаже.
Интересно, отчего дверь кабинета приоткрыта? Непорядок.
В кабинете моего деда, на его рабочем столе лежал аккуратный, не мятый лист бумаги по всей видимости, не дописанный. Когда же я, сев в кресло и немного наклонившись, мельком, украдкой заглянул в содержимое бумажного листа, то наткнулся на две странные формулы с черепами.
Первый пример был предельно прост (если не брать во внимание слагаемые элементы): «череп плюс череп равно две заглавных латинских буквы Х». Пример был записан математически, но подлежал ли расшифровке?
Второй пример был столь же прост (хоть и не менее странен, чем первый): «череп минус череп равно два нуля».
Всё было написано от руки, не напечатано (в случае с черепами нарисовано).
Что это? Протянул я лист ОʼБрайену, вставая из-за стола.
Понятия не имею, Ответствовал тот, внимательно пробежавшись глазами по начерченному пером. Какая-то абракадабра, друг мой. А чем занимался твой родственник?
Моё лицо изошло красками: действительно, а чем он промышлял? Каков был род его занятий? Я почти ничего о нём не знал! Неужели он как-то связан с оккультными науками господ чернокнижников?
Следующей целью, по нашим планам, должна стать дворцовая библиотека: помнится, в досужие часы мой дедушка надолго пропадал там когда я, приезжая в очередной раз на каникулы, уже был упоен его страшными историями и одарён подарками. Он никогда не пускал туда ни меня, ни слуг должно быть, пыли там немерено!
Наша кухарка будто прочла мои мысли, вызвавшись пройти в книжный зал третьей под предлогом чистки полок от пыли и влажной уборки полов.
Внезапно я заметил выражение лица дворецкого, которое несколько напряглось при просьбе служанки в ту же секунду я понял, что это было бы плохой затеей пустить её туда.
Покойный барон строжайше запретил кому-либо входить в святая святых его владений, Промямлил дворецкий. В особенности слугам, и, в частности, тебе. Побагровев, добавил он, свирепо глядя на черноокую кухарку и протягивая мне заветный ключ, который барон носил на шее.